Александр Грэй-Биркин - Дракон острова Кенгуру Страница 13

Два пьяных пирата-артиллериста, мешая друг другу, никак не могли открыть огонь, из вверенной им пушки. Чёрная Борода, оглянулся на них, и рассвирепел. Он соскочил, со своего, штатного боевого места — с носовой части корабля — и прыжками полетел наводить порядок.

Тич, моментально, подскочил к этой злополучной пушке, возле которой возились эти два, очень пьяных пирата, и всё никак не могли произвести выстрел, сунул пистолет на перевязь, не выпуская из рук любимую бутылку, дал этим артиллеристам по подзатыльнику и гаркнул:

— Болваны!

Тич выругался, затем, левой рукой, моментально выдернул из бороды один тлеющий фитиль, и мигом поднёс его к запальному отверстию орудия. Пушка выстрелила в сторону "Дельфина", попав ядром в его корпус, чуть ниже верхней палубы, и довольный Тич сделал из бутылки очередной глоток рома.

— Здесь, вам, не бал! — прорычал Чёрная Борода.

Тич, прыгая и ругаясь, быстро вернулся на своё авангардное место, продолжая командовать разбойной атакой, не выпуская из рук бутылку, и, вновь, вытащил с перевязи пистолет. В "Дельфин" летели ядра и пули. Одно ядро пролетело прямо над головой Кляксы и угодило в противоположный фальшборт, когда он с Фиксой ставил пушку на место, готовя её ко второму выстрелу. Ядро, с сильным грохотом и шумом, разнесло в щепки две бортовые доски ганвейла, и отпрыгнуло в океан

— Махни рукой и не бойся, — крикнул, подбадривая Кляксу, Гвоздь, орудовавший у соседней пушки, вместе с Усачом, прочищая в это время, банником, ствол орудия.

Фикса и Клякса, долго провозившись, снова зарядили пушку. Клякса взял в руки фитильный пальник, а Фикса начал наводить орудие на пиратский корабль.

— Пли! — вновь скомандовал Фикса, наведя на цель заряженную пушку, отойдя от неё на два шага в сторону, и слегка покашливая, от стоявшего, всюду, от стрельбы, белого дыма.

Клякса поднёс фитиль пальника к запальному отверстию, и пушка произвела второй свой выстрел. Ядро, со свистом, пронеслось над головой Чёрной Бороды и угодило в пороховую бочку. На головной пиратской бригантине раздался не очень сильный взрыв, и её паруса вспыхнули и загорелись. Тич оглянулся и остолбенел.

— Тысяча чертей! — прорычал от досады Чёрная Борода.

Он, тут же, моментально покинул своё авангардное место, стал бегать по палубе, и раздавать приказы своим пиратам:

— Туши! Туши палубу! Туши паруса!

Тич подгонял то одного, то другого пирата, не выпуская из руки бутылку с ромом, и его возгласы доносились до борта "Дельфина". Пираты, изо всех сил, пытались затушить горящие паруса и палубу, возле мачты, но, несмотря на все их усилия, ветер только усиливал пожар на ихней бригантине. И, несмотря на полыхающий огонь, пиратские пушки горящего корабля не прекращали вести обстрел "Дельфина". Одновременно, многие пираты продолжали вести стрельбу из ружей и пистолетов, и пули, бесперебойно, а также вражеские пушечные ядра, проносились, одно за другим, над головами обороняющихся моряков. Всюду раздавался грохот орудий, слышались пистолетные и ружейные выстрелы, и стоял белый дым. И всюду пахло порохом. Вражеские ядра и пули наносили повреждения "Дельфину", и убивали моряков.

Фикса прочистил, банником, ствол пушки. Близко к "Дельфину", на помощь головной пиратской бригантине, подошли два других корабля. На флагманском пиратском корабле, огонь с парусов и верхней палубы, перекинулся во внутрь судна и, вскоре, раздался сильный взрыв, много сильнее, чем первый. Фикса обрадовался.

— Мы, с тобой, уничтожили боевой пиратский корабль! — радостно воскликнул Фикса, глядя, то на Кляксу, то на горящую пиратскую бригантину. — Это взорвалась крюйт-камера!

— Их, ещё два, — отозвался Клякса, подавая Фиксе ядро для очередного выстрела, и отмахивая рукой белый дым, от своего лица.

Фикса зарядил пушку, навёл её, и Клякса поднёс горящий фитиль к запальному отверстию. Пушка, вновь выстрелила по головному пиратскому кораблю, попав в ганвейл, и пожар на главной пиратской бригантине стал ещё сильнее. Бригантина, сначала, накренилась, а через семь минут, медленно, но неотвратимо стала оседать. Было ясно, что пиратский флагман скоро пойдёт на дно.

— Мы их потопили, Клякса! — радостно воскликнул Фикса, взяв в руки пыжевник, за черенок, и поглядывая на обречённую пиратскую бригантину.

К ним подбежал помощник капитана Филин, и похвалил:

— Храбрецы! Вас благодарит капитан. После рейса получите денежную награду.

