Джоан Роулинг - Гарри Поттер и Тайная комната Страница 14

Через десять минут Снегг вернулся и, разумеется, в сопровождении профессора МакГонагалл. Гарри довелось несколько раз видеть её рассерженной, но то ли он забыл, какие у неё бывают тонкие губы в гневе, то ли такой сердитой на его глазах она никогда не была. Войдя в кабинет, она тотчас взмахнула волшебной палочкой, мальчишки в страхе отпрянули, но она только разожгла в камине огонь, который тут же ободряюще загудел.

— Садитесь, — предложила она.

Оба опустились на стулья поближе к огню.

— Теперь рассказывайте! — потребовала МакГонагалл, сердито поблёскивая очками.

И Рон пустился описывать их злоключения, начав с барьера, который отказался впустить их на волшебную платформу.

— …у нас просто не было другого выхода, госпожа профессор, мы никак не могли попасть на наш поезд.

— А почему вы не послали письмо с совой? У тебя ведь была сова? — Профессор строго посмотрела на Гарри.

Гарри опустил голову: именно так они должны были поступить.

— Я… я не подумал…

— Это яснее ясного.

В дверь постучали, и Снегг, излучая счастье, отпер её. В кабинет вошёл директор школы, профессор Дамблдор.

Гарри сжался в комок. Вид у Дамблдора был на редкость серьёзный. Он глядел на ребят, повесив крючковатый нос. И Гарри вдруг захотелось очутиться с Роном в тёмном парке под градом ударов Гремучей ивы.

После продолжительного молчания Дамблдор наконец сказал:

— Сделайте милость, объясните всё-таки, почему вы так поступили.

Уж лучше бы он закричал на них, такое разочарование прозвучало в его голосе.

Гарри почему-то не мог смотреть в глаза директору и рассказывал не ему, а своим коленкам. Он подробно описал всё, умолчав об одном — что заколдованный автомобиль принадлежит мистеру Уизли. По его рассказу получалось, что им с Роном повезло: на привокзальной стоянке оказался летучий автомобиль. Он сразу понял, Дамблдор не поверил ему, хотя и ничего не расспрашивал. Наконец Гарри закончил печальную повесть — директор школы продолжал молча взирать сквозь очки на жалких подсудимых.

— Мы пойдём собирать вещи, — совсем тихо вымолвил Рон.

— Это вы о чём, Рональд Уизли? — сурово вопросила профессор МакГонагалл.

— Вы ведь хотите исключить нас из школы? — Гарри бросил быстрый взгляд на Дамблдора.

— Не сегодня, мистер Уизли, — ответил директор. — Но я делаю вам обоим последнее предупреждение. Вы совершили очень серьёзный проступок. Я сегодня же напишу вашим семьям. И если подобное повторится, буду вынужден вас исключить.

С лица Снегга схлынуло ликование, как если бы он услышал, что отменены рождественские каникулы. Прокашлявшись, он обратился к директору:

— Профессор Дамблдор, эти юнцы нарушили Закон, ограничивающий магию несовершеннолетних, нанесли серьёзный урон старой, очень ценной иве… этот акт вандализма…

— Профессору МакГонагалл решать вопрос об их наказании, — спокойно проговорил Дамблдор. — Они учатся на её факультете, она несёт за них ответственность. Так я пошёл на банкет, Минерва, — повернулся он к учёной даме. — Надо сделать несколько объявлений. Идёмте, Северус. Какой нас ожидает восхитительный торт!

Окинув Гарри и Рона взглядом ядовитой змеи, Снегг убрался из кабинета вслед за директором. Подсудимые остались наедине с профессором МакГонагалл, взиравшей на них строгим, но справедливым оком.

— Тебе бы, Уизли, лучше всего отправиться сейчас в изолятор, у тебя ссадина на лбу кровоточит.

— Не очень сильно. — Рон поспешно вытер рукавом царапину над глазом. — Мне бы хотелось посмотреть, профессор, как будет распределяться моя сестра.

— Церемония распределения уже кончилась. Твоя сестра тоже попала в Гриффиндор.

— Здорово!

— А что касается Гриффиндора… — начала было МакГонагалл.

— Профессор, — перебил её Гарри, — когда мы сели в тот автомобиль, семестр в школе ещё не начался. Так что… наверное… у Гриффиндора не вычтут баллы? — спросил с беспокойством Гарри.

Профессор МакГонагалл пристально помотрела на него, и ему показалось, что губы её тронула улыбка. Во всяком случае, они уже были не такие тонкие.

— Нет, я не вычту баллов у факультета. Но вам наказания не избежать, будете после уроков выполнять общественно полезные работы.

У Гарри отлегло от сердца. Всё кончилось лучше, чем он ожидал. Письмо Дурслям и наказанием не назовёшь. Они пожалеют только, что Гремучая ива совсем его не убила.

