Валерий Попов - Темная комната Страница 14

«Ну и люди! — подумал я. — Совсем уже забыли о том, что сын их исчез!»

— Да не закрыта вовсе комната его, — буркнул я, пытаясь дать им понять, куда исчез их Гага, но они коршунами впились в меня.

— А ты откуда знаешь?! — хором проговорили они. — Сам, стало быть, через лазейку к нам в квартиру проникал? Говори! — Они схватили меня за плечи.

— Нет, через лазейку в квартиру не проникал! — пытаясь усмехнуться, выговорил я. — Но вот через квартиру в «лазейку» пытался проникнуть.

— А! — Гагин отец отмахнулся от моих слов как от бессмысленной болтовни (для них важно было лишь то, что касалось проникновения в «их» квартиру). — Надо квартуполномоченного вызвать, да заколотить комнату его, да запечатать! Чтоб никому неповадно было ходом этим пользоваться!

— Но там же… Гага! — выговорил я. — Как же он вернётся?

— В дверь пусть возвращается, как все люди! — сказала мамаша. — А лазейками только воры пользуются, с которыми он, видно, связался! — Она почему-то злобно глянула на меня.

Дальше спорить с ними было бесполезно.

— Так что в школе сказать, где Смирнов? — спросил я.

— Скажи, из дому убежал! — сказал Гагин папаша.

— Прощайте! — сказал я, вышел из их комнаты и быстро и бесшумно пошёл к комнате кочегара. Тихо, стараясь не скрипнуть дверью, вошёл туда, остановился перед распахнутой дверью в тёмную комнату.

«Так. Кое-что понятно, — подумал я. — Не доказано ещё, имеется ли в тёмной комнате выход в другие галактики, но что она тайной лестницей соединяется с подвалом — это теперь понятно. Так что Гага, вернее всего, не в другом времени и пространстве пребывает, а просто в подвале заблудился. Тоже не такое уж приятное дело, но всё же лучше в подвале заблудиться, чем в бесконечности!»

И я вошёл в тёмную комнату… Долго и медленно ходил там, вытянув руки, нашаривая ногой путь перед собой, и вот нога моя вдруг оступилась, голова встряхнулась, зубы лязгнули… Так! Действительно — углубление в полу! Первая ступенька! Стоя на ней одной ногой, я присел, стал другой ногой нащупывать следующую ступеньку… страшно было опускать свою собственную ногу в неизвестность! Есть! Вторая ступенька неожиданно оказалась чуть сбоку, лестница спускалась и поворачивалась, была, видимо, винтовой. Я спустился на вторую ступеньку, на третью. Сердце стучало в горле. Я спускался в сырость и в холод… в подвал… или куда-то в новую неизвестность?

Как я уже, кажется, говорил, время в темноте изменяется. Сколько я спускался по этой лестнице? Не знаю! Казалось, очень долго.

Наконец я вступил на ровный — теперь уже каменный — пол. Ура! Значит, действительно есть лестница и комнаты в подвал. Самая большая радость: когда возникает что-то вдруг в твоей голове, поначалу кажется дикостью, а потом вдруг подтверждается! Я теперь понимал, какое ликованье испытывает учёный, когда один на всём свете вдруг представляет что-то, а потом это что-то находит, именно такое, как представлял!

Так и с лестницей — сначала я придумал её, а потом она действительно обнаружилась, в полной тьме!

Я пошёл вперёд по тёмному коридору. Коридор этот, как я чувствовал по запаху, был уже знакомый, почти домашний, — тот самый, что вёл от кочегарки к тёмному залу. Я шёл уже быстро и небрежно, почти не протягивая руки вперёд, — ну что может быть неожиданного в этом коридоре, можно сказать, уже родном? А вот и родная бездна: повеяло оттуда холодом, волосы зашевелились.

Взял я фонарик в зубы, повис на краю обрыва… Тогда-то мы хоть с верёвки прыгали — всё-таки не так высоко! Пошарил — может, найду нашу верёвку? Не нашёл! Ну что ж, хочешь не хочешь, а надо прыгать! Я разжал пальцы и полетел вниз, волосы развевались!

Приготовился в воду плюхнуться, заранее сжался от холода, но вместо того трахнулся вдруг ступнями о каменный пол! Весь скелет перетряхнуло!

«Вот так! — подумал я. — Ушла отсюда вода! Другая геологическая эпоха тут наступила. И я это открыл! Большой успех юного учёного!» — Я стал от радости хохотать, и со всех сторон гулкое эхо пришло: значит, не бесконечный этот зал, имеет стены! Это ещё больше приободрило меня!

Пошёл вперёд. Приятно: твёрдый камень под ногами, иногда в темноте блеснёт маленькая лужица. Потом вдруг увидел перед собой круглую колонну, долго смотрел на неё, потом понял: та самая труба с крышкой-люком наверху, на котором мы отдыхали, когда плыли!