Филин отбежал к другой пушке, чтобы дать её расчёту какие-то приказы, а Клякса и Фикса стали готовить очередной выстрел.

А тем временем, почти все пираты с тонущей бригантины, кроме полусотни погибших и тяжелораненых в перестрелке, и взрывом крюйт-камеры, попрыгали в воду, и стали перебираться на два других своих корабля.

Чёрная Борода, с пятью пиратами, всё ещё находились на бригантине и спасали сундук. Сам сундук Тича был очень тяжёлый, и Чёрная Борода прыгал, орал и визжал:

— Осторожней! Головой отвечаете! Головой!

Четыре пирата корячились, спасая сундук, тащили и волокли его, как могли, а Тич и боцман по прозвищу Бурбуль подгоняли и торопили их, наперебой:

— Шевелись! Шевелись! Быстрей! Быстрей!

Тич сделал глоток рома, и ворчливо предупредил:

— Утопите мой сундук — утоплю всех вас! И тебя, Бурбуль, хоть ты и боцман. Понял?

Боцман Бурбуль, испуганно, закивал головой:

— Да, да. Всех нас. Гм. На дно. Гм…

Горящая бригантина всё более и более оседала, и, почти всегда хладнокровный Тич начинал нервничать. Пираты, под надзором Чёрной Бороды и Бурбуля, еле-еле доволокли сундук до ганвейла, затем, быстро обвязали сундук канатами, и, с большими усилиями, спустили его в ожидавшую, уже заранее спущенную на воду, по приказу Тича, шлюпку, в которой находились пять пиратов.

— Вы и без шлюпки доплывёте! — гаркнул Чёрная Борода четырём пиратам, что волокли его сундук, сделав очередной глоток рома.

Затем, Бурбуль и, за ним, Тич, по канату, спустились в шлюпку.

— Ух! — перевёл страх Бурбуль.

Чёрная Борода и Бурбуль уселись, и Тич, сделав глоток рома из своей бутылки, скомандовал пиратам, которые находились в шлюпке:

— За вёсла! И ты, Бурбуль!

Бурбуль пересел, взяв в руки вёсла, и находящиеся в шлюпке пираты стали грести в сторону ближайшего пиратского корабля.

Четыре пирата, которые волокли сундук, попрыгали, с тонущей бригантины, в воду, и поплыли, вплавь, в сторону ближайшего своего корабля, также, как и многие другие пираты, пытаясь держаться шлюпки, на которой находился Тич. Сам Чёрная Борода не переставал ругаться, и раздавать указания своим разбойникам.

— Гребите поживее, поживее! — гаркнул он, сидящим за вёслами пиратам, с досадой наблюдая, как тонет ихняя бригантина.

Затем, Тич оглядел, по всем сторонам, гладь водной океанской поверхности, сделал глоток рома, после чего, вновь бросил взгляд за борт, наблюдая, как пираты плывут в направлении по курсу шлюпки, к своим, находящимся рядом кораблям, которые были менее быстроходны, и только-только подоспели к месту закончившегося морского боя. Тич сделал ещё один глоток, и, сморщив лоб, уставился, на плывущего возле шлюпки, одного из пиратов. Тот быстро плыл, работая руками и ногами, зажав в зубах саблю, и пытался не отставать от шлюпки. Было видно, что он хороший пловец. Но Тич, по привычке, заворчал на пирата, жестикулируя рукой, в которой он держал свою бутылку:

— Шевелись, Паук! Шевелись! Что ты плывёшь, как сонная муха?! Ты же Паук! Ты же пират!

Чёрная Борода сделал глоток рома из бутылки, и вновь крикнул Пауку:

— Да, саблю не утопи! Саблю не утопи!

В этот момент, из глубины, вынырнула большая белая акула, и, не останавливаясь, сделала большой круг, плывя в верхнем слое воды, и, периодически, выныривая почти на поверхность, возле шлюпки. Пират, по кличке Паук, насмерть перепугался, а Тич вытаращил на неё глаза.

— Акула…, - промычал Чёрная Борода, не отрывая глаз от плавающей, вокруг них, морской хищницы.

— Акула! Акула! — закричали пираты, что были в шлюпке, вместе с Чёрной Бородой.

Морская хищница, ещё раз, проплыла возле шлюпки, вновь, слегка вынырнула, на секунду, из-под толщи прозрачной воды, бросила взгляд на самого Тича, и, как тому показалось, улыбнулась ему, как родному брату.

— О-о-о! — воскликнул, удивлённо, всегда пьяный Тич.

В этот миг, все, кто находился в шлюпке, сперепугу, совсем перестали грести, и стали ждать, когда исчезнет опасность, и шлюпка продолжала плыть лишь по инерции, замедляя свой ход. Плывущий, возле шлюпки, Паук, растерялся, перестал плыть, схватился, левой рукой, за бандану, и, уставившись на проплывающую, в очередной раз, возле него, акулу, заорал во всё горло:

— А-а-а!!!!!

Сабля выпала из его зубов и пошла ко дну.

— Сабля! Тысяча чертей! — воскликнул, с досадой, Тич, и скривил недовольную физиономию.