Возвращение Цицерона - Андрей Васильевич Саломатов Страница 18

Услышав эти слова, Светлана Борисовна замерла с ложкой в руке, Алексей Александрович посмотрел на мимикра поверх газеты, а Алеша сказал:

— Ну ты даешь!

— Уберите меня отсюда, — неожиданно попросил Цицерон. — Этот врун сочиняет такие глупости, что у меня контакты начинают окисляться.

— Подумаешь, — обиделся Фуго. — Спасаешь его, спасаешь — и никакой благодарности.

Не успели они позавтракать, как зазвонил телефон. Алеша снял трубку и услышал уже знакомый голос Виталия Орлова с телевидения.

— Доброе утро, — поприветствовал его Орлов и тут же спросил: — Ну что, похоронили обезьянку?

— Какую обезьянку? — не понял Алеша.

— Я имею в виду собачку, — поправился Орлов.

— Собачку? — удивился Алеша.

— Ну попугайчика или морскую свинку. У вас же вчера кто-то утонул.

— А-а-а, — наконец сообразил Алеша и рассмеялся. — Это наш Цицерон тонул. Но теперь все в порядке. Папа почистил ему контакты, и он стал как новенький.

— Так Цицерон — это что, утюг? — спросил Орлов.

— Нет, это грузовой писатель, от которого осталась одна голова, — ответил Алеша. — Но скоро мы подберем ему и тело.

На другом конце провода замолчали, очевидно, Орлов пытался понять смысл сказанного. Затем он осторожно спросил:

— Так мы можем встретиться сегодня с инопланетянами?

— Можете, — ответил Алеша. — Речь они уже приготовили, так что приезжайте.

Фуго при этих словах сделал большие глаза, торопливо проглотил ложку каши и почти выкрикнул:

— Что, прямо сейчас?

— Нет, — положив трубку, ответил Алеша. — Пока они позавтракают, пока доедут, ты десять раз успеешь порепетировать.

В этот момент в дом вошла молочница тетя Зоя. Она пожелала всем приятного аппетита, отказалась от чая и села на краешек дивана.

— Я ваше объявление прочитала, — обратилась она к Фуго. —Лишней мебели у меня нет, а вот мешок картошечки могу подарить. Своей-то вы пока не обзавелись. Так что заходите и забирайте.

— Вот спасибо, — обрадовался Фуго. — Вы настоящий друг. Жаль только, что у вас не растут апельсины и ананасы.

— Не растут, — согласилась тетя Зоя. — Зато в этом году кабачки на славу уродились. Так много, прямо девать некуда.

— Почему же некуда? — радостно спросил Фуго. — У нас с тетушкой такой большой дом, что поместится хоть тысяча кабачков и еще место останется.

— Тысячу я, конечно, дать не могу, но с десяток забирайте, — сказала молочница.

— Спасибо, — еще раз поблагодарил мимикр. — Вот сейчас позавтракаем и обязательно заберем. Эх, жаль, от Цицерона одна голова осталась. Вот бы где его сила пригодилась.

— А кто это — Цицерон? — спросила тетя Зоя, которая не принимала участия в спасении робота, потому что все свое время отдавала домашнему хозяйству.

— Это наш друг — робот, — ответил Алеша. — Вон он на шкафчике стоит.

Молочница подошла к Цицерону и осторожно потрогала его пальцем.

— Добрый день, — поздоровался робот.

— Так это радио, — сказала тетя Зоя.

— Нет, уважаемая, я не радио, — ответил Цицерон. — Я бывший грузовой робот, а теперь вот говорящая железная коробка. Но коробка мыслящая, а значит, живая и разумная.

— Тогда хочешь молочка? — предложила тетя Зоя, которая почти всю свою жизнь поила молоком всех разумных и не очень разумных дачников и жителей Игнатьева.

— Нет, спасибо, — отказался Цицерон. — Я не пью.

— Какой удобный у вас друг, — сказала молочница. — Не пьет, не хулиганит. Я бы себе тоже такого друга завела.

Когда молочница ушла, Фуго быстро доел кашу, выскочил из-за стола и начал торопить Алешу:

— Пойдем за картошкой, пока она не передумала.

— Тетя Зоя не передумает, — ответил Алеша.

— Прямо сейчас и отвезем, а то мало ли что… — сказал Фуго.

— А что «мало ли что»? — спросил Алеша.

— Ну, вдруг мы потом забудем про нее, или она возьмет и испортится, — ответил Фуго. — Картошка вообще овощ нежный. Ее следует сразу в дом увозить.

Алеша с родителями понимающе улыбнулись, и Алексей Александрович сказал:

— А уж кабачки какие нежные. Чуть что, у них сразу колеса отрастают, и потом лови их по всей деревне.

Везти грязный мешок с картошкой в своем маленьком элегантном автомобильчике Светлана Борисовна наотрез отказалась.

— Ничего, картошка — не мебель, с Алешей на своей новой тележке отвезете, — сказала она. — Вам, как будущим мужчинам, надо побольше заниматься физическим трудом. А то вы всю ночь валяетесь на диванах, а потом весь день — на пляже. Хорошо хоть еще ходить не разучились.

— Так ведь эта тележка — тело Цицерона, — сказал Алеша.

— Тем более Цицерон должен радоваться, что его снова используют как грузового робота, — не отрываясь от газеты, проговорил Алексей Александрович. — Я бы, наверное, тоже так согласился: голова на тумбочке стоит и книгу читает, а тело в магазин за хлебом ходит. Так очень много можно успеть сделать в жизни.

— А тебе не будет обидно, если мы в твоей тележке отвезем картошку? — обратился Алеша к Цицерону.

— Нет, — ответил робот. — Честно говоря, после того, как ты меня в ней покатал, мне совершенно не хочется туда залезать.

В тележку Цицерона поместился и мешок картошки, и десяток кабачков, да еще тетя Зоя сверху набросала огурцов.

Поблагодарив добрую молочницу за подарок, Алеша с Фуго впряглись в тележку и покатили ее по улице. Тетушка Даринда шла рядом и как могла поддерживала племянника с Алешей.

— Бедненькие, — искренне сочувствовала она. — Давайте я хотя бы один кабачок понесу. Все вам полегче будет.

— Не надо, тетушка, — мученическим голосом ответил Фуго. — Не женское это дело — кабачки таскать. Разве что парочку каких-нибудь не очень больших.

Ржавые колеса тележки скрипели так громко, что этот противный звук разносился по всей деревне. А когда они съехали на узкую тропинку, тащить тележку стало еще труднее.

— Ничего, — пыхтя от натуги, проговорил Алеша. — Своя ноша не тянет.

— А мне почему-то тянет, — пожаловался Фуго, — Эх вы, земляне, уже давно на космических кораблях летаете, а картошку до сих пор на тележках возите.

— Надо было