Джеймс Роллинс - Джейк Рэнсом и Король Черепов Страница 27

В следующее мгновение кристалл прожег дыру в столешнице и упал на пол. Только Джейк облегченно вздохнул, как с ужасом увидел, что гранит пузырится — камень пытается пробить себе путь сквозь пол! Мальчик представил, как тот плавит межэтажные перегородки. Когда остановится? И остановится ли?

Марика не смела тронуться с места. Джейк резко повернулся и схватил один из серебряных молоточков: если бы удалось попасть по камню и дезактивировать его, как показывал Балам… Марика, разгадав план, согласно кивнула. Прикрывая лицо от жара и ослепительного сияния, Джейк склонился над рубином: тот сжался до размеров мелкой монеты и теперь беспокойно плавал в лужице расплавленного гранита. Под занесенным молоточком драгоценный камень стал сжиматься быстрее и теперь был не больше булавочного ушка. Казалось, он, подобно умирающей звезде, сгорает изнутри. Вдруг кристалл мигнул и исчез.

— Пропал, — прошептала Марика.

На ее лице смешивались ужас и любопытство. Лужа гранита быстро затвердевала, будто устыдившись своего состояния, и вскоре на полу осталось только черное пятно. К сожалению, ущерб, нанесенный верстаку, оказался намного серьезнее. Джейк заглянул под бронзовую столешницу: через круглую дыру просматривался купол. Металл уже остыл, а отверстие и не думало уменьшаться.

— Смотрите! — закричал Пиндар.

Увлеченные рубином, они не заметили, что механизм вращается теперь с обычной скоростью, больше не скрежещет и не пыхтит. Джейк с тревогой прислушался: не звучат ли шестеренки визгливее, не скрипят ли подшипники громче? Все ли в порядке? Из конструкции вынырнула бронзовая чаша, ребята заглянули в нее.

— Осталась только твоя аука, — покачал головой Пиндар. — Кто бы мог подумать!

Джейк наклонил сосуд, и батарейка упала на ладонь. Она никак не изменилась — во всяком случае, с виду, однако кусочек синего минерала исчез. Мальчик перевел взгляд на дымившееся пятно под столешницей: может быть, он испарился? Или механизм обсерватории сжег его в бешеном вращении?

— Что произошло? — спросила Марика.

Джейк молча пожал плечами: он и сам хотел бы знать. Нахмурившись, девочка взяла со стола вторую батарейку и передала ее Джейку. Она едва сдерживала слезы: как можно было совершить такую глупость, понадеявшись на неведомую ауку? Закусив нижнюю губу, Марика понурилась.

Джейка одолевало чувство вины. Он вспомнил, как цитировал Балама, уговаривая его дочь на эксперимент, но опустил окончание фразы: «…большинство экспериментов крайне опасны!» Мальчик посмотрел на батарейки в ладони — опыт мог сровнять башню с землей. Он собрал фонарик и по привычке нажал на кнопку — на куполе заплясало пятно света. Джейк выключил прибор и сунул его в карман брюк.

— Что будем делать? — спросил Пиндар, рассматривая дыру. — Магистры подвесят нас за большие пальцы.

— Мне очень жаль, — сказал Джейк.

— Ах, ему жаль! — проворчал римлянин. — Раньше надо было думать!

Марика хмуро посмотрела на ребят и укоризненно покачала головой.

— Пин, ведь опыт проводился по твоей просьбе, и никто не подумал о последствиях. Мы все виноваты.

Пиндар не спорил.

— Завтра праздник равноденствия и Олимпиада! Все пойдут на стадион! Но если отец узнает о наших проделках, я в лучшем случае не увижу солнца до следующего торжества.

— Ничего не исправишь, — вздохнула Марика. — Но можем попытаться скрыть следы происшествия.

В глазах Пиндара засветилась надежда.

— Не выйдет! Твой отец постоянно сидит в лаборатории, он сразу заметит дыру.

Марика подняла с пола пару увесистых томов и прикрыла повреждение.

— Соберите остальные, — велела она.

Мальчишки кинулись исполнять ее приказ, и вскоре на столе образовалась высокая стопка книг. Джейк подмигнул Пиндару. Теперь, когда они спрятали оплавленное отверстие, черное пятно под столом было почти незаметно. Марика оценила работу.

— Папа оставляет такие нагромождения повсюду и часто забывает о них.

— Значит, он и через месяц ничего не узнает! — обрадовался Пиндар.

— Нет, отец узнает обо всем очень скоро. Я все расскажу на следующее утро после праздника.

— Мари!

— Нет, я признаюсь. Просто не хочу портить любимый день родителей. Теперь мы остались вдвоем…

Ее голос потух. Справившись с эмоциями, она снова посмотрела на Пиндара.

— Не буду омрачать праздник, но на следующий день отец все узнает.

Юный римлянин проворчал что-то себе под нос, он был явно не согласен с Марикой. Сейчас Джейк полностью поддерживал его: если магистры догадаются об их проступке, обучение может закончиться, едва начавшись.

— По крайней мере, я не пропущу игру, — смирился Пиндар.

Когда ребята вышли из Астромикона, солнце клонилось к горизонту. Пин еще раз посмотрел на механизм обсерватории, а затем помог Марике закрыть люк.

— Неудивительно, что кто-то пытался избавиться от тебя, — обратился он к Джейку. — От твоей ауки одни проблемы.

— Не думал, что так получится, — взглянув на Марику, ответил мальчик. — Будь у меня возможность, я бы все исправил.

— В подобных ситуациях отец говорит: «Дважды посмотри, куда собираешься шагнуть. Некоторые дороги ведут только в одну сторону», — произнесла девочка.

Она задвинула щеколду на люке. Ребята молча собрали остатки обеда, каждый был погружен в собственные тревоги и сожаления.

«Дважды посмотри, куда собираешься шагнуть», — мысленно повторил Джейк, вспомнив, как вставил половинки монеты в углубление на золотой пирамиде.

Тогда он тоже действовал не подумав — сам попал в беду и Кэди потащил за собой.

«Некоторые дороги ведут только в одну сторону».

Неужели фраза окажется пророческой и он не сможет отыскать путь домой? Джейк поднял корзину с продуктами и повернулся к храму Кукулкана — там, за стенами замка, над Священным лесом возносился каменный дракон, хранитель долины. Джейк отказывался верить, что возврата нет. Теперь он явственно чувствовал давление времени: как только магистры узнают об опыте, пирамида станет недосягаема. В лучшем случае в запасе остается один день. Впрочем, если повезет, этого будет достаточно.

Мальчик вспомнил, как Пиндар тревожился, что пропустит Олимпиаду: «Все пойдут на стадион!»

Прищурившись, Джейк снова бросил взгляд на храм. Если горожане отправятся на игру, кто останется присматривать за Священным лесом? Похоже, появился шанс. Он должен пробраться внутрь и раскрыть секрет кристального сердца Кукулкана. В уме снова прозвучали слова Марики: «Дважды посмотри, куда собираешься шагнуть». Если единственная попытка провалится, путь назад будет отрезан. Его посадят в тюрьму или покарают еще строже. А что ждет Кэди? Она, скорее всего, разделит участь брата.

— Ты готов? — спросила Марика.

Джейк кивнул с мыслью, что следовало бы подготовиться лучше.

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ

Глава 16

ДЕНЬ ИГРЫ

Когда следующим утром Джейк спустился в гостиную, Марика с отцом уже накрывали на стол. Они двигались слаженно: раскладывали тарелки, разогревали жидкий шоколад, нарезали розовую дыню. Балам что-то шепнул дочери на ухо, и та ответила улыбкой. Магистр коснулся нагревающего бруска, отдернул руку и пососал обожженный палец. Каждое движение наполняла многолетняя любовь, они будто исполняли друг для друга утренний танец счастья.

Воспоминания захлестнули Джейка, и он остановился посреди лестничного пролета. Когда-то в Вороньих Воротах мама помогала тете Матильде варить яйца и нарезать бекон, а отец в носках и халате сидел за столом, уткнувшись в журнал. Мальчик снова слышал их смех, снова чувствовал тепло объятий.

— Смотри-ка! Похоже, кто-то решил составить нам компанию.

Встряхнув головой, Джейк неохотно отпустил образы родителей и помахал магистру Баламу. Ночью мальчик составил план проникновения в пирамиду и теперь собирался осуществить первую стадию. Спустившись с последней ступени, он издал страдальческий стон. Было совестно обманывать Марику и ее отца, но другого выхода не нашлось. Мальчик, хромая, пошел к столу.

— Ты в порядке? — спросила Марика.

Джейк, поморщившись, потер правую ногу.

— Затекла во время сна. И… — он приложил ладонь ко лбу, — что-то мне нездоровится.

Балам подхватил его под руку, проверил температуру и усадил на стул.

— Придется осмотреть тебя, с ядом жалохвоста шутки плохи!

Джейк с тихим стоном приподнял ногу, и магистр осторожно ощупал почти зажившую царапину.

— Красноты нет, — облегченно вздохнул Балам. — Вздутия тоже, выглядит прекрасно. Наверное, мышцы болят от вчерашней судороги.

Джейк кивнул: диагноз вполне подходил и, самое главное, соответствовал его плану. Нужно остаться в башне и, когда горожане уйдут на стадион, тайком проникнуть в храм Кукулкана.