Екатерина Неволина - Дороги колдовства (сборник) Страница 17

Там, после первого вечера у костра, Наташка сама подошла к Юрке.

— Здорово поешь, — сказала она небрежно и улыбнулась.

Я наблюдала за ними, прижимаясь щекой к шершавому, остро пахнущему смолой и хвоей стволу сосны, и видела, как Юркино лицо вспыхнуло от радости — как будто внутри вдруг включили лампочку ватт на триста. Уже тогда я прекрасно поняла, что мне ничего не светит.

Только не думайте, будто я такая дрянь, что стала бы отбивать у лучшей подруги парня. Наташкин друг — это святое. Я не стала бы с ним даже разговаривать, если бы он вдруг решил переметнуться ко мне, но все равно как-то неспокойно и больно. Может, я и дрянь.

— Эй, Маринка, чего такая смурная? Нам ли быть в печали?! — орет Мишка, обнимая меня за плечи.

Я осторожно высвобождаюсь. Когда-то мы с ним встречались. Совсем непродолжительное время — месяца два, наверное. Мне тогда ужасно хотелось встречаться хоть с кем-то. С первым, кто этого захочет. Подвернулся Мишка, но я быстро поняла, что мы с ним друг другу не подходим, и пресекла отношения в самом начале. Вот только Мишка до сих пор не понял, из-за чего мы расстались, парни вообще частенько бывают тугодумами.

Вот и сейчас Мишка сделал вид, будто не замечает, как я ненавязчиво высвобождаюсь из-под его тяжелой руки, по-хозяйски обнимающей мои плечи, и прижал меня к себе еще сильнее. Пришлось прикрикнуть. Он явно обиделся, но тут же снова включился в беседу, перетягивая на себя внимание общества. Ненавижу парней, которые думают, что весь свет должен вращаться вокруг них. Я узнаю их по громкому голосу, неумению слушать собеседника и обилию разнообразных историй, которые случились с ними или, на худой конец, с их друзьями или соседями и которые всенепременно должны услышать все. Такое ощущение, что их бывает слишком много. Вот и без того не маленький Мишка словно занял собою весь наш отсек. Не люблю показушников, работающих на публику, хотя многим девчонкам такие нравятся. Вот, к примеру, наша одноклассница Юлька глаз с Мишки не сводит, с готовностью смеется над каждой его шуткой и, кажется, вот-вот захлебнется от восхищения. Вот пусть Мишка с Юлькой и водится. Я уж точно обойдусь. Лучше остаться одной и стать старой девой, чем связываться абы с кем, просто так.

— Ребята, у вас все нормально? Не шумите, вы мешаете соседям! — строго объявила классная, проходя мимо. Она и тетя Лена из родительского комитета, которая тоже поехала с нами, расположились через два купе от нас.

— Что вы, Галина Дмитриевна?! — бодро отозвался все тот же Мишка. — Мы тише травы!

И Юлька с готовностью захихикала.

— Смотрите, ребята! И помните: завтра у нас очень насыщенный день. Будем много ходить по городу, так что отдыхайте и набирайтесь сил, — закончила классная.

— Набирайтесь сил, ребята, — шепотом передразнил ее Мишка. — Как насчет того, чтобы набраться? — спросил он, многозначительно похлопывая себя по карману.

У него там две банки коктейля. Это знают все, кроме сопровождающих нас взрослых.

Мы с Юлькой ответили одновременно.

— Нет, спасибо, — это я.

— Да, пойдем! — она.

Почти все ребята отправились за Мишкой в тамбур — выпить коктейля и покурить. Остались только мы втроем. Я, Наташка и Юрка — неразлучная троица.

— Ты и вправду какая-то грустная. Что-то случилось? — спросила Наташка, когда мы остались без лишних свидетелей.

— Да нет. Все в порядке, — ответила я, поплотнее закутываясь в одеяло. В вагоне было не то чтобы жарко.

Мы помолчали.

— Тебя Мишка достает? Только скажи, и я поговорю с ним по-мужски, — предложил Юрка.

— Нет, спасибо, — я отвела взгляд.

Его благородство — вот что меня убивает. Даже жалко, что я не разглядела Юрку до Карелии, до Наташки. Тогда у меня еще был шанс все изменить.

Наташка сердито отстранилась от Юрки и, передвинувшись поближе ко мне, обняла за плечи.

— Не расстраивайся. Все будет хорошо. Я знаю это совершенно точно, — пообещала она, заглядывая мне в лицо. — Вот ты веришь, что под Рождество случаются чудеса?

Я помотала головой, не в силах ответить.

— А вот я верю. И знаю, что с тобой обязательно произойдет какое-нибудь чудо.

В проходе послышались голоса и смех.

Возвращалась Мишкина компания.

Ну сейчас начнется «Что за секреты?» и тому подобное.

Наташка тоже поняла это, потому что, погладив меня по плечу, вернулась к Юрке и демонстративно занялась своим чаем.

Рождество, Новый год, чудеса… не скажу, чтобы я в это верила — мне все-таки, слава богу, не пять лет, а шестнадцать. Однако в эти дни вдруг совершенно независимо, отключив мозги, начинаешь на что-то надеяться. Как будто простая календарная дата может изменить твою жизнь. Сегодня — 23 декабря, и поезд мчит нас в один из самых красивых и сказочных городов. Так почему бы и не понадеяться на чудо?..

Я засыпала под мерный стук колес, думая о том, что дорога всегда дает надежду и новые горизонты, а двигаться куда-то все-таки лучше, чем оставаться на месте.

— Подъем! Подъем! Через час прибываем!

Чужой громкий голос ворвался в мой сон, оставив от него одни осколки. А жаль. Мне снилось что-то удивительно красивое и романтичное.

Пробурчала что-то сонная Наташка, завозился на верхней полке Мишка…

Мне еще не хотелось отпускать сон, но вторжение реальности уже не остановить.

— Марина, Юра! Я занимаю вам очередь! Вставайте!

Верная Наташка потрясла меня за плечо, разгоняя остатки сновидения.

Пришлось тоже вставать, брать полотенце, зубную щетку и пристраиваться в очередь, где уже стояла Наташка.

— Пропустите! Экстренный случай! Острая необходимость! — К нам протолкался Мишка и без излишних колебаний встал впереди всех. — Мне сегодня ужасы снились! — глубокомысленно заявил он. — Открываю глаза — и вижу: собака! Огромная. Смотрит на меня и скалится! Я аж чуть не заорал.

— Миш, так это пограничники были, — улыбнулся Юрка. — Мы же ночью латвийскую границу пересекали.

— А я что? Я же не сказал, что это была собака Баскервилей?! — оправдывался Мишка. — Хотя, если честно, похожа до жути. И глаза, и зубы знаете какие?..

Вскоре поезд остановился, и мы вышли на засыпанную снегом платформу. Рига встретила нас хмурым серым небом, чуть оттененным белыми крапинками снежинок. Все сели в автобус, я — за Наташкой и Юрой, одна, Юлька за мной и рядом с Мишкой. Вот, думаю, скоро образуется еще одна пара. Тем лучше. Мишка мне давно уже надоел, да и он, хотя еще на что-то надеется, начинает все-таки понимать, что мы, как сказали бы в романе, не созданы друг для друга.

До гостиницы на автобусе совсем близко. Минут, наверное, пять, не больше. Гостиница высокая, устремлена в серое небо, мне она очень понравилась, как и церковь напротив. Снежная пелена придает городу романтичный флер, она — словно сказочная вуаль, наброшенная на повседневность. Сквозь нее все кажется загадочным, немножечко потусторонним. Возможно, в этом виноват канун Рождества — время, когда все вокруг вдруг начинают верить в чудеса.

Женщина на ресепшн показалась мне похожей на подросшую Снегурочку. Наверное, из-за светлых волос, заплетенных в аккуратную косу, и голубого, с белой опушкой, строгого костюма. Хотя странно вообразить себе Снегурочку уже не слишком молодой и к тому же в очках. Но она так по-доброму улыбнулась нам и с легким, едва заметным прибалтийским акцентом сказала: «Добро пожаловать!» — что у меня еще больше поднялось настроение.

Наша группа устроилась в гостинице. Мы с Наташкой — в одном номере. Юрка с Мишкой — в соседнем.

Бросив сумки на кровать, мы поспешили спуститься вниз, в холл. Сегодня нам обещана экскурсия.

Пока мы гуляли по Риге, мне показалось, что я попала в старую книгу сказок. Под ногами лежали булыжные мостовые, улочки узкие, словно средневековые, черепичные крыши припорошил снег… Острые шпили, флюгеры, изящные литые фонари и рождественская мишура — венки или еловые ветви над дверями, большие тыквы и ягоды остролиста усиливали впечатление. Словно ты в сказке Андерсена и все может ожить в любой момент: выгнувшая спину чугунная кошка на крыше — фыркнуть и повести усами, статуя последнего губернатора — улыбнуться и кивнуть, приветствуя гостей города. А еще так и ждешь, что вот-вот из-за угла появится трубочист в высокой черной шляпе и с маленькой лесенкой в руках.

Ощущение чуда так и висело в морозном воздухе, сияло улыбками на лицах прохожих, звенело в голосе колоколов, далеко разносящемся по радостно гудящему городу.

Зимние праздники в Риге начинаются с 24 декабря — Рождества, отмечаемого католиками, и продолжаются аж до 7 января — Рождества православного. Таким образом, праздник растягивается. Нам повезло, что мы попали в город как раз на Рождество. Оно в Риге, как и во многих европейских странах, значимее Нового года. Вроде Рождество католическое, до нашего еще далеко, но все равно невольно заражаешься праздничным настроением.