Зизу Кордер - Львиный мальчик Страница 7

Рафи покраснел. Он терпеть не мог, когда его называли «мальчиком».

— Если он тут появится… — начал Рафи.

Мистер Убсворт невозмутимо чистил рыбу.

— Хочешь жареного угря? — предложил он.

— Нет, конечно! — возмутился Сэдлер. — Если он тут появится…

— Не было тут никакого мальчика, — повторил мужчина.

Рафи опустил голову. Он был вне себя от ярости. Затем он стремительно развернулся, сел в машину и поехал домой. Трой потрусил следом, поджав хвост. Ведь до дома так далеко…

Не прекращая чистить рыбу, мистер Убсворт улыбнулся. Ему не нравились мальчишки с плохими манерами.

Глава шестая

Чарли ни капли не волновал оставленный посреди реки полицейский. В конце концов, умеет же он плавать. Мальчик почувствовал, что снова голоден. Недолго думая, он открыл один из ящиков в каюте. Там оказались бисквиты, чайные пакетики и шоколадка. Чарли съел три бисквита, а остальную снедь сложил в рюкзак. Полицейскому ведь эта еда уже не понадобится, правда?

Потом мальчик сел на пол и постарался устроиться поудобнее. В каюте катера ему предстояло пробыть еще достаточно долго — до темноты. Сейчас лезть на корабль глупо, но вот когда стемнеет… Тогда-то он и взберется по веревочной лестнице на алую палубу. По борту корабля змеились золотистые буквы. «Кирка», — прочел Чарли. Кирка… Кирка… Вспомнил! Он уже слышал это слово! Еще его произносили как Цирцея. Это имя… Только чье? Ага, наконец! Мальчик вспомнил, что так звали волшебницу, которая околдовала Одиссея, когда он возвращался с Троянской войны. Папа читал ему этот миф. Цирцея превратила моряков в свиней и удерживала Одиссея на своем острове целый год. Под воздействием ее чар герой позабыл жену, сына и родную Итаку… «Кирка». Странное название для корабля. Та Кирка из мифа надолго прервала путешествие Одиссея.

Катер привязали так, что смотреть с него вперед было практически невозможно. Чарли очень скоро это понял и повернулся назад, туда, где в белесом тумане медленно исчезал город. Корабль плыл мимо огромных офисных башен, неказистых складов, рыбных ресторанчиков и крохотных домишек. Вдоль набережной тянулись доки. Немного поодаль виднелись уютные домики на сваях. Вокруг были разбиты цветники, щебетали сладкоголосые птицы и порхали пестрые бабочки. Чарли подумал, что, наверное, здорово жить в таком доме с верандой прямо над рекой. Рыбу на ужин можно ловить прямо из окна спальни, любуясь небом и морскими приливами. Интересно, почему дома на сваях не ставят дальше в городе или в глубине материка? Почему взамен люди живут в многоэтажках или домиках вроде того, где жила его собственная семья?

Мальчику не хотелось вспоминать о доме. Он чувствовал холодный кирпичик маминого телефона в кармане. И вдруг… Да, у мамы нет с собой телефона! А у папы?

Чарли вытащил свой мобильник и набрал отцовский номер. Сердце бешено стучало в груди, руки тряслись. Папа ответит. Папа подойдет к телефону. Обязательно.

В трубке раздавались неспешные гудки. Долго. Очень долго. А потом… Чарли услышал папин голос.

На автоответчике. «Привет, говорит Анеба Ашанти. Оставьте свое сообщение, и я с вами свяжусь».

Папин голос… На глаза навернулись непрошеные слезы.

Если бы он только знал, что сказать… Надо бы придумать заранее. Что-нибудь простое, что не вызвало бы подозрений у тех, кто это будет слушать. А ведь похитители будут слушать, будут! Надо оставить сообщение прямо сейчас, следующего раза может не быть. Мобильная связь ведь такая ненадежная штука.

И тут Чарли понял, что делать. Надо оставить что-то вроде маминого письма — послание, ясное посвященным, но абсолютно невинное для посторонних.

— Привет, папочка, — начал мальчик как можно жизнерадостнее, — это я, Чарльз. Веду себя хорошо, как и просила мамочка. Живу у Рафи с Мартой, но часто хожу гулять. Надеюсь, скоро увидимся. Сегодня я плавал в море. Завтра снова поплыву. Звоните. Телефон всегда включен. Большой привет мамочке. Пока!

Чарли повесил трубку и довольно улыбнулся. Если папа прослушает сообщение, он все прекрасно поймет. Во-первых, сын никогда не называл родителей «мамочка» и «папочка», поэтому они поймут, что он прочитал письмо и все правильно понял. Во-вторых, он никогда не называл себя Чарльзом. Мальчик надеялся, что родители поймут и намек про море. Но главная, самая блестящая мысль — сказать про телефон. На уроках у брата Жерома Чарли неизменно выключал его. А если телефон всегда включен, значит, на уроки мальчик не ходит. И еще: он сказал «скоро увидимся». Наверняка родители догадаются, что он плывет за ними.

