Алексей Караулов - Список Запрещенных Детей Страница 22

Стас после драки куда-то исчез. Два дня он ходил насупленный и при каждом удобном случае целовался с Джексон, всегда при этом тайком проверяя: смотрит ли Коля. А потом просто ушел и не вернулся. Ни в тот же вечер, ни на следующий день.

– Ты не знаешь, где он? – спросила как-то Инга у Джексон.

Та отвела глаза и сказала:

– Не знаю, – и все, кто был рядом, поняли, что она врет. Коля тоже понял, но не придал значения этому вранью.

---

Они теперь часто оставляли Задетей одних и отправлялись в город на прогулки. Джексон без умолку щебетала и выглядела взволнованной, а один раз даже забылась и взяла Колю за руку – и конечно, опомнилась, отдернула ладонь. Но не сразу.

Он ничего не понимал. Джексон ему по-прежнему немножко нравилась, по крайней мере, он уверял себя, что «немножко». Но ему было стыдно за драку в подвале, и он не мог понять, знает о ней девочка или нет. А еще он не понимал, почему она вообще с ним так часто гуляет.

Когда рядом был атлет, носивший ее на плечах, она не обращала внимания на Колю. Она то и дело затевала со Стасом какую-то шумную возню. Например, отбирала у него вилку или полотенце – и убегала по коридору очередного заброшенного дома. А он догонял ее, валил на пол и принимался щекотать. И она смеялась! Она взаправду смеялась, не притворяясь! И никогда не смотрела в такие минуты на Колю…

А он смотрел. Это было так же больно и неприятно, как вспоминать Олега. И вместе с тем, он не мог перестать смотреть на нее. Ему нравилось, как она смеется. Он улыбался и злился, глядя на эту парочку, и иногда представлял, что это он щекочет Джексон.

И вот теперь… она проводила с ним все свободное время. Казалось бы, надо радоваться. Но почему-то не получалось. Они гуляли и болтали о всякой ерунде. Он объяснял ей устройство Нижнего Мира, описывал метро и видеокамеры в супермаркетах. Изображал героев любимых мультиков, говорил смешными голосами и рассказывал анекдоты, над которыми она почти никогда не смеялась. Она слушала его – и вдруг грустнела, уходила в себя. Иногда даже разворачивалась и уходила. И он никак не мог понять, что с нею вот сейчас произошло.

О чем она думает? И почему, почему… Какого фига, в конце концов?! Гуляет с ним?..

Однажды, когда они бродили вдвоем по какому-то Пустырю и оглядывали деревья в поисках в поисках маленьких сморщенных яблок, Коля попытался затеять игру – одну из тех, в которые Джексон играла со Стасом. Он сорвал с ее головы платок и побежал с ним, подбрасывая в воздух летучую ткань и грозя забросить ее на дерево. За минуту до этого они оба смеялись, и он надеялся, что Джексон побежит за ним.

Но она стояла, поджав губы и хмуря брови. Долго смотрела на него, а потом ушла, покрутив пальцем у виска. И он остался под деревом, сжимая в руках опавший платок…

На следующий день она подошла к нему и, глядя в пол, сказала:

– Если ты думаешь, что мне с тобой интересно, то ты дурак. Стас ушел, чтобы выяснить кое-что важное. Он скоро вернется, и тогда у нас будет очень серьезное дело. А потом ты уйдешь домой. Я с тобой ходила, потому что боялась, что ты сбежишь. Сейчас мы все можем исправить. Но только с тобой. Я не хотела тебя сейчас потерять. То есть, мы не хотели.

Коле показалось, что она опять врет, но он лишь пожал плечами:

– Как скажешь. Убегать я не буду. Я не могу Щит проколоть, ты же знаешь. И вообще, я уже тут столько торчу… Предки все равно думают, что меня убили давно. А что за дело-то?

Она не ответила и ушла, так и не подняв взгляд.

Может быть, надо было ей что-то другое сказать, да только Коля не знал, что именно…

С тех пор они никогда больше не гуляли в безлюдных местах – только по улицам Верхней Москвы. И вообще, Коля стал чаще гулять один. Он звал с собой Джексон, но та мотала головой, ссылаясь на какие-то дела.

---

Поначалу Коля боялся исследовать город в одиночку. Он знал, что никакое устройство не распознает в нем запрещенного ребенка, и все равно боялся. Верхняя Москва пугала его, в первую очередь, своей тишиной. Он думал, что всему виной машины – они здесь ездили совсем бесшумно. Скользили, как куски масла по горячей сковородке. Но потом Коля понял, что и с людьми в этом городе что-то не так.

На улицах раздавались и смех, и разговоры, но они были какими-то грубыми. Создавалось ощущение, что все вокруг не очень-то счастливы и нарочно смеются погромче, чтобы это скрыть.