Дальше двинулся, пешком идти гораздо быстрее оказалось, чем плыть. Вот и стена передо мной поднялась. Поискал по стене, нашёл впадины, которые мы вырубили, вот они: всё знакомое и родное!

Но где же тут Гага? Куда исчез?

— Га-а-а-га-а-а! — я завопил.

Только эхо, и то далеко не сразу, ответило мне… Куда же запропастился он, тут вроде и заблудиться-то негде?!

Полез по стене вверх. Всё привычно уже.

Взобрался, передохнул.

Дальше коридор пошёл, тоже уже знакомый, со знакомым уже запахом: холодом пахнет, запустением, пылью.

И как и помнил я, за поворотом свет показался: тёмный прямоугольник, обведённый лучистой щелью… дверь!

Добежал до неё, толкнул — она со скрипом открылась! Всё, как и в прошлый раз, — даже неинтересно! Над дверью высокая крепостная стена нависает, впереди — узкая полоска песка, ивовые кусты у воды. Переплыл воду на плавающем столе, как тогда, когда мы с Гагой сюда пришли…

Но где же он? Куда исчез?

Посмотрел я на «окна в землю» — старые оранжереи, на фундамент старого дома, заросший цветами, — всё так же, как и тогда… Но где же Гага сейчас, вот загадка!

И стёкла, и кирпичи многозначительно молчали.

Я дальше пошёл, на небольшую горку поднялся и там трамвай увидал — обыкновенный трамвай тут ходил, номер 11!

И, дождавшись обыкновенного этого трамвая, я сел на него и минут через десять входил уже в наш двор.

Гагина мать смотрела в окно на меня, и по лицу её я понял, что ничего не изменилось.

Я пошёл к себе домой, в прихожей посмотрел в зеркало — и ахнул! Вот, оказывается, почему все в трамвае смотрели на меня с таким изумлением! Поседел! Совершенно поседел! Я провёл ладошкой по голове — и поднялось белое облачко… штукатурка! Вот оно что!

Я собрался было пойти в школу, ещё можно было поспеть к последнему уроку, но потом решил всё-таки остаться. Ведь если Гага появится, — в первую очередь, ясно, ко мне придёт!

Я походил нервно по комнате, уселся к столу. Учёба (я, конечно, извиняюсь) не лезла в голову. Я переложил себе на стол толстую зеленоватую пачку журналов «Нива», стал, усмехаясь, — всё-таки есть что-то смешное в прошедшем времени! — читать рекламные объявления, окружённые рамочками и виньеточками, — читать сейчас что-либо более серьёзное я не мог.

«Известна ли вам парфюмерия «Идеал»?

«Незнакома, — подумал я. — Но охотно познакомлюсь!»

Ниже — распущенные волнистые волосы красивой девушки служили рамкой такого объявления:

«Перуин» идёт навстречу желанию всех людей иметь РОСКОШНЫЕ ВОЛОСЫ и освобождает людей от столь тягостного выпадения волос».

Замечательно!

«Бритвы отличной шлифовки и лучшей стали. Безопасные бритвы «Стар». Полные бритвенные наборы! Иллюстрированный каталог высылаю бесплатно».

«Пока ещё не бреюсь, — подумал я. — Но буду иметь в виду!»

«Гематоген д-ра ГОММЕЛЯ!

Слабые или уставшие в учении дети, нервные и переутомившиеся, легко раздражающиеся! Аппетит увеличивается, душевные и телесные силы повышаются, вся нервная система усиливается!»

Вот это для меня в самый раз!

«Лучшее средство для истребления крыс и мышей!»

Вот это ни к чему!

«САМОКРАСЯЩИЕ ГРЕБЁНКИ «ФОР» красят волосы в любой цвет. Стоимость — 2 р. 50 коп.».

Вот такие штуки хорошо бы иметь! На одном уроке я появляюсь абсолютно чёрный, на другом — ослепительно рыжий! Бешеный успех, в том числе и у Ирки Роговой!

«Машинка для МАССАЖА ЛИЦА изобретателя Генриха Симмонса».

Тоже неплохо иметь такую вещь! Тебя вызывают к доске, а ты деловито так говоришь: «Одну минуту! Сейчас я только закончу массаж лица!»

Огромная узорчато-фигурная цифра «4», к ней пристроена надпись. Получается, стало быть, следующее:

«Уже 4 поколения опытных хозяек стирают мылом А. Д. Жукова».

Нет, нынешние поколения хозяек, насколько мне известно, мылом Жукова не стирают!

Ниже — красавец с усами до ушей и подпись:

«Остерегайтесь подделок! УСАТИН А. ГЕБГАРДТА!

Даёт всяким усам удивительно изящную форму и сохраняет глянец и мягкость. Даже самые маленькие усы делаются большими и густыми. Флакон стоит 1 руб.».

Да-а… не слабо! Появись я с такими усами в школе — это была бы сенсация!