Профессор МакГонагалл взмахнула своей палочкой над столом Снегга. И на нём, откуда ни возьмись, появилась тарелка, полная бутербродов, и два серебряных кубка с тыквенным соком.

— Ешьте, — сказала она, — и марш к себе в спальню. А мне ещё надо вернуться на банкет.

Когда дверь за ней захлопнулась, Рон громко и протяжно свистнул.

— А я уж было решил — прощай школа! — воскликнул он и жадно схватил бутерброд.

— И я тоже, — последовал его примеру Гарри.

— Ну до чего ж нам не везёт! — жуя бекон с курицей, проговорил Рон. — Фред с Джорджем раз пять или шесть летали на этом фордике, и ни один простец не заметил. — Рон проглотил и откусил ещё один здоровенный кусок. — Но всё-таки, почему нам не удалось попасть на платформу через этот барьер?

Гарри пожал плечами.

— Теперь придётся взвешивать каждый свой шаг, — сказал он, с удовольствием отхлёбывая тыквенный сок из серебряного кубка, в котором плавали льдинки. — Жалко, что нас не пустили на банкет…

— Она просто решила упрятать нас ото всех, — предположил Рон. — Чтобы никто в такой вечер не сказал: а всё-таки классно летать в школу на фордике!

Наевшись до отвала — тарелка-то была самобранка — ребята покинули кабинет и пошли знакомой дорогой в башню Гриффиндора. В замке всё было тихо, праздник, как видно, кончился. Они прошли мимо бормочущих портретов, позвякивающих доспехов рыцарей, поднялись по узкой каменной лестнице и, наконец, достигли перехода, где был секретный вход в башню Гриффиндора, замаскированный большим портретом очень полной дамы в розовом шёлковом платье.

— Пароль? — спросила дама, увидев приближающихся ребят.

— М-м-м… — протянул Гарри, как бы вспоминая.

Они не знали нового пароля, ведь они ещё не видели старосты Гриффиндора. Но помощь подоспела немедленно. За спиной послышались чьи-то быстрые шаги, ребята обернулись, их догоняла Гермиона.

— Это вы! Где вы были? Ходит нелепый слух, что вас исключили за то, что вы якобы разбили летучий автомобиль.

— Нет, нас не исключили, — заверил её Гарри.

— Надеюсь, вы не хотите сказать, что прилетели в школу… — Гермиона говорила тоном профессора МакГонагалл.

— Оставь нотацию до другого раза. Скажи лучше пароль! — нетерпеливо потребовал Рон.

— «Индюк», но это не главное… — Гермиона явно сердилась.

Её слова, однако, потонули в громе аплодисментов: дверь с дамой отворилась, и они очутились на пороге Общей гостиной. Казалось, не спит весь факультет. Комната была переполнена, стояли даже на шатких стульях, на покосившихся столах. Друзей, очевидно, давно ждали. Десятки рук потянулись к ним и втащили внутрь через вход, обозначенный портретом. Гермиона протиснулась следом.

— Потрясающе! — крикнул Ли Джордан. — Гениально! Какое возвращение! Врезаться в Гремучую иву! Школа сто лет этого не забудет!

— Молодцы! — похвалил пятикурсник, который раньше ни разу даже не заговаривал с Гарри.

Кто-то похлопал его по плечу, как будто он только что выиграл марафонский бег. В первый ряд сквозь толпу пробились Фред с Джорджем.

— Почему вы не позвали нас? Мы бы могли запросто вернуться!

Рон покраснел и виновато улыбнулся. А Гарри вдруг заметил одно явно расстроенное лицо. Это был Перси, возвышавшийся среди первокурсников; он двигался к ним, готовый высказать, что о них думает. Гарри толкнул Рона в бок и кивком указал на старосту. Рон немедленно оценил обстановку.

— Мы немного устали, пойдём наверх, — сказал он, и парочка, раздвигая толпу, устремилась в конец зала, к двери на лестницу, ведущую в спальни.

— Пока. — Гарри махнул рукой Гермионе, у которой был почти тот же укоряющий вид, что и у Перси.

Сопровождаемые восторженными возгласами и дружескими похлопываниями по спине, они достигли наконец лестничной площадки. Дверь за ними захлопнулась, и их окутала благостная тишина. Друзья почти бегом устремились наверх. Их спальня была под самой крышей, на её двери теперь красовалась табличка «2 курс». Они вошли в знакомую круглую комнату с высокими узкими окнами, в которой стояло пять кроватей под бархатными пологами. Чемоданы уже кто-то внёс, и они дожидались хозяев в изножье кроватей, Рон смущённо взглянул на Гарри.

— Я понимаю, радоваться нечему и всё такое… но…

Дверь распахнулась, и в спальню влетели три второкурсника: Симус Финниган, Дин Томас и Невилл Долгопупс.

— Невероятно! — сиял Симус.

— Фантастика! — подхватил Дин.

— Потрясающе! — завершил Невилл, глаза у него горели ужасом и восторгом.