«Наверное, это потому что детей на улице мало», – думал Коля и пытался понять: неужели и в его мире взрослые такие же? Неужели он раньше не замечал этого просто потому, что всегда возвращался из школы в компании сверстников? Им всегда было так весело, они горланили на всю улицу. А взрослые, которые в это время шли рядом по тротуару – они что же, и в Нижнем Мире были такие же хмурые, как здесь? Коля пытался вспомнить и не мог.

Детей на улицах Верхней Москвы почти не было. За всю прогулку он мог встретить всего лишь двоих или троих подростков. А вообще разрешенные передвигались по городу на машинах: их возили то ли шоферы, то ли родители. То и дело из-за стекла остановившейся на светофоре машины показывалась чья-нибудь голова. Некоторые дети даже строили ему рожи, но, встретившись с ним взглядом, тут же падали обратно на сиденье.

Иногда над головой проносился иларт, в полете особенно похожий на кровать с привязанным к ней человеком. Коля первое время замирал посреди улицы и провожал их взглядом, но вскоре перестал, потому что каждый раз на него натыкались взрослые.

Люди в Верхней Москве, казалось, вообще всегда куда-то шли и очень удивлялись, налетев на него. Как будто он не мальчик, остановившийся посмотреть на иларт, а внезапно прыгнувший им под ноги рояль. Ослепительно белый рояль, которому нечего делать посреди тротуара.

Дома вокруг были обычные: серые или желтые, с окнами в пластиковых рамах и плоскими крышами. Коля на ходу осматривал их, смутно надеясь, что из окна покажется огромное щупальце и сцапает пешехода – или что дом взлетит. Должно же в этом мире случаться хоть что-нибудь фантастическое!.. Но нет, город был неинтересным. Даже рекламные щиты, которые ему нравилось разглядывать в Нижнем Мире, здесь не притягивали взгляд. Может, потому что он никак не мог понять, что на многих из них нарисовано: то ли шоколадка, то ли пачка сигарет. Да и названия были сплошь незнакомые.

В один из дней, когда на улице было особенно много куда-то спешащих людей (кажется, был выходной или какой-то праздник), Коля решил исследовать дворы. Широкую улицу, упиравшуюся одним концом в Пустырь, где прятались Запрещенные, он изучил досконально. И гулять по ней было скучно.

В первом же закоулке он наткнулся на компанию удивительных взрослых. Они все были в татуировках, а из тела у них – через дырки, проделанные в одежде – торчали длинные металлические шипы. Они росли прямо из шеи или из спины! Коля пожалел, что свернул с оживленной улицы, и все же подошел ближе, правда, замедлив шаг. Монстры не обращали на него внимания, они пили что-то из квадратных пакетов и негромко разговаривали – как показалось ему сначала, на иностранном языке. Однако, пройдя в каком-то шаге от странной компании, он различил слова:

– Дай погладить, а? Красотища какая!..

Коля тоже хотел посмотреть на красотищу и обернулся на голос. Он наткнулся взглядом на черноволосую женщину и удивился, что не заметил ее раньше. Впрочем, она была одета в длинный кожаный плащ – такой же, как у других шипастых монстров.

А в вырезе плаща, за пазухой у нее сидели котята!..

Это было куда удивительнее шипов. Коля впервые видел в Верхнем Мире котят, да еще у таких неподходящих хозяев.

Женщина, заметив, что он таращится на нее, наклонилась и позвала:

– Мальчик… Хочешь тоже погладить? Иди сюда…

Монстры нехорошо засмеялись.

Коля хотел отвернуться и идти дальше, но что-то не давало ему это сделать. Что-то было не так с этими котятами. И дело даже не в том, что они были вялые и сонные, а в том…

Он вдруг понял.

Они не сидели за пазухой, как ему показалось вначале.

Когда женщина наклонилась и приоткрыла плащ, он увидел, что котята росли у нее на груди!

Они сидели в бюстгальтере… вместо того, что… что обычно находится в бюстгальтере. И они были живые! Но хвостов и задних ног у них не было – они просто росли из женщины, как волосы или ногти!..

Зажмурив глаза, Коля вылетел из закоулка и помчался к Пустырю.

Лучше бы это было щупальце из окна, думал он.

---

Джексон, к счастью, оказалась на месте. Она выслушала его сбивчивый рассказ и пожала плечами:

– Можно подумать, ты тэгэшников раньше не видел…

– Кого? – спросил Коля оторопело.

– Тэгэ, они сами так себя называют. Трансгуманисты, по-моему, это расшифровывается… Они такие психи. Им типа не нравится человеческое тело. Вот они и рисуют на нем всякую ерунду. А иногда пришивают себе третью руку. Или еще один глаз. Хотя котиков я у них раньше не видела. Хорошенькие? Лапочки?.. А какие, серенькие?