Тайное письмо - Коллектив авторов Страница 8

С тех пор он ни разу не заходил к Мен Сику. Да и тот не бывал у Ен Гира, потому что был очень занят учебой, общественными делами и своими кроликами.

А вчера вечером Мен Сик пришел к Ен Гиру. Но тот особой радости не проявил: он был занят сооружением конурки для щенка.

— Как много у тебя зайцев! И какие замечательные!

Польщенный похвалой, Ен Гир поднял голову и уже более дружелюбно посмотрел на товарища.

— Послушай, Ен Гир, давай-ка поменяемся: ты дай мне лесных зайцев, а я тебе ангорских кроликов. Мне давно хочется завести таких зайцев.

Предложение было заманчивое. Ен Гир тоже мечтал приобрести пару ангорских кроликов, а тут такой счастливый случай.

— Ты серьезно?

— Конечно!

Ен Гиру даже стало стыдно, что он раньше был такого плохого мнения о Мен Сике.

Они договорились, что завтра же обменяются.

И вот наступило это завтра. Ен Гир обрадовался товарищу, быстро собрался, и вместе они побежали в школу.

Они уже прошли почти весь школьный коридор и собирались было войти в свой класс, как увидели у стенной газеты шумную толпу.

Вдруг Ен Гир услышал, как кто-то громко прочитал заголовок заметки: «Время, которое унес воробей на хвосте». При слове «воробей» Ен Гир остановился.

— Послушай, Ен Гир, там что-то интересное, пойдем посмотрим, — сказал Мен Сик.

«Время, которое унес воробей на хвосте». Заголовок был написан красными чернилами, а под ним такие строки:

«Сорок пять минут для нас драгоценное время.

Несмотря на это, вчера на уроке арифметики воробей на своем хвосте унес немало минут. Если бы это касалось одного только ученика, то было бы не так уж страшно, но у нас в классе сорок пять учеников.

Прославленный Герой Труда Тё Ду Сир за смену выдает пятьсот пятьдесят пять тонн руды.

Теперь давайте посчитаем, сколько тонн руды выдал бы Герой Труда Тё Ду Сир за то время, которое отнял у нас воробей.

Сейчас время в нашей стране очень дорого».

Дальше Ен Гир читать не мог. Он почувствовал, что краснеет, и, быстро растолкав товарищей, выбрался из толпы.

Ен Гиру стало очень стыдно.

Начался урок русского языка. Но заметка не выходила у него из головы. К тому же Ен Гир не приготовил домашнего задания и плохо понимал объяснения учителя.

«Ладно, дома выучу!» — решил он.

Раздался звонок. Школьная площадка наполнилась звонкими голосами и загудела, точно пчелиный улей. Будь это вчера, одним из первых выскочил бы на площадку Ен Гир. Но сегодня он почему-то медлил. Взяв украдкой русско-корейский словарь, он направился на задний двор школы.

3

Вернувшись в тот день из школы, Ен Гир сразу же разложил на столе учебники. Но тут же задумался: с чего начать? Оказывается, одной только решимости наверстать упущенное мало. Ведь он изо дня в день откладывал выполнение домашних заданий.

После недолгого раздумья Ен Гир начал с арифметики. Но время шло, а задачи не решались. А здесь еще эта заметка никак из головы не выходит.

Просидев без толку около часа, Ен Гир решил пока оставить трудную арифметику и принялся за литературу. Надо было выучить наизусть стихотворение.

Старательно повторял он вслух слова, но они почему-то никак не хотели оставаться в памяти. Порой ему казалось, что он уже выучил, но стоило закрыть учебник — и, кроме заголовка, он больше ничего не мог вспомнить. А время шло. Стрелки часов приближались к четырем. Тогда Ен Гир оставил литературу и принялся за историю. Но и здесь ничего не получалось. Рассердившись, он захлопнул книгу.

В этот момент с улицы донесся жалобный визг. Ен Гир словно ужаленный сорвался с места. Щенок, каким-то образом очутившись на улице, забрел в соседний двор и застрял между досками забора. Ен Гир принес домой своего питомца и принялся мастерить ему ошейник, чтобы посадить на цепь. Но едва он расположился на крыльце, как из крольчатника выскочил зайчонок. Ен Гир вскочил и схватил беглеца за длинные уши.

— Ах ты, негодник! — Он собирался было прочесть ему нотацию, но увидел, что во двор входит Мен Сик.

— Ну, бери своих длинноухих и пойдем ко мне, — улыбаясь, сказал Мен Сик.

Ен Гир выбрал пару самых крупных и крепких зайцев и вместе с Мен Сиком вышел на улицу.

Увидев во дворе у Мен Сика добротный, аккуратно построенный крольчатник, Ен Гир не мог скрыть своего восторга. У него самого зайцы жили в старых плетеных корзинах.

Но больше всего Ен Гира поразило, что над каждым из шести отделений крольчатника висела дощечка, на которой аккуратным почерком было выведено, какой кролик когда и где родился и какой породы, а в глубине висело расписание, когда, какую пищу и сколько давать. Еще больше удивился Ен Гир, когда узнал, что Мен Сик ведет дневник, где ежедневно записывает свои наблюдения над животными. Заглянув в этот дневник, Мен Сик повел товарища ко второму отделению крольчатника.

— Эти ни разу не болели. Возьми их себе! — проговорил Мен Сик.

Ен Гир тут же хотел отправиться со своими новыми кроликами домой. Но Мен Сик пригласил его в дом, обещая рассказать о характере и повадках ангорских кроликов.

В комнате Мен Сика все было в идеальном порядке. Висели на гвоздиках школьный портфель, кепка и пальто. У окна стоял чисто убранный письменный столик, а на нем были аккуратно разложены учебники.

Ен Гиру стало стыдно, когда он вспомнил, что творится у него в комнате. Но в следующую минуту он уже успокоился: стоит только взяться по-настоящему за дело, и все будет в порядке.

Мен Сик начал рассказывать об ангорских кроликах. Затем они заговорили о щенках.

В этот момент стенные часы пробили пять. Мальчики переглянулись.

Ен Гир подумал об уроках. В его памяти вновь всплыла стенгазета со злополучной заметкой, и он с не скрываемой завистью взглянул на распорядок дня своего товарища, висевший над столом. Среди других пунктов там значилось: «В 5 часов — домашние задания».

Раскладывая учебники на столе, Мен Сик спросил:

— Послушай, а когда ты занимаешься?

Ен Гир не сразу нашелся:

— Да у меня, собственно, и нет определенного часа-то...

— Вот поэтому, наверное, у тебя и с учебой получается неладно. И долгов накопилось порядочно. — В голосе Мен Сика чувствовалась искренняя озабоченность.

— И не говори, прямо беда! — честно признался Ен Гир.

Вдруг Мен Сик предложил:

— Знаешь что, давай вместе будем учить уроки! Идет?