Надо было сказать и про кошек. Если бы мама с папой знали, что за ними следят кошки, они бы могли прислать письмо… Да нет же, что это он? Ни мама, ни папа не понимают языка четвероногих.

Когда Чарли был маленьким и жил с родителями в Африке, Анеба Ашанти часто уходил на несколько дней в джунгли. Он собирал образцы для исследований. Папа Чарли забирался в самые дикие уголки леса, поднимался на величественные деревья, даже корни которых столь огромны, что под ними запросто можно выстроить десяток домов. Иногда Анеба жил прямо на дереве. В сотнях футах над землей он изучал жизнь обезьян, птиц и бабочек. Ночевал он тоже на дереве, свивая в ветвях подобие гнезда. Иногда ученый брал с собой и крошечного сына. Он сажал Чарли за спину и уносил в чудесный и опасный мир джунглей.

Однажды, удушливо жарким утром, Анеба собирал очередные образцы, а Чарли дремал у него на спине. Ашанти так увлекся работой и так внимательно следил за тем, чтобы не пораниться (нож он наточил только вчера), что не заметил, как внизу показалась самка леопарда. Она грациозно кралась к роднику. Не заметил Анеба и упитанного детеныша, который следовал за матерью. И уж конечно, он не заметил изумрудно-зеленую змею, на которую случайно наступил маленький леопард.

Ничего этого Анеба, разумеется, не видел. Зато он услышал крик детеныша, когда змея впилась в его лапку. Яд ринулся в кровь. Самка поняла, что произошло, но было уже поздно. И она замерла, не зная, как помочь малышу. Ни секунды не раздумывая, Анеба зажал нож в зубах и спрыгнул на землю — прямо перед леопардами. Змея уже растворилась в лесу. Самка перевела взгляд на Анебу, и тот ощутил острый приступ страха. Конечно, звери в джунглях привыкли к ученому. Они знали, что этот мужчина не охотник, он просто собирает цветы, листья и коренья. Поэтому леопард не бросился на него. Самка просто смотрела на человека, а человек смотрел на нее.

Детеныш плакал — совсем как ребенок, и Чарли тоже расплакался.

Дети плакали. Родители смотрели друг на друга.

Сердце Анебы разрывалось от жалости. Он очень хотел спасти крошку-леопарда. В рюкзаке лежало противоядие, Ашанти всегда носил шприц с собой на случай, если его или сына укусит змея. Но для того, чтобы вколоть лекарство, надо подойти к детенышу. Позволит ли мать?

Самка стояла, не сводя глаз с лица человека. Анеба смотрел зверю прямо в глаза.

Был только один выход.

Мужчина медленно снял рюкзачок с ребенком со спины и опустил сына на землю. Потом он вытащил из рюкзака шприц с противоядием. Все это время Анеба в упор смотрел на самку.

— Я помогу твоему малышу, — сказал он, четко выговаривая слова.

Самка оставалась недвижима.

Маленький Чарли довольно заагукал.

Детеныш леопарда тихо скулил. Анеба медленно, очень медленно двинулся к нему.

Самка моргнула. Шерсть на ее загривке встала дыбом, усы угрожающе топорщились. Потом она повернулась и отошла — от Анебы, от Чарли, от собственного детеныша. На десять шагов. И снова замерла, неотрывно глядя на человека.

Мужчина опустился на колени возле малыша и быстрым движением вколол противоядие в толстенькую лапку. И в этот момент…

— Малыш! — выкрикнул Чарли и быстро подполз прямо к крохе-леопарду.

Тот дернулся, игла ушла в сторону, и на пятнистой шерстке выступило несколько капель крови. Детеныш взвизгнул от боли, выпустил когти и слегка оцарапал Чарли. Теперь вопили уже оба ребенка. Кровь маленького леопарда смешалась с кровью человеческого детеныша.

Самка и Анеба тревожно переглянулись. Дети орали хором.

Родители подхватили своих детенышей и понеслись в разные стороны. Леопард свисал у самки из пасти. Чарли болтался под мышкой у отца.

— Малыш! — снова выкрикнул Чарли.

— Мяу-у-у! — отозвался маленький леопард.

— Мяу-у-у! — восторженно крикнул маленький человек.

С тех самых пор Чарли говорил с кошками так же часто, как с людьми. Он был зачарован их жизнью — охотой, схватками… Мальчик понимал кошачий язык, но никак не мог понять поведения. И все же он любил кошек. Они всегда были его друзьями — верными и неизменными.

Родители восприняли способность сына как очередной предмет для изучения. Они понимали, отчего так случилось, но объяснить это не могли.