Майкл Шейбон - Саммерленд, или Летомир Страница 24

В этот миг послышался громкий скрежет, точно какую-то старую скрипучую мебель толкали по деревянному полу. Откуда-то из-под машины, среди ясного неба, вынырнуло что-то наподобие огромной, мохнатой морской звезды. Она шевелила своими розовыми, поросшими белым мехом щупальцами и похрустывала суставами.

— Вождь! Эй, вождь! Что это? — закричал Этан.

К морской звезде присоединилась другая, точно такая же. Каждое из этих мохнатых созданий было чуть ли не вдвое больше Скид.

— Прямо как великанские руки, — сказала Дженнифер Т. Это было здравое замечание — Этан и сам мог бы его высказать, если бы внезапно не лишился дара речи.

— Это и есть великанские руки, — сказал Клевер, и что-то сорвало Скид с небес.

Глава седьмая

ВОСЕМНАДЦАТЫЙ БРАТ-ВЕЛИКАН

Великану, чтобы дотянуться до них, пришлось стать на цыпочки, как правому крайнему, перехватывающему хоум-ран. На приборном щитке Скид, само собой, не было высотомера, но Этан достаточно часто летал на «Виктории Джин», и по его прикидке до земли было метров тридцать. Столько же, сколько составили бы пятнадцать очень высоких мужчин, став на плечи друг другу. Их аэростат мог поднять две тонны, но великанским ручищам сопротивления не оказал. Великан снял их с неба осторожно, даже бережно, точно электрическую лампочку вывинтил. Ветер просвистывал машину насквозь во время ее вынужденного снижения. Проделав примерно треть пути вниз, она резко остановилась. В окно со стороны Этана заглянул огромный глаз с кроваво-красной радужкой и розовыми прожилками на белке. Ресницы, как и шерсть на пальцах, были белесовато-желтые. Великан-альбинос! Это почему-то делало его еще более страшным.

— Он смотрит на меня, — полузадушенным шепотом выдавил из себя Этан.

Между ним и красным глазом плавал густой туман. При каждом взмахе бледных ресниц он рассеивался и тут же сгущался снова, обдавая Этана омерзительным запахом несвежего мяса и рыбы. Этан сообразил, что это великанское дыхание.

— Ясно, что смотрит, — его дело такое, — сказал Клевер. — Это Джон Чугунный Кулак.

— Ты… ты его знаешь? — спросила Дженнифер Т., глядя сквозь растопыренные пальцы.

— Он и его семнадцать братьев, все Джоны, иногда забредают в наши края, — ответил Клевер, встречая кроваво-красный взгляд великана с вежливым безразличием. — И безобразничают там, но мы частенько отплачиваем им за это с лихвой.

— Он что, съесть нас хочет? — спросил Тор, чей позитронный мозг быстро проникал в суть любой проблемы.

— Не знаю, по вкусу ли ему маленькие рувины, — сказал на это Клевер. — Думаю, что да, как и многим его братцам. В старину они человечьих детенышей горстями уминали.

— Что-то мне здесь не нравится, — сказала Дженнифер Т.

— ИГРУШЕЧКА!

Голос великана, когда тот наконец заговорил, они не только услышали, но и почувствовали всеми своими суставами и мягкими частями, а у Скид задребезжали болты и стекла. В машину хлынул запах тухлятины, и Этан почувствовал, что его сейчас вырвет. В Скид его тошнило далеко не впервые. Ему вспомнилась одна летняя ночь после Колорадской ярмарки в Пуэбло, когда его желудок, взбудораженный каруселями и прочими аттракционами, выгрузил на заднее сиденье хот-дог, пончики, сладкую вату и вафельный рожок с мороженым. Но мама нисколько не рассердилась: она успокоила его и вытерла ему рот бумажной салфеткой со льдом, и переодела в чистые штанишки, и дала пожевать «Джуси-Фрут».

Глаз сощурился и сосредоточился, как показалось Этану, на нем одном.

— ОДИН РАСТЕРЯН, — произнес Джон Чугунный Кулак, — ДРУГОЙ СЕРДИТ, ТРЕТИЙ БОИТСЯ, У ЧЕТВЕРТОГО СЕРДЦЕ РАЗБИТО.

Четверо пассажиров Скид переглянулись, не совсем понимая, кто из них кто.

— У великанов глаз острый, — сухо заметил Клевер.

— А изо рта плохо пахнет, — шепотом добавила Дженнифер Т.

Клевер беспардонно, не спросив разрешения, перебрался к ней на колени — совсем как кот. Но вместо того чтобы устроиться там поудобнее, как полагалось бы коту, он высунул голову в окошко и сказал:

— Вот что, Джон Чугунный Кулак: мы проделали долгий путь, и дело у нас срочное. Отпусти-ка ты нас ради такого случая, сделай милость.

— Я ХОЧУ ЭТУ ИГРУШКУ, ВКУСНЕНЬКИЙ. — Великан пощелкал пальцем аэростат, точно пробуя дыню на спелость. Аэростат загудел. — ОНА МНЕ НРАВИТСЯ.

— Мы бы, Джон, с удовольствием тебе ее подарили, не будь она нам самим так нужна.

