Наталья Щерба - Часодеи. Часовая башня Страница 26

Он ускорил шаг, продолжая что-то сердито бормотать себе под нос.

Василиса шла за ним по коридору и думала о том, что совершенно не так представляла себе учебу в часовой школе.

К счастью, на черчении все ученики старательно перерисовывали детали часового механизма, изображенного на школьной доске, и никто больше не интересовался никакими степенями.

Однако на часологии господин Крафт снова подозвал к себе Василису. Подозрительно прищурившись, он попросил ее при помощи часовой стрелы остановить время на часах, висевших над доской.

— Ну-у, — протянул он после того, как Василиса с легкостью это проделала, — остановить время человеку гораздо сложнее.

Этого Василиса стерпеть не могла. Она вновь взмахнула часовой стрелой и остановила время всему классу.

— Отвратительно, — произнес господин Крафт, оглядывая застывшие фигуры учеников. — Я вижу, что вы неплохо владеете стрелой и это неудивительно, раз вы участвовали в обряде цветения Алого Цветка… По результатам сегодняшнего дня я дал бы вам седьмой-восьмой уровень. Вы отлично справились с математической контрольной, да и чертите сносно… Не говоря уже о блестящем эфере с остановкой времени. Но госпожа Мортинова ясно дала мне понять, что очень долго хочет видеть вас на нулевом уровне.

— Прекрасно, — убитым голосом отозвалась Василиса.

— Не знаю, чем вы разозлили нашу директрису, — в полном отчаянии продолжил господин Крафт, — но мне придется подчиниться. Вы же понимаете, я простой учитель с третьей степенью часодейства и переживаю за свое рабочее место.

— Я все поняла, не волнуйтесь.

Василиса даже удивилась своему спокойствию. Ей было жалко господина Крафта и одновременно противно смотреть на его растерянно-заискивающую физиономию.

Господин Крафт сам вернул время классу и объявил, что в конце урока скажет о том, кто и где будет дальше учиться.

Из всего класса на нулевом уровне оставили только двоих — Василису и мальчика Криса — ему было девять, он имел третью степень и, увы, полностью завалил математику и черчение. Не стыдясь, Крис расплакался, и Василиса была готова последовать его примеру, потому что Ника перевели аж на пятый уровень. Он был счастлив, но старался утешить подругу как мог.

— Поговори со своим отцом, — посоветовал он. — Иначе госпожа Мортинова продержит тебя всю жизнь на нуле. А я слышал, чтобы окончить школу, надо набрать пять кругов сверх того, куда тебя определили в первый день.

Захарра вернулась в Голубиную башню часам к пяти, но выглядела очень довольной. Она рассказала, что учится в одном часе с Марком, Нортом и Маришкой, что не доставило им всем радости. Марк пытался ехидничать про нулевой круг Василисы, но Захарра быстро заткнула ему рот разговором о первой часовой степени мальчишки. Выслушав историю первого дня Василисы, она омрачилась и тоже посоветовала ей поговорить с отцом.

Чтобы хоть как-то развеселить подругу, Захарра пошла вместе с ней библиотеку Лазоря: они слетели с крыши и зашли в Ратушу через парадный вход. Дверь в Лазурную залу пропустила их без труда — девочки просто приложили к ней свои часовые стрелы.

Вдоль длинных книжных шкафов, полностью заставленных книгами, бродили школьники. Некоторые еще были в форме, причем не только в синей, но и в коричневой, зеленой и даже клетчатой. Когда девочки только входили, мимо них прошла ученица в такой форме — на ее сине-зеленом галстуке красовалась золотая римская пятерка.

Девочки быстро набрали книг по списку Астариуса, зарегистрировав их на часолист Василисы, а потом еще взяли несколько дополнительных учебников, которые Захарра посоветовала «для интереса».

После этой прогулки Василиса действительно приободрилась. В конце концов, подумала она, можно заниматься самостоятельно. А еще будут уроки Астариуса, где точно научишься чему-нибудь важному.

После этого они вместе с Ником пошли в общую столовую, которая располагалась на втором этаже. Там было уже много ребят самого разного возраста, и на Василису с Захаррой никто не обращал внимания.

Они сели за самый дальний столик. Ник так и не снял формы, ведь теперь на его галстуке красовалась римская цифра пять. Судя по лицу мальчика, сегодня был лучший день в его жизни. Конечно, Захарра постаралась извлечь из его настроения как можно больше пользы: она громко осуждала его за хвастовство и излишнюю самонадеянность, и к концу ужина Ник сидел весь красный от смущения и негодования.

Вечером, когда Василиса, пристроившись в кресле у камина, начала читать «Историю часодейства Осталы», а Захарра делала какой-то чертеж из своего первого домашнего задания, к ним постучался Ник.

Конечно, он уже снял форму и переоделся в свою обычную одежду.

— Ну, чем думаете заняться?

— Сейчас голубей нажарим, — деловито отозвалась Захарра. — Шутка, ну ты чудной, — фыркнула девочка, заметив, как у Ника вытянулось лицо.

— А я вас в гости решил позвать… Ну и, гм… — Он кинул оценивающий взгляд на Захарру. — В общем, познакомить кое с кем. Надеюсь, вы болтать не будете.

— А чего ты на меня смотришь? — Захарра ответила мальчику самым наглым взглядом, на какой только была способна. — Можно подумать, этот твой знакомый прямо страшно таинственен…

— Почти. — Ник нахмурился. — Я тебе не совсем доверяю, ясно? — вдруг высказался он. — Тебя вообще спасает только то, что ты сестра Фэша.

— Ну тогда я не пойду, — пожала та плечами. — Мне твои подозрительные знакомства не нужны.

— Так, а ну не ссорьтесь, — вмешалась Василиса. Она уже спрятала книгу обратно в часолист.

— Сначала зайдем ко мне, — кинув сердитый взгляд на Захарру, произнес Ник. — Я заберу кое-какие чертежи… И еще у меня осталось немного пирога… устроим небольшой пикник.

— Так бы и сказал! Не мог сразу начать с разговора о пирушке.

Захарра встала и потянулась.

— Есть охота, ужас, — призналась она. — Ужин был слабенький — оладьи да чай. Наверное, здесь вас на постоянной диете держат. А я привыкла к хорошей еде.

— Надо было селиться в Рубиновом Шпиле, — хмыкнул Ник. — Хочешь изысканностей всяких — это к госпоже Мортиновой.

— Может, я сбегаю на площадь, куплю пряников? — вдруг предложила Захарра. — Я тоже хочу поучаствовать в организации пирушки.

— И я! — тут же подхватилась Василиса. Ей не терпелось потратить свои новые эфларские деньги.

— Мы быстренько, — кивнула Захарра.

— Ладно… Давайте встретимся на крыше через полчаса. — Ник окинул обеих одобрительным взглядом и удалился.

Городская площадь была вымощена булыжником — в свете уличных фонарей округлые камешки ярко сверкали, словно каждый из них только что начистили до блеска. Со всех сторон на площадь наступали ряды магазинчиков и лавочек, заваленных самым разнообразным товаром.

— Послушай, а разве не поздно уже идти по магазинам? — Василиса с восторгом взирала на ярко освещенные витрины.

— Я слышала, что здесь торгуют до самого последнего покупателя, — живо отозвалась Захарра, не переставая крутить головой, явно выискивая кондитерскую. — Но все равно лучше нам поторопиться.

Девочки быстро прошли мимо лавок с тканями, посудой, книгами и часами. Василиса хотела задержаться возле магазина с заводными игрушками: за стеклом магазина скакали зайцы и медведи, танцевали куклы, прыгали акробаты, крутились спирали и — по воздуху ехал настоящий поезд!

Но Захарра неумолимо тянула вперед, и только возле лотка с ювелирными изделиями она отпустила руку Василисы.

— Ладно, купим по кожаному браслету и сразу уходим, да? — решительно произнесла она больше для себя, чем для подруги. — А то часовая стрела постоянно натирает руку… Я давно хотела себе что-нибудь в этом роде, а ты?

Василиса не ответила, потому что уже давно пожирала глазами то, что было выставлено на прилавке: браслеты, кольца, наручные часы, заколки, броши, серьги, кошельки, сумочки. Особенно Василисе понравилась брошь в виде механического сердца, и она спросила у продавца, невысокого щуплого старичка с куцей бороденкой, сколько же она стоит.

— Всего десять эфларов и тридцать минуток, маленькая госпожа, — вежливо ответил он.

— Сколько-сколько? — мгновенно вмешалась Захарра. — Да эта вещь и пяти минуток не стоит! Барахло!

Седые брови у старичка взлетели от негодования. Он резко выпрямился, упер руки в бока и сразу как-то стал намного выше ростом. Василиса со страхом подумала, что он готов разразиться гневной тирадой и точно прогонит их вон. Но тот вдруг затараторил:

— Да какое же это барахло, маленькая госпожа, позвольте спросить?! Вы посмотрите, это же тонкий механизм, ручная работа!

— Да он же не работает, ваш механизм!

— Он и не должен работать, это же брошка! Хотите чудес — идите в магазин часодейных товаров, платите втридорога! Там вам любая поделка человеческим голосом разговаривать будет за сотню-то эфларов! Я прошу семь несчастных кругляшей, разве это много?