Майкл Шейбон - Саммерленд, или Летомир Страница 20

— Я вижу его! — вскричал Этан, прижимая оправу к лицу. — О Господи! Я его вижу!

— Кого, Мягколапа?

— Нет! Отца!

Этан видел его смутно, как через масляную пленку, притом изображение все время дергалось вправо, влево, вверх и вниз. Мистер Фельд лежал на чем-то вроде матраса, а позади виднелась голая стена. Он лежал на боку, и рубашка выбилась у него из джинсов. Грудь его мерно поднималась и опадала — возможно, он спал. Глаза закрывала плотная повязка, но отцовский мохнатый живот Этан узнал безошибочно. И большие старые наручные часы тоже. С отцом как будто ничего страшного не происходило, но повязка на глазах и этот жалкий матрас ужаснули Этана. Ясно, что отец — пленник, заложник. Может быть, его даже пытали. Изображение очень напоминало те дерганые кадры, которые снимают на камеру террористы и похитители.

— Я спасу его, — озвучил свой план Этан, одновременно обдумывая его. Он снял очки и спрятал их в карман. — Я спасу его, — повторил он уже тверже. Судьба Вселенной вдруг перестала его волновать. Он не хотел больше быть героем, не думал о пророчестве Джонни Водосказа и о том, что же такое обнаружил в нем Безымянник Браун. Он хотел одного: вернуть своего бедного похищенного отца назад. За свою короткую жизнь он уже потерял одного из родителей — и если для того, чтобы вернуть другого, нужно спасти Вселенную, он это сделает. — Ты мне поможешь попасть туда?

— Клянусь Десницей, я устал, маленький рувин, — вздохнул Клевер. Теперь, когда он немного оправился от ран и тяжелого перехода, горе, постигшее его племя, навалилось на него всей своей тяжестью. — Я старый, уставший, побитый феришер.

— Если Койот забрал моего отца, это может быть как-то связано с Рваной Скалой. Думаю, Койоту нужен материал, который отец изобрел. Эта штука не горит, не рвется и не режется — короче, то, что надо. Погоди-ка…

— Что такое?

— То, что надо. — Этану показалось, что у его желудка отвалилось дно. — Мне кажется… произошла ошибка.

— Какая еще ошибка?

— «Фельд — тот самый, — процитировал Этан. — У Фельда есть то, что ему нужно». Фельд — это не я. Это мой папа. «То, что нужно» — это его микроволокно, а «ему» — значит Койоту. Понимаешь? Джонни Водосказ с самого начала имел в виду не меня, а моего отца. У отца есть то, что нужно Койоту, а нужно ему отравить Колодец!

— Уж очень ты поспешаешь. — Феришер взялся рукой за лоб. — Давай-ка по порядку.

— Ты ведь знаешь мою подружку, Дженнифер Т. Райдаут? Ну так вот, ее бабушка видела сон про волшебный Колодец, питающий Древо. И там, во сне, был Койот. Он посикал в воду и испортил ее. Отравил.

— Лепечущий, — сказал феришер.

— Чего?

— Лепечущий Колодец. Тот, что на Проталине. В той части Зимомира, что примыкает к центру Миров. Да, если он изыщет способ испортить воду в Колодце, Древу придет конец. И Рваная Скала настанет в год Крота, как старики всегда говорили. И ведь это мы подставили твоего родителя Койоту. Мы посылали ему сны о воздушных кораблях и привели его к самому наплыву, где Койот неминуемо должен был его углядеть. — Голос Клевера стал похож на лоскут, обтрепанный по краям. — Мы во всем виноваты.

Они надолго замолчали. Из Этана выветривался последний осадок его мнимого, подтвержденного пророком геройства, но на его месте, как ни странно, возникала решимость, не имеющая ничего общего с волшебством. Значит, он не тот самый? Очень хорошо. Пусть ему не суждено спасти Вселенную, но отца своего он спасет, что бы там ни привиделось моллюску-оракулу.

— Ладно, — сказал он наконец. — Что делать будем?

Феришер вздохнул так, словно каждый атом его существа восставал против необходимости что-либо делать. Однако ведь он, отчаявшись отыскать свое племя, пришел именно сюда, а не куда-то еще. Этан начинал угадывать за всем этим какую-то силу, заставляющую вещи складываться так, а не иначе.

— Тенехвоста у нас нет, а без помощи тенехвоста я никуда больше прыгать не стану, слово даю. — Феришер содрогнулся и хлопнул себя по голове. — Хватит того, что я совсем оглох на левое ухо.

— Ты не знаешь такого мальчика — Тора Уигнатта?

— Тор Уигнатт, — задумчиво протянул Клевер, и у Этана создалось впечатление, что это имя феришеру знакомо.

— Ну да. Мы думаем, что Тор мог бы…

— Да, верно. Он подойдет в самый раз. — Клевер слез с кушетки и принялся расхаживать взад-вперед. — Нам понадобится корабль или что-нибудь этакое. У Койота есть и повозки, и тягловые звери, и разные выдумки, позволяющие ему двигаться вдесятеро быстрее пешего. Без корабля нам его не догнать. И я еще ни в одной сказке не слыхивал, чтобы какой-нибудь герой или путник попадал в Зимомир на своих на двоих.

— Корабль? Ладно. Эх, жаль, что «Викторию Джин» увели. А если взять один из ваших летучих автобусов?

— Серошкуры их все пожгли, к несчастью. А что, тот воздушный пузырь у твоего отца был только один? Неужто других в запасе не осталось?

— Ой, — сказал Этан, и в уме у него начала формироваться идея. Ключевых элементов по-прежнему недоставало, но Этан почему-то чувствовал, что в этом Клевер способен ему помочь. Он подошел к одному из больших шкафов-хранилищ и набрал код. Код у всех замков мистера Фельда был одинаковый: 10-21-80, дата, когда «Филадельфия Филлиз» выиграла мировой чемпионат впервые за семьдесят лет своего существования. Этан нашел сшитую вручную оболочку из микроволокна, вынес ее наружу, положил на траву и стал осматривать на предмет порывов и слабых мест. Это была самая первая, пробная модель мистера Фельда, и отец никогда не поднимался на ней в воздух. Этан отнес не испытанную в деле оболочку и все снасти, которые смог отыскать, на подъездную аллею.

Клевер притащился следом и стал смотреть, как он работает. Почти целый час Этан только и делал, что продевал, пристегивал и проверял места соединений. Потом он с помощью Клевера привез на тележке газорегулятор и большой баллон с гелием. Подсоединив регулятор к прорезиненному клапану оболочки, Этан нажал кнопку, и газ с металлическим шорохом пошел по шлангу. Оболочка мгновенно наполнилась и закачалась в воздухе, удерживаемая тросами.

Оранжевый «сааб», воспарив вслед за ней, повис в трех с половиной футах над землей. Клевер забыл о своем горе и захлопал в ладоши, увидев тяжелую машину, парящую в воздухе, как пушинка.

— Да, классно, но есть одна проблема, — сказал Этан. — Дирижабль-то у нас не настоящий.

— Как так?

— В воздухе-то он держится, а двигаться не может. Понимаешь? И руля нет. Я, конечно, могу включить мотор и покрутить баранку, но толку все равно не будет — двигатель ведь автомобильный, а не воздушный.

Улыбка вернулась на лицо Клевера.

— Никакая это не проблема.

— Ты думаешь?

— А на чем, по-твоему, летают феришерские автобусы? На шестеренках, что ли? На бензине?

— Ну да, верно.

— Возьми из дому все, что тебе нужно, а я пока поколдую.

Дома Этан переоделся в чистое и теплое. Вниз он надел теплое белье и уложил в рюкзак еще две смены, а еще несколько свитеров, три пары шортов и побольше носков. Наверху, возможно, будет очень холодно. Этан уложил книжку Душистого Горошка, зубную щетку и зашел в спальню отца. Мистер Фельд аккуратностью не отличался, зато доктор Фельд была большая аккуратистка, и при ней в доме всегда соблюдался порядок. Когда ее не стало, мистер Фельд вернулся к привычному неряшеству, но в спальне все-таки прибирался. Его перочинный ножик, мелочь в столбиках и бумажник лежали на комоде. При виде туго, без единой морщинки натянутого покрывала кровать вдруг показалась Этану ужасно пустой. «Я больше никогда его не увижу», — подумал он, но тут же отогнал от себя эту мысль. Достав из кармана темные очки, он надел их и снова ощутил странное тепло, как будто кто-то приложил пальцы к его вискам.

На этот раз он сразу расшифровал то, что увидел. Это была миска, в которой содержалось что-то густое и темное — суп или жаркое, с мелкими кусочками чего-то еще. Миска поднялась к лицу Этана — очень странное ощущение — а потом наклонилась. Этан отскочил, испугавшись, что горячий суп сейчас прольется ему на колени, но ничего такого, конечно, не произошло. Суп и тот, кто его ел, находились где-то далеко. Кадр резко переместился влево, и в нем снова появился мистер Фельд. Он все так же лежал на куске пенопласта, но повернулся на другой бок, и лица не стало видно. Этан сообразил, что он, надевая очки Мягколапа, видит то же самое, что видит Мягколап у себя в Зимомире или куда они там еще увезли отца. Мягколап надзирает за мистером Фельдом в его камере и сейчас ест из миски какую-то гадость. Можно подумать, что очки — это утраченная часть самого Мягколапа, которая продолжает поддерживать связь с его глазами и мозгом.

Этан снял очки и подержал их в руках, чувствуя пульсацию проволочных жилок. Потом порылся в верхнем ящике комода и отыскал черный футляр. Там лежали очки в золотой бабушкиной оправе, мамины очки. Этан бережно положил их на комод, сунул в футляр вместо них очки Мягколапа и защелкнул замок. Он уже шел к выходу, когда что-то остановило его. Бумажник. Мистер Фельд никогда не выходил из дому без бумажника в кармане. Дело было не в деньгах, кредитных карточках или фотографиях, даже не в самом этом увесистом изделии из пропотевшей бычьей кожи — Этан сам толком не знал, в чем тут дело. Но отец много раз задерживался, когда они спешили куда-то или собирались просто погулять в лесу, и не уходил, пока не отыскивал бумажник. «Без него я все равно что голый», — объяснял он. Этан вернулся, спрятал бумажник в рюкзак и снова пошел к своему самодельному цеппелину. Тот парил, привязанный к земле газовым шлангом (мистер Фельд остался бы недоволен: шланг от этого портится). Клевера нигде не было видно.