Дмитрий Емец - Сердце пирата Страница 21

– Бежим, королева, или нас уже ничто не спасет! – Самтытакой схватил Лависсу за руку и потянул ее в подземный ход.

Девочка была словно в столбняке. Она не могла оторвать взгляда от шмелиного гнезда, из которого один за другим появлялись все новые и новые мясоеды.

Самтытакой был прав. Их и в самом деле можно было сразу узнать. Шмели были хищные и крупные, не меньше взрослых овчарок. Их туловище желтело полосками, они имели вибрирующие крылья, маленькие глазки с красными зрачками и жадно жующие челюсти. Шмели сразу увидели тех, кто потревожил их покой. Как группа низко летящих вертолетов, они устремились к пришельцам.

– Удираем! – Копачи подхватили Лависсу и потащили ее в коридор. За копачами мчался Андрей с ежиком в капюшоне, а замыкал стремительно несущуюся группу, прикрывая ее своей широкой спиной, робот-нянька.

– Скоро Сад кристаллов! Там они нас не достанут! – услышал мальчик ободряющую мысль Самтытакоя.

Но до Сада кристаллов нужно было еще добежать. Первый из шмелей-мясоедов настиг Баюна и попытался впиться ему своими острыми челюстями в спину. Но его жало скользнуло по покрытию робота, не причинив тому ни малейшего вреда. Пока разочарованный шмель готовился к новой атаке, Баюн развернулся и так треснул шмеля, что тот врезался в стену и шлепнулся на пол, подрагивая крыльями. Но место оглушенного шмеля заняли другие. Еще мгновение – и весь коридор заполнился мясоедами.

– Быстрее! Беги в Сад кристаллов! – Копачи отпустили Лависсу и стали бросать в шмелей световые шумовые грибы.

Огромные полосатые хищники продолжали атаковать. Они только немного ослабили натиск, ожидая, пока грибная атака утихнет, чтобы начать свою кровавую охоту.

Андрею в плечо впилось что-то острое, проткнув скафандр. Это шмель, вонзив в него свое жало, старался приподнять мальчика, чтобы на лету разбить о скалу.

Хорошо еще, что ноша оказалась тяжеловатой. Пока шмель пытался повалить Андрея, подоспел Баюн. Робот-нянька схватил мясоеда и с размаху швырнул его на камни, потом обхватил мальчика и прикрыл его собой. По спине Баюна чиркнули несколько хищных жал, но у шмелей ничего не получилось: робот был сделан из сверхпрочного сплава.

Своей копошащейся массой мясоеды опрокинули няньку на камни. Баюн упал, прикрывая Андрея, стараясь не дать шмелям его ужалить. Но они с грозным жужжанием один за другим налетали на робота, силясь перевернуть Баюна и вытащить из-под него мальчишку.

Ежик в шлемокапюшоне у Андрея, придавленный роботом, возмущенно пискнул и зашевелился. Ему не нравилась вся эта толкотня, смысла которой он совершенно не понимал.

– Ну и мерзкие шмели! Устроили охоту на людей! Вот если бы и на них кто-нибудь поохотился! – пробормотал мальчик. Он чувствовал, как вздрагивает от мощных толчков и укусов прикрывающая его спина друга.

Ежик в капюшоне запыхтел. Почти одновременно из глубины коридора, где были Лависса и защищавшие ее копачи, раздался громкий визг. Каменный коридор завибрировал от гулких шлепков.

Шмели оставили робота и со злым жужжанием понеслись навстречу новому противнику. По подземному ходу, направляясь к ним, прыгала массивная бесформенная жаба размером с теленка. Ее выпученные глаза гипнотизирующе изучали приближающихся. Едва первый шмель-мясоед бросился в атаку, как изо рта жабы со скоростью гарпунной стрелы вылетел узкий липкий язык. Он опутал мясоеда, послышалось противное потрескивание, будто раскусили пустой орех. Жаба выплюнула шмелиные крылышки. Рот чудовища тут же приоткрылся, и второй зазевавшийся мясоед был опутан и сожран вслед за первым.

Шмели отважно набрасывались на жабу, но их жала не причиняли ей ощутимого вреда. Как семечки, жаба щелкала хищников и выплевывала их крылышки.

С тревожным жужжанием шмели сбились в стаю и полетели к болоту. Жаба огромными крыжками помчалась за ними. Время от времени ее язык выстреливал и приклеивал отстающего шмеля.

Андрей и Баюн едва успели отскочить и прижаться к стене, иначе жаба просто бы сшибла их с ног и раздавила, сама того не заметив.

Шмели долетели до болота и поспешно забились в гнездо. Под их тяжестью оно стало медленно погружаться в жижу. Жаба прыгнула в болото и, взбудоражив поверхность и подняв со дна пузырьки газа, исчезла.

К роботу-няньке и Андрею подбежали копачи:

– Как вы? Целы?

