Ллойд Биггл-младший - Все цвета тьмы. Часовой галактики Страница 29

— Не думаю, что такое строительство окупилось бы, — с улыбкой сказал Арнольд. — Пассажиров было бы маловато.

— Шутишь! Это был бы популярнейший туристский маршрут в истории, не говоря уж о разных побочных выгодах, которые тебе любой турагент с ходу изложит. Вот хотя бы — отель для новобрачных. Представляешь: «МЕДОВЫЙ МЕСЯЦ — НА ЛУНЕ!». Пока что