Мария Некрасова - Большая книга ужасов 32 Страница 26

— Не уйдет, — поддержала та. — Здесь не так много дворов, где можно спрятаться. Выйди на следующей, там и найдешь…

И голос-то был незнакомый, и ничего такого старушка не сказала: все же видели, что пацан от нее убегал, а все равно Вера вздрогнула:

— Эвелина?

— Кто?

— Нет, показалось…

Показалось. Если пацан не врет (а с чего ему врать, он такого захочет — не придумает!), если не врет, то за ней уже охотится Эвелина. Может быть, она даже здесь в автобусе, может быть, дома ждет…А может, без затей уже подлила белладонны во-он в ту бутылку с водой, которую Вера сейчас купит на остановке, очень пить хочется. Она такая, эта Эвелина. А главное — все ее одобрили. Если слухи об Эвелининых планах дошли до Татьяны (иначе как бы пацан узнал?), значит, никто не высказался против. Никто не заступился за Веру, вот ведьмы! Если у нее нет полсилы, давайте расхватаем ее землю. Если у нее больше нет земли, давайте и ее уничтожим, а то будет мешать. Значит, и Татьяна уже одобрила. А раз так, у Веры очень, очень мало времени, чтобы найти пацана и попытаться спастись. Точнее, времени уже совсем нет.

Вера вышла на остановке, шагнула к ларьку, чтобы купить воды, и передумала. Мало ли что! Может, ту воду и правда уже отравили, не зря же Вера об этом подумала! У ведьм хорошая интуиция, порой даже слишком.

Старушка, которая сказала: «Не уйдет», вышла следом за Верой и тоже притормозила у ларька: следит? Вера решительно зашагала ко дворам, косясь на старушку. Та постояла у ларька и побрела в ту же сторону, что и Вера, быстро отставая. Нет, так не следят.

…А все равно Вере неспокойно. Вон из окна высунулась подозрительно знакомая соломенная макушка. Неужели?! Нет, глупости. Эвелина не станет прятаться и шпионить. Она придет в открытую, улыбнется тебе, скажет: «Что же ты, Верочка, полсилы потеряла и всю землю проворонила? Я в твои годы была гораздо внимательнее! Позволь, я все улажу!» — и зарядит молнией по башке! Или даст стакан белладонны и заставит выпить колдовством, Вера даже не пикнет, куда ей с половинкой силы!.. Хотя, может, она и отравила воду, вон еще один ларек на пути. Что-то их подозрительно много, и пить хочется!

Вера быстро шла сквозь дворы и вертела головой, не столько ища пацана, сколько оглядываясь: не идет ли сзади кто со стаканом белладонны или чем похуже? Она не любила уличной суеты, но тут предпочла бы, чтобы во дворах было помноголюднее, поживее. А то идешь, как в колодце, собственные шаги по ушам — «Бум! Бум! Бум!», и за каждым поворотом мерещится Эвелина, так и сбрендить недолго. Скорее искать пацана!

— Верочка!.. — Вера так боялась услышать это за спиной или из-за угла, что даже не сразу поняла: это взаправду. Это не ее страх, а вполне живая, настоящая Эвелина, сидит на лавочке у подъезда и улыбается, как будто подругу встретила.

— Что же ты, Верочка, полсилы потеряла и весь город проворонила? Я в твои годы была гораздо внимательнее… — А как эта ведьма улыбалась! Как будто и правда желает Вере только хорошего и по доброте душевной пришла оказать дружескую услугу.

— Так не честно! Я не нашла пацана! Я не успела! — Веру душили слезы: меньше всего хотелось умирать в этом грязном дворе от рук этой мымры.

— Что не успела? Что нечестно? — делано удивилась Эвелина.

— Я все знаю! Что там у тебя?! Беладонна?! Цикута?! Или просто пошлешь мне в лоб разряд молнии?! — Вера как под гипнозом смотрела на Эвелинины руки, но они были пусты. Это ничего не значит. Эвелина — сильная ведьма, она может в любой момент…

— Верочка, мне бы не хотелось, чтобы между нами…

— Ну почему — ты?!

— Это может сделать любая из нас, — произнесла Эвелина непривычно низким голосом без обычных своих заискивающих ноток. Вере отчего-то сразу стало легче. Даже дышать стало легче, как перед грозой, и небо заволокло. Тучи сошлись над московским двориком-колодцем. Вера подняла голову — посмотреть, отшагнула назад, да так и села на заборчик у детской площадки. Ведьмы спускались из-за туч роем со всех сторон, как никогда не позволяли себе в городе, по крайней мере, на Вериной памяти. «Потому что городом управляла Настасья Фроловна, — тоскливо подумала Вера, — а теперь…»

Теперь они стояли и сидели по всему двору, перешептываясь и показывая друг другу на Веру. Кто-то поздоровался с ней, кажется, Валька, но прочие вели себя так, будто ее, Веры, уже нет. И здороваться необязательно, и можно обсуждать ее вслух, не боясь, что услышит… Некоторых Вера даже не знала, наверное, прилетели издалека. Значит, и этим досталось по кусочку от города, иначе стали бы они бросать свои дела, чтобы поглазеть на Верину казнь.

Казнь! Все равно не верилось. Вера надеялась на свою половинку силы и почему-то на пацана. Ведь где-то здесь бегает, паршивец! Может, не поздно еще найти, вернуть… Вера оглядывалась по сторонам, но видела только ведьм, ведьм, ведьм… Ишь, собрались!

Казнь и правда редкое зрелище. Настасья Фроловна рассказывала только об одной, но и там, говорила, ведьма спаслась. Ухитрилась вернуть силу в последний момент, да так, что все ее потом сто лет боялись. Тоже половинку потеряла. Тоже из-под носа растащили город. Тоже решили, что она теперь будет только мешать. А больше ведьмам и не за что казнить друг друга. Вера плохо помнила эту историю и, честно говоря, думала, что старуха выдумывает, что это вообще сказки насчет казней из-за земли. Из-за земли, с ума сойти! Да тут ведьм десятка два! Каждой досталось по маленькому кусочку, и, чтобы его не потерять, они уже готовы растерзать свою! Не верилось, что это правда, если бы Вера еще не стояла здесь…

Глава XI

Шанс

Стемнело быстро и странно рано, вроде не вечер еще, а небо заволокло. Вовка брел дворами, так и не придумав, куда идти. Леха-то в порядке, прохлаждается в домике ведьм за городом, изучает архитектурные изыски Маргошки и Ленкин болиголов, а ему что делать?

Фонари не зажигались. В темноте Вовка различал только припаркованные блестящие машины, белые лавочки и во-он ту компанию девчонок во дворе. Компания была большой и шумной. В маленьком дворике не осталось незанятых качелей или лавочек, кому не хватило места — сидели прямо на деревьях или на низком заборчике. Девчонки болтали, перешептывались, кто-то хвастался новым телефоном. «У студентов уже каникулы», — завистливо подумал Рыжий. Он брел в сторону девчонок, потому что надо было куда-то брести, к тому же, если Вера придет за ним, в толпе легче затеряться.

Подойдя, он увидел, что никакие они не студентки, по крайней мере, вон та компания уже тянет на преподавателей… А эти вообще пенсионерки, только очень бойкие: две бабушки сидели на дереве. На Рыжего никто не обращал внимания, все смотрели куда-то в центр двора. Вовке было не видно, что там, и он рассматривал собравшихся. Девчонки, женщины, старушки, одинокий дядька, непонятно как затесавшийся в эту компанию. Если бы некоторые не сидели на деревьях, то и ничего странного. Мало ли кто собрался и зачем?

Осмелев, Вовка подошел совсем близко и заглянул через чье-то плечо: что там во дворе? Увидел и тут же спрятался. Потому что в центре дворика на качелях сидела Вера и с ней еще одна, наверное, тоже ведьма. «Шабаш», — вспомнил Рыжий нужное слово, и все тут же встало на свои места. И почему здесь в основном женщины, и почему на деревьях…

Убегать он и не думал. Вера его не видела, судя по лицу, ей было вообще не до него, другие ведьмы тоже не обращали на Вовку внимания, хоть он и выделялся в этой толпе. Наверное, принимали его за чьего-то сына или ученика, в общем, существо, недостойное взгляда. А любопытно было! Вовка присел на край низкого заборчика, отделяющего двор от парковки так, чтобы самому видеть Веру, но не попасться ей на глаза. Присел и стал слушать, о чем таком болтают ведьмы.

— Я говорю, надо было погоду согласовывать с самого начала. А то ерунда выходит: там снег, за углом — дождь.

— А если туда добавить хвостов № 2…

— …Борщ приобретет равномерный алый цвет.

— И тучи над Останкино! Куда это годится?!

— Они скоро начнут? Никогда казни не видела.

— …Для этого хвосты рубят мелко-мелко.

Казни — вот оно что! Интересно, кого ведьмы собрались казнить? Уж не его ли, Рыжего? А кто их, ведьм, знает, может, они всем шабашем решили помочь Вере вернуть силу? Но тогда бы Рыжего уже давно схватили…

Пока он боялся, ведьма рядом с Верой подняла руку, требуя тишины, как тамада на празднике. Все смолкли, и Рыжему сразу стало неуютно. А ну как заметят?! Надо бы отойти подальше в толпу, но он уже боялся шелохнуться в такой тишине. А ведьма рядом с Верой заговорила:

— Вы знаете, зачем мы все здесь собрались, вы знаете, как редко это бывает. Поэтому в первую очередь примите мои поздравления с новой землей. Заботьтесь о ней себе на благо.

Ведьмы сдержанно захлопали. Вовка сидел и не мог понять: при чем здесь земля и поздравления, они же собрались на казнь! А ведьма продолжала: