Александр Охотин - Укрощение гиперпегнона Страница 17

Следом за мордой оттуда высунулась огромная когтистая кошачья лапа. Кот вмазал лапой по крыльям гиперпегона, просто насадив их на когти. После этого гигантский Котофей Иваныч «промяукал» басом:

— Попа-а-ался, летучий червя-а-ак. Всё-о-о, ма-а-ао! Порррву-у-у, погань!

— Не смей, усатый! — услыхал я голос пронёсшегося мимо нас Кирилла. — Его нельзя убивать! Пока нельзя!

— Повезло-о-о тебе, червяк, — разочарованно прогремел Котофей Иваныч. — Скажи спасибо Кирррю-у-уше. Если бы не о-о-н — порва-а-ал бы я тебя.

Кот отпустил гиперпегона, лапа как бы вобралась в небо, но страшная усатая морда с разочарованным видом осталась наблюдать за происходящим…

…Гиперпегон метался между нами. То он ринется на Кирилла, то на Вовку, то на меня. Каждый раз, получая следующую порцию взбучки, гиперпегон становился меньше. Странно, я и не знал, что мой взгляд настолько вреден для чудовища.

Больше всего ему доставалось, конечно, от Кирилла. Как только он бросался к нему, сразу же начинал гореть, сильно уменьшаясь в размерах. Когда он следующий раз бросился на меня, я услыхал голос Кирилла:

— Саша, я тебе сейчас передам энергию! Не давай этой твари отвести от тебя взгляд! Ты сможешь!

И я смог. Два ярких луча из глаз Кирилла вонзились в меня, наполняя немыслимой силой. Чудовище, встретившись с моим взглядом, застыло на месте и… каменная скульптура размером с крупного коня, рухнула вниз…

Всё закончилось. Кирилл расколдовал окаменевших слуг Тьмы. Кот хлёсткими шлепками отправлял их внутрь своей «летающей тарелки». И как только они там все поместились? Потом «тарелка» стартовала и отправилась в Мир преступников. Кот должен доставить бандитов на планету с длинным названием «КТОВТЮРЬМЕНЕСИДЕЛТОТНЕЖИЛ».

Потом мы провожали друзей из нашего отряда домой. На прощанье мы поклялись друг другу в вечной дружбе и в готовности прийти на помощь в любое время. Потом Геля встретилась с родителями, а Мы: я Вовка, Тимка и Кирилл поехали верхом на пленённом гиперпегоне в наш район, в парк «Швейцария».

В парке гиперпегон был водворён на свое «законное место», в заточение. Над рекой снова появился «вечный туман». А то, что было потом, меня не просто расстроило. То, что я узнал, было непоправимой бедой, невосполнимой потерей. Я ведь уже привык к Тимке. Тимка стал для меня одним из лучших друзей, а тут такое.

Мы сидели на искрошившейся от времени бетонной плите. Над Окой стоял туман, тот самый, вечный, туман. Дело было сделано. Гиперпегон был надёжно закрыт в своей «тюрьме». Для того чтобы гиперпегон уже никогда не смог вырваться из заточения, мы решили поставить надёжный заслон из силового поля в Мире Снов.

Кирилл как раз обсуждал с Вовкой и Тимкой, как это сделать. Что-то насторожило меня в этом разговоре. Кирилл благодарил Тимку за то, что он нам помог. «Почему нам, разве он не из нашего отряда?» — подумал я. Я так и спросил Тимку, когда они закончили обсуждение. А он говорит:

— Конечно из отряда. Понимаешь Саша, я ведь помогал вам не потому, что вы помогли нам.

Я уже ничего не понимал. «Что значит, — думаю, — нам?». Ну я и об этом спросил. А он говорит:

— Ну, нам, значит нашему Миру Снов.

— А при чём тут Мир Снов?

— Ну как это при чём? Ведь Кирилл и Вова помогли нам освободиться от слуг Тьмы.

— Ты хотел сказать, что вы, помогли Миру Снов?

— Ну, можно и так. Только Вовик с Кириллом не оттуда, а из Вашего Мира.

— Ну, как и все мы, — говорю. — Мы все из нашего Мира.

Он посмотрел на меня как-то странно. Потом говорит:

— Сань, ты чего, забыл что ли? Я оттуда, из Мира Снов. Поэтому я правильно всё сказал. Вы все помогли нам. Только я ведь не потому с вами был. Просто друзьям надо помогать, вот я и помогал, как мог.

Что-то оборвалось у меня внутри. Радости от победы померкла. Но я ещё спросил с последней надеждой:

— Но ты ведь живёшь здесь, и родители твои здесь. И вообще, ты же в нашей школе учишься.

— Нет, Саня. Я сегодня последний день здесь. Вечером, когда в Мире снов наступит утро, нас Кирилл переправит домой.

Это был шок, это было хуже смерти. Я даже не знаю, как ещё это сказать, чтобы вы меня поняли. Слёзы рвались наружу. Я пытался держаться: не хватало, ещё, разревется у всех на глазах. Но я понял, что долго так не продержусь. Я бросился туда, где стояли развалины заброшенного туалета…

…Я сидел там на корточках, уткнувшись лицом в стену. Мне было так плохо, что, хуже и быть не может. Слёзы кончились, осталась только горечь на душе. Это была горечь невосполнимой утраты. Для меня это было всё равно, что Тимка умер. Ведь он теперь будет там, в другом Мире, за непреодолимым барьером. Его не будет в этом Мире, и я никогда больше его не увижу.

Я так и сидел, пока кто-то не тронул меня за плечо. Поворачиваюсь — а это Вовка.

— Ты чего? — спрашивает.

— Чего-то живот разболелся, — соврал я. — Наверное, переел вчера.

— Ну, это бывает, — говорит Вовка. — Я один раз пирожками в деревне у бабушки объелся. У меня тогда тоже живот болел. Ничего — прошло.

— У меня тоже, вроде, прошло.

Я уж не знаю, заметил он или нет, что у меня глаза «на мокром месте». Наверное, всё-таки, не заметил, во всяком случае, ничего такого не сказал.

Мы ещё долго сидели на краю обрыва. Мы о многом успели поговорить. Только вот настроение у меня было ужасное. Меня и Тимка, и Кирилл расспрашивали, чего это я такой угрюмый. Я говорил, что очень устал. Приближался вечер, и мы пошли по домам: я и Вовка. А Кирилл остался там, у обрыва, с Тимкой. Туда должны прийти Тимкины родители, и тогда Кирилл вернёт их домой…

Я не буду рассказывать, как я пришёл домой, как встретили меня родители. В общем-то, они были в курсе, что я от бандитов прятался. Это им отец Муравкиных рассказал. Мама рассказала, что Вовкин отец расследует дело спецподразделения «Пегас». Теперь, оказывается, все знают, что это были бандиты. И того капитана милиции, который с ними заодно был, уже арестовали. Ну, ещё, там, всякие новости, но это уже не имеет отношения к делу.

Глава 13. Снова вместе

Спал я, как убитый. Не помню, снилось мне чего, или нет. Наверное, не снилось. А утром в школу. Тимки в классе не было. Правильно, его и не могло быть: он ушёл к себе, в Мир Снов. Но это бы всё ещё ничего, но, оказывается, Никто, даже Сапрыкина и Смолина, вообще ничего ни о каком Тимуре не знают. Никто о нём будто даже и не слышали. Это точно — я проверил.

Я сначала Смолину на перемене спросил, а потом Сапрыкину, не знают ли они где сейчас Тимур. Они посмотрели на меня странно как-то, и только спросили:

— Что ещё за Тимур?

— Ну это, — говорю, — из книжки одной: «Тимур и его команда».

— Дурак! — это Смолина мне так ответила. А Сапрыкина дураком не обзывала, она меня ненормальным обозвала:

— Отстань, — говорит, — ненормальный.

Я в коридор вышел, а там Вовка. Он мне и говорит:

— Сань, не спрашивай никого больше о Тимке. Кирилл сделал так, чтобы о тех днях в школе не помнили. Так надо.

Ну что ж, надо, значит надо…

…А Самосвал про мой «долг» не забыл. Он, вместе со своим дружком Барбоскиным, на следующей перемене меня подкараулил. В общем, остановили они меня на лестничной площадке, когда я в столовую шёл, и Самосвал говорит:

— Слышь, Рябчик, ты мне уже пять штук задолжал. Когда платить будешь, гнида?

Не знаю почему, но я не испугался. Разве может солдат Армии Света испугаться какого-то там Самосвала. Я вспомнил бой с гиперпегоном и посмотрел прямо ему в глаза. Я смотрел так же, как смотрел тогда в глаза чудовищу. Самосвал испугался. Я такого ни разу не видел, чтобы Самохвалов кого-то испугался, а тут… Он попытался отвести взгляд — не получилось, и…

Честное слово, я не хотел этого. Я вообще даже и не думал, что так получится. Смотрю, а самосвал застыл на месте. Потом ботинки у него каменные стали, потом начали превращаться в камень его брюки и, наверное, ноги тоже, потом руки. Я ужасно испугался: «Что я наделал?!», — думаю. Хорошо ещё, что Кирилл в этот момент подошёл. Он мне руку на плечо положил и говорит:

— Не надо Саша. Не делай этого, — а потом Самосвалу:

— Ну, ты понял чего-нибудь, ублюдок?

— По… п-п-п… понял… — Самосвал отвечает.

— Запомни, скотина, в следующий раз Санёк с тобой и не такое сделает.

Кирилл хлопнул в ладоши, и Самосвала отпустило. Ну же и припустился он наутёк, даже не оглядываясь. Я ещё крикнул ему вслед:

— Скажи спасибо Кириллу, что он за тебя заступился, Самосвал ржавый!

— Чёрт! Санёк, ты это специально сделал, или как?! — это Кирилл меня спросил. Ну, я ему честно признался, что само так получилось, что я этого не хотел. А он:

— Саша, будь с этим осторожнее. Это страшная сила. Это, конечно, хорошо, что у тебя эта сила есть, но будь осторожен, не наделай бед. Давай после уроков встретимся снова на «гиблом месте». Я кое-чего проверю и расскажу тебе, как этим правильно пользоваться.