— БОЛЬШЕ ОНА ВАМ НЕ ПОНАДОБИТСЯ, ВКУСНЕНЬКИЙ МОЙ. — Звук великанского голоса напоминал гул исполинского колокола, а сам Джон был редкостный урод: нос приплюснут, глаза навыкате. «Наверно, великаны все такие», — предположил Этан.

— Это верно, — тихо подтвердил Клевер, — один другого страшнее. Что до твоего вопроса, братец, — сказал феришер удивленному Тору, еще не додумавшему свою мысль до конца, — то английский он понимает, потому как лет ему около тридцати тысяч. Рувинов он повидал столько, что и счет им потерял. Он знает шумерский, урду, древнееврейский и санскрит. Знает все мертвые языки Середки. На моем он, само собой, тоже говорит — просто я хочу, чтобы и вы нас понимали.

— Не нравится мне, что он называет тебя «вкусненьким», — сказала Дженнифер Т. — Как будто в самом деле съесть нас собирается.

— Меня он есть не станет, — заверил Клевер. — Я ему не гожусь. Помнишь мою оранжевую юшку, рувинчик? — Он похлопал себя по голове, раны на которой совершенно затянулись, и Этан кивнул. — Для них это яд. Скорее они камни глодать будут или древесную кору. А вот детишки или овцы — это да, это они любят. Читали бы побольше сказок, так сами бы знали.

Ребята посмотрели друг на друга округлившимися глазами. Старинный страх быть съеденным как-то никогда не посещал их. В мире, где они жили, давно вывелись не только великаны-людоеды, но и волки, медведи и львы. Но Этан, как и многие ребята, которые вообще-то не вегетарианцы, очень не любил молодое мясо вроде ягнятины, телятины и поросятины. Мысль о том, чтобы есть чьих-то детенышей, всегда отталкивала его. Теперь он понял почему: это было бы сродни каннибализму. Предполагало бы, что и его, маленького, беззащитного Этана Фельда, могут слопать с такой же легкостью.

Клевер снова высунулся в окошко.

— Слушай-ка, Джон, оставь свои глупости и позволь нам продолжать путь. Скверные дела намечаются: Койот идет к Лепечущему Колодцу — хочет испортить его, так мы думаем. Вот настанет Рваная Скала, и ты горько пожалеешь, что задержал нас. Бьюсь об заклад, что пожалеешь.

— ПРОИГРАЛ ТЫ СВОЙ ЗАКЛАД. КОГДА РВАНАЯ СКАЛА ПРИДЕТ, ЖАЛЕТЬ УЖ БУДЕТ НЕКОМУ И НЕ О ЧЕМ. — Великан зажал Скид в ладонях, оставив их в темноте, и Тор испуганно вскрикнул — Этан знал, что он боится темных, замкнутых мест.

Голос великана звучал теперь приглушенно, но все-таки раскатисто:

— ПОЧЕМУ БЫ МНЕ И НЕ ЗАКУСИТЬ В ТАКОМ РАЗЕ?

— Можешь ты что-нибудь сделать? — спросил Этан у Клевера. — Заклинание какое-нибудь произнести, что ли?

— Трудная это работа — даже для вождя трудная. Можно, пожалуй, малость спутать его мысли или напустить дыму в глаза, — с сомнением проговорил Клевер.

Этан попытался вспомнить все, что читал про великанов в волшебных сказках. Несмотря на то, что произошло с ним на прошлой неделе, ему было все еще сложновато относиться к сказкам серьезно.

— Они любят спорить. Биться об заклад. Правда? — сказал он.

— Истинная правда. — Голос маленького вождя в темноте стал чуть потверже. — Собственные головы готовы прозакладывать. Будь у нас на что поспорить, мы бы… Джон! — крикнул Клевер прямо в ухо Этану. — Эй, Чугунный Кулак! — Он напрягал свой слабый голосок до предела. — Нет, не слышит.

Все четверо принялись хором звать великана по имени и чуть глотки себе не надорвали, но ответа так и не дождались. Этан чувствовал, как сотрясается их тюрьма при каждом шаге великана. Они умолкли. Кричи не кричи, а великанской сковородки, как видно, не миновать.

— А-АЙ! — завопил вдруг Джон и отнял от машины руку со стороны Дженнифер Т. Стало видно, что она держит в руке раскрытый армейский нож с окровавленным лезвием, а на ладони Джона появилась крохотная красная точка.

— Это он услышал, — сказала Дженнифер Т.

— ДЕВЧОНКУ ПЕРВУЮ СЪЕМ! — взревел великан. — СЫРУЮ!

— Мы просто хотели привлечь твое внимание! — объяснил ему Клевер. — Хотели придать спортивный интерес твоему обеду.

Великан остановился. Рядом виднелась огромная куча камней, в которой зиял черный вход вышиной с самого Джона. Около входа возвышалась куча поменьше, целиком сложенная из костей. Многие черепа подозрительно походили на человеческие — и не просто человеческие, а детские.

— ПОСПОРИТЬ ХОТИТЕ? — Великан ухмыльнулся — эта мысль явно пришлась ему по душе. — А ЧТО ВЫ ПОСТАВИТЬ-ТО МОЖЕТЕ? ВЫ И ТАК УЖ МОИ.