– Целы, целы. – Баюн осмотрел мальчика и не нашел на нем ни одной царапины. – Хотя, кажется, о мою спину сломал жало не один шмель.

– Если бы не чудовище, которое их прогнало, мясоеды бы нас разорвали! Откуда оно взялось? – Тортик посмотрел на болото, со дна которого все еще поднимались пузырьки газа.

– Это вы должны знать, откуда оно взялось. Это же у вас в пещерах оно живет. – Баюн с интересом разглядывал огромные следы жабы на мягком грунте.

– Мы никогда раньше такого не видели! – всплеснули многочисленными ручками копачи. – У нас в подземельях такого отродясь не было! Огромное, зеленое, страшное!

– Значит, у вас такого не было?

– Не было, не было! – повторяли изумленные человечки. – Это какое-то новое чудище!

– Вот как? Говорите, новое?.. – Баюн не сводил глаз с мальчика.

Тому стало как-то неловко от пристального взгляда робота.

– Ну, чего ты на меня уставился?

– А то, что держи язык за зубами! Не сболтни чего-нибудь лишнего!

– При чем здесь я? – удивился Андрей.

– Жаба появилась именно в тот момент, когда ты пожелал, чтобы кто-нибудь поохотился на шмелей.

Крылатый ежик перебрался к мальчику на плечо и довольно заворочался.

– Шмель-мясоед летит! Осторожно, королева! – Самтытакой схватил копье и выставил его острием вперед.

Со стороны болота, зловеще жужжа, приближался шмель-мясоед. Был он, правда, несколько меньше своих собратьев и какой-то желтоватый. Он подлетел совсем близко и завис в воздухе, не взмахивая крыльями.

– Я от бабушки ушел, я от дедушки ушел… Ж-ж! – Шмель шлепнулся на землю и превратился в веселого, хитро щурящегося колобка.

– Ох, колобок! – Андрей облегченно вздохнул. – А мы испугались!

– Нужно спешить в Сад кристаллов – проверить, все ли там в порядке, – напомнили копачи.

Подсвечивая мерцающими зелеными фонариками, Самтытакой, Хочуспать, Тортик и Рыжий Нос направились по подземному ходу. Друзья последовали за ними.

Но не успели они пройти и десятка шагов, как откуда-то из глубины коридоров послышался тревожный вопль, который во сто крат усилило эхо.

– Ой-ой-ой-ой!!!

Стены подземных коридоров вздрогнули. Посыпалась земля, грозя обвалом. Вопль давно уже стих, а стены все еще вздрагивали.

– Что это было? – прошептала Лависса.

– Ойкающий овраг! – ответил Тортик. – Кто-то пытается перейти его по Качающемуся мостику.

Глава 21

ОЙКАЮЩИЙ ОВРАГ

Пока друзья воевали со шмелями-мясоедами, Грохотун, Крокс и попугай прыгали вокруг гриба-великана. Киборги размахивали руками, колотили себя кулаками в грудь, кричали: «Ого-го!» – и вообще веселились, как могли.

Порой гриб-великан вздрагивал, и пещера окутывалась опьяняющим облаком. Единственным, на кого одуряющее дыхание гриба действовало меньше, чем на остальных, был попугай. Трудно объяснить, почему это происходило. Возможно, в его модели использовалось меньше минералов, имитирующих органическую структуру.

– Пора отсюда выбираться, а то можно затанцеваться до самоуничтожения! – решил попугай, наблюдая, как Крокс и Грохотун уже который час безостановочно прыгают вокруг гриба в диком пиратском танце.

Их броня раскалилась, самоподзаряжающиеся энергетические батареи едва справлялись с огромной нагрузкой, из слуховых динамиков вился легкий дымок. Еще немного – и они вышли бы из строя.

Попугай уселся на плечо капитану и закричал ему в ухо:

– Уходим! Уходим отсюда! Или мы погибнем!

Но Крокс не слышал или не хотел прислушиваться к советам птицы.

– Отстань! Не бубни! – Он стряхнул попугая с плеча, едва не сломав ему крылья, и продолжил свои безумные прыжки и выкрутасы. Дымок из искусственного уха пирата усилился. Охладители работали в экстренном режиме и вот-вот должны были взорваться.

Тут попугай решился на последнее средство. Если и оно не сработает, тогда конец: Крокса уже не спасти. Он взлетел на гриб и закричал что было силы голосом корабельного робота:

– Опасность разгерметизации! Опасность разгерметизации! Всем срочно покинуть отсек! До разгерметизации пять секунд! Четыре секунды… Три…

Крокс и Грохотун замерли, а потом, подталкивая друг друга, помчались к ступеням.

– До разгерметизации две секунды! – кричал им вслед довольный попугай. Он знал, что в программу любого андроида или киборга введен блок самосохранения, куда одной из первых включена команда покинуть отсек при угрозе разгерметизации. В космосе нет ничего опаснее разгерметизации. Больше половины звездолетов погибают именно по этой причине.