Без автора - Черепашки-ниндзя и Карлик Кон Страница 15

-   Так получается, - нехотя ответил Том.

«Да послал бы ты ее!» - едва сдерживался Мик, все плотней прижимаясь к шкафу.

Между тем врач, любуясь собой, продолжала мерить шагами комнату вдоль и поперек:

-   Первая стадия началась девять, а может быть десять лет назад. Она связана с убийством жены и продолжалась около пяти или шести лет. Вторая, переходная, длилась столько же. На второй стадии вы не испытывали никаких серьезных недомоганий, кроме легкой мании преследования, слуховых миражей, незначительного нарушения двигательной функции, периодических перебоев пространственно-временной координации и некоторого ослабления памяти... И лишь в третьей стадии вновь возникли галлюцинации и сильные слуховые миражи. Эта стадия длится по сей день. Все правильно?

Она свысока посмотрела на сидящего на кушетке Тома, стараясь произвести впечатление.

-   Все правильно, - с улыбкой сказал Том.

-   Не совсем, - возразила она. - Есть кое-что, чего я понять не могу!

Помолчав с минуту, она спросила:

-   Скажите, а какое у вас хобби?.. То есть, я знаю, конечно, что вы были раньше известным художником, но в силу обстоятельств...

Том впервые перебил ее и резко ответил:

-   Я люблю смотреть в окно!

-   Да? - удивленно произнесла врач. - Но ведь по вечерам за окном ничего не видно...

-   Именно потому... - Том усмехнулся. - А больше всего меня раздражает он... Он стал безобразно барабанить по стеклам своими грязными пальцами. Под ногтями у него всегда запекшаяся кровь. - Том поморщился. - И вообще, он неряшлив... неаккуратен... Чешется... зевает... корчит рожи...

-   Вы с ним о чем-нибудь разговариваете?

-   Изредка, - спокойно ответил Том.

-   О чем?

-   Чаще всего о погоде, - он загадочно улыбнулся.

-   Именно этого я и не могу понять, - произнесла врач, - если галлюцинации усилились, то почему произошло ослабление внутреннего монолога...

-   Потому что... - Том посмотрел на четырехлистник и снова улыбнулся, - потому что я знаю его тайну, а он - мою... Что же еще? Мы уже все давно обсудили... однажды ночью... в лесу... И нам просто не о чем говорить.

-   В соответствии с нормальным развитием болезни должно быть наоборот, - задумалась врач, потирая влажные ладони.

-   Но я не болен, - снова сказал Том. - Это он.

-   Он?

-   Я только ожидаю теперь развязки и даже скучаю... Но это не болезнь. Я знаю, что будет дальше, вы сами увидите... Очень скоро... Я это знаю. А он - страдает. Я бы даже, пожалуй, привел бы его к вам вместо себя, если б это было можно. Вы бы, наверняка, ему что-нибудь посоветовали.

Врач-психиатр впервые серьезно уставилась на Тома.

Мику показалось, что она даже на мгновение испугалась.

-   В первый раз встречаюсь с чем-то подобным, - прошептала она, разглядывая цветок в руке Тома. - А это что?

-   Вы что? - искренне удивился Том и посмотрел на нее своими печальными детскими глазами, - клевера никогда не видели?

-   Ну... да, то есть, нет, - она махнула как-то неловко рукой и добавила, покраснев, как девочка. - До определенного момента случай мне ясен. В результате неких обстоятельств, которые нам предстоит еще выяснить - возникла сильная проекция какой-то вашей проблемы, мне пока неизвестной, - она снова посмотрела на цветок. - Эта проекция перешла в фиксацию, то есть, в навязчивую идею. Вы видите и слышите вашего карлика, которого в действительности не существует. Но ваши психические процессы воплотились в его образе. Случай трудный, но не безнадежный... я сделаю все возможное, чтобы он исчез!

Она сверкнула глазами в предвкушении скорой победы и славы.

-   Но мне совсем не хочется, чтобы он исчез, - тихо сказал Том. - Я лишь хочу, чтобы он вел себя как... как...

-   Как?!

-   Ну-у, иначе...

-   Чтобы продолжал вас душить, толкать и вообще... Правильно?

-   Да, что-то в этом роде.

Она снова сделала несколько быстрых шагов по кабинету. От окна до стены, потом к шкафу, за которым, почти не дыша, стоял Микеланджело и обратно. Наконец она села.

-   Та-а-а-ак... Теперь у меня начинает складываться общая картина... Карлик - это ваш укор совести...

«Ну и тупица! - выругался про себя Мик. Его эта женщина стала невероятно раздражать. - Запустить бы в нее чем-нибудь, - как бы она это сумела объяснить? Левитация? Или телекинез?»

-   Вы совершили в прошлом, возможно, в далекой юности, какой-то поступок, которого стыдитесь. Произошло это, по-видимому, очень давно... - она снова посмотрела на цветок клевера, - судя по всему, - поступок очень недостойный, если это привело к психическому заболеванию такой силы. И единственная возможность вылечиться - это рассказать мне, что случилось много лет назад.

Она твердо и уверенно подошла к Тому и ловко выхватила из его рук клевер.

-   Разве это обязательно? - заволновался Том.

«По-моему, пора перехватывать инициативу!» - подумал Мик.

-   Иначе вы никогда не избавитесь от вашего карлика! - металлическим голосом сказала врач.

-   Но вы поступаете безнравственно! - закричал Том.

-   Что это значит?

-   Вы хотите лишить меня укора совести? Хотите, чтобы я забыл, просто забыл о подлости, которую совершил? На что вы меня толкаете?

Задыхаясь от волнения, он громко закашлял.

-   Но... моей обязанностью... - начала было врач.

Но он снова перебил ее:

-   Вы хотите, чтобы я напакостил, а потом прекрасно себя чувствовал? Пусть кто-то убивает человека, или что-то еще, растение... или живую душу... а потом. живет себе преспокойно. Как ни в чем не бывал. Здоровенький? Вы этого добиваетесь? Да?

-   Я психиатр. И моей задачей...

-   Нет! - выкрикнул Том. И вдруг внезапно осел, словно подкошенный. - Ничего я вам не скажу... И никому. никому не скажу... Хотя мне осталось так мало. но я не настолько свинья, нет... Я не допущу, чтобы кто-то отнял у меня единственное, что у меня осталось, - он вдруг распахнул застегнутую под горло белую больничную рубаху и указал на татуировку, блестяще выполненную ярко-синим цветом, изображающую цветок четырехлистного клевера. Он сиял на впалой груди Тома, словно маленькое солнце. - Вы видите? - засмеялся Том, - вы видите? Это мой укор совести! Вы не отнимете его! Ведь я живой человек, доктор! И я еще хочу чувствовать, пока я живой! Хотя все эти годы я не брал в руки кисть... Но это - единственное, что я смог сделать, это последняя моя картина. И я хочу оставить ее здесь, в своем сердце... Не надо делать из меня ничего научного! Для науки вы можете взять кролика, хотя тоже не советую...

Оправившись от неожиданной развязки, врач-психиатр, взяв двумя пальцами цветок клевера, подошла к окну и, распахнув его, выбросила четырехлистник во двор клиники.

-   Вот так! - усмехнулась она. - Ваше противодействие - типичный симптом, который характерен для начальной фазы лечения...

Она не успела закончить свою мысль. Мик, включив лазерное устройство, лежащее в кармане и сделавшись невидимым, стал позвякивать вытащенными из шкафа инструментами, и пробираться от шкафа к кушетке, на которой сидел Том.

-   Что это? Что вы делаете? - закричала врач-психиатр, глядя на неподвижно сидящего Тома.

-   Давай поломаем что-нибудь! - шепнул невидимый Мик на ухо Тому.

-   Можно, - ответил Том, ничуть не удивившись присутствию кого-то третьего в этой комнате.

-   Шкаф? - спросил Мик.

-   Мелочь. Лучше разобьем стол, или стулья покрушим, - ответил Том.

-   Что вы делаете? С кем вы разговариваете? - закричала врач.

В это время Том и Мик стали ломать и переворачивать стулья. Мик при этом издавал угрожающее рычание.

-   Если вы, Том Санди, разгромите мой кабинет, это лишь подтвердит, что я права! - закричала врач, прячась за шкаф, туда, где только что стоял Мик. - Я вызову санитаров! - раздался ее уже не такой уверенный голос.

-   Ты слышал, что она сказала? - спросил Мик у Тома. - Я думаю, нам не надо больше ничего доказывать.

Быстрым ударом меча Мик разрубил надвое шкаф. Медицинские инструменты с грохотом посыпались на пол.

-   Спасите! - раздался из-под груды обломков голос врача-психиатра.

-   Что ты наделал? - растерялся Том.

-   Ничего, - ответил черепашка. - Она отсюда не скоро выберется, - бежим!

Взяв за руку Тома, Микеланджело осторожно провел его к двери, и мгновение спустя, они были уже во дворе.

-   Извините! Простите! - шептал черепашка, задевая кого-либо из гулявших по двору больных.

Наконец они добежали до сада. Опустившись вместе с Томом на одну из скамеек, Мик принял свой обычный облик и сказал, хлопнув Тома по плечу:

-   Давай знакомиться. Я - Мик, один из черепах-ниндзя. Так что ты можешь теперь завести себе другой укор совести... Я гожусь для этого?

Том смотрел на него своими широко открытыми глазами и улыбался.

-   Поехали со мной! - попросил Мик.

-   Куда? - спросил Том.