Эрин Хантер - Дымная гора Страница 12

— Ну, чего разорались? — поддразнил их Таккик. — Выбраться-то не можете? Вы делаете только то, что мягколапые вам прикажут, жалкие вы трусы. Да посмотрите на себя! Вы же беспомощные, как новорожденные медвежата, которые могут только сосать молоко, да скулить от голода. Спорим, что без мягколапого вы с голоду помрете, даже если наткнетесь на дохлого тюленя?

— Таккик, пойдем отсюда, — попросила Каллик, отступая назад. — Видишь, как они злятся!

— Они ничего не могут нам сделать, — ухмыльнулся Таккик. — Они заперты в брюхе у огнезверя, как улитки в раковине. Только и могут, что орать, да зубами клацать. Нам с Саликом доводилось дразнить собак и покрупнее! Да если бы они даже выскочили из огнезверя, я бы им…

И тут одна из собак, неудачно подпрыгнув, плюхнулась на что-то внутри огнезверя. В тот же миг целый кусок огнезверя стал открываться, словно пасть. Несколько мгновений Каллик завороженно смотрела на раскрывающееся отверстие, а потом с ужасом поняла, что больше ничто не отделяет их от беснующихся собак.

Вблизи собаки оказались еще больше, чем казалось раньше. Слюна капала с их губ, а в разинутых пастях сверкали очень острые и длинные клыки.

С яростным воем собаки выпрыгнули из огнезверя и бросились на Таккика.

ГЛАВА VII

ТОКЛО

— Токло! — закричала Луса. — Сделай что-нибудь! Они убьют Таккика!

«Это было бы здорово», — мрачно подумал про себя Токло, но лапы уже несли его на пятачок черной земли к двум перепуганным белым медвежатам.

Из своего укрытия в камышах Токло и Луса видели, как Таккик крутился вокруг огнезверя. Токло не знал, куда подевался Уджурак, но был рад, что маленький гризли сейчас в безопасности. Что касается Таккика, то Токло нисколько не удивился тому, что тот угодил в беду. Он только сомневался, правильно ли поступает, кидаясь ему на помощь.

Одна из собак уже впилась в переднюю лапу Таккика, а вторая с рычанием подбежала к его морде. С громким ревом Таккик брыкнул лапой, сбросил с себя первую собаку и замахнулся передней лапой на вторую. Но собака ловко увернулась и снова кинулась в бой. Токло видел, что на этот раз зубы ее клацнули в какой-нибудь шерстинке от черного носа Таккика.

Тем временем первая собака тоже поднялась на лапы и ринулась на Таккика. Но Каллик бросилась вперед и загородила собой брата. Врезавшись в бок белой медведицы, собака с визгом отскочила, но быстро собралась с силами и попыталась цапнуть Каллик за лапу. К счастью, в последний момент Каллик все-таки успела увернуться в сторону.

Кому первому помогать? Кому хуже всего? Токло на миг растерялся, но тут вторая собака положила конец всем его сомнениям, прыгнув Таккику на шею. Глупый белый медвежонок еще не успел перевести дух после первого нападения и не ожидал, что следующий удар последует так скоро.

Но в тот миг, когда собака уже готова была сомкнуть челюсти на горле Таккика, огромная лапа Токло обрушилась ей на голову. Собака с визгом покатилась по черной земле. Развернувшись, Токло отшвырнул от себя вторую собаку. Та рухнула на землю и с жалобным воем захромала прочь.

Токло повернулся и посмотрел на первую собаку. Та только что поднялась с земли и стояла, тряся головой, словно никак не могла прийти в себя. Он угрожающе шагнул к ней, но собака с визгом бросилась к берлоге.

— Надо идти, — пропыхтела Луса, подбегая к ним. — Сейчас сюда выбегут плосколицые со своими огненными палками!

— Бежим! — приказал белым медвежатам Токло. Каллик, прихрамывая, бросилась к нему, но Таккик лишь злобно уставился на Токло и процедил:

— Я бы без тебя с ними разделался!

— Ну да, я так и понял. Ты был прекрасен, — огрызнулся Токло.

Тут в берлоге что-то клацнуло, и голоса мягколапых стали громче.

— Быстрее! — завопила Луса, бросаясь к сторону кустов. — Бежим!

— Бежим, Таккик! — закричала Каллик, пихая брата в бок.

«Да плевать мне, пускай его плосколицые застрелят, — злобно подумал Токло, бросаясь следом за Лусой. Стоило ему спрыгнуть с черной земли, как лапы его тут же увязли в мокрой глине. — Неблагодарный, эгоистичный, тупой, никчемный…»

Луса с треском протискивалась сквозь кусты впереди него. Честно говоря, Токло предпочел бы сразу выбежать на Черную тропу и броситься к Большой реке, но Луса могла заблудиться, поэтому приходилось плестись за ней. Вскоре он понял, что она направляется к редкой рощице возле Черной тропы.

«Ясное дело! — хмыкнул про себя Токло. — Чего еще ожидать от черной медведицы? При любой опасности она бежит к деревьям!»

Впрочем, это была не такая уж плохая идея. Если повезет, в роще они смогут укрыться от плосколицых, тем более что ночь была уже не за горами.

Токло догнал Лусу у первых деревьев. Огнезверь с ревом пробежал по Черной тропе в нескольких медведях от места, где они остановились.

Привалившись к стволу дерева, Луса тяжело дышала, разинув пасть. Когда рев огнезверя растаял вдали, Токло заметил, что оба белых медвежонка тоже тут как тут.

Добежав до рощи, Таккик и Каллик в изнеможении бросились на груду сухих листьев. Токло обернулся, встревоженно ища глазами Уджурака. Маленького гризли нигде не было видно.

Выглянув из-за кустов, он увидел, что плосколицые и собаки суетятся вокруг берлоги, тыча лапами на ревущего огнезверя. К счастью, ни один из них не смотрел в сторону рощи, а значит, они просто не заметили медведей.

Громкий стрекот отвлек его внимание и, обернувшись, Токло увидел белку, глядевшую прямо на него из-под корней дерева. Эта странная белка даже не думала убегать, а только смотрела на него своими яркими, как ягодки, глазами.

— Уджурак? — буркнул Токло. Неужели у этого дурачка хватило ума превратиться в белку?

Внезапно перед глазами у него мелькнуло что-то белое. Бросившись вперед, Таккик прихлопнул белку своей огромной лапой и, прежде чем Токло успел опомниться, со страшным хрустом сомкнул челюсти на ее горле.

— Не-еет! — взревел Токло, кидаясь к Таккику. — Нет! Не надо!

Мало того что он рисковал своей шкурой, спасая этого тупого белого медвежонка от собак, так теперь еще он должен смотреть, как Таккик пожирает Уджурака!

Вне себя от ярости, Таккик оставил белку и бросился с когтями на Токло. Белка выпала у него из пасти и осталась неподвижно лежать на земле. Потом острые когти полоснули Токло по морде, и он с наслаждением впился зубами в шею противному Таккику. Могучий белый медвежонок всей массой обрушился на гризли, едва не выбив из него дух, но Токло изо всех сил ударил его задними лапами, оставив глубокие кровавые борозды на белоснежной шкуре Таккика.

Он слышал, как Луса и Каллик хором орут на них, но шум крови в ушах заглушал их вопли. Безумная ярость клокотала в нем. Если Таккик убил Уджурака… Если он убил Уджурака… Боль, злоба и страх сделали Токло бесчувственным. Он бил, кусал и рвал Таккика, словно этот несносный белый медвежонок был виноват во всем, что случилось в его несчастливой жизни.

— Токло! Таккик! — кричала Луса с ветки дерева. — Перестаньте! Прекратите!

Горячая боль разлилась по шкуре Токло, когда когти Таккика впились ему в спину. Перекатившись на бок, он высвободился и изо всех сил ударил Таккика по голове, так что тот с глухим стуком врезался в ствол дерева.

Взвыв от боли, белый медвежонок ударил Токло по ушам. Впечатление было такое, словно огнезверь врезался ему в голову.

Оглохнув от боли, Токло напружинил мышцы и приготовился к прыжку. Если ему удастся опрокинуть врага на землю, то один быстрый укус в горло положит конец этой затянувшейся драке.

И тут Каллик отважно бросилась между ними. На миг Токло показалось, будто Таккик раздвоился у него перед глазами. Но прежде чем он успел прыгнуть на ближайшего из Таккиков, чей-то холодный нос ткнулся ему в морду и отпихнул в сторону. Этот кто-то был крупнее и тяжелее Лусы, и шерсть у него была не черная, а…

— Что ты делаешь, Токло? — рявкнул Уджурак. — Почему вы деретесь? Что случилось?

— Уджурак! — завопил Токло, в изнеможении бросаясь на кучу листьев. — Ты жив!

— Жив? — озадаченно переспросил Уджурак. — А с какой стати мне умирать? Я просто бродил тут в окрестностях.

Взъерошенная Каллик оттащила брата от дерева и теперь что-то с жаром втолковывала ему, понизив голос. Таккик тяжело дышал, сердито сверкая глазами.

У Токло ныли мышцы и страшно болели царапины, оставленные когтями Таккика, но это все были пустяки. Главное, Уджурак жив!

— Я подумал… подумал… — пробормотал он и замолчал, подыскивая слова. Задрав голову, он вдруг увидел ужас в глазах притаившейся в ветвях Лусы. Она смотрела на него так, словно он внезапно превратился в огнезверя!

— Да ты совсем спятил из-за этой дурацкой белки! — заорал Таккик. — Я что, урод какой-нибудь? Разве я бы не поделился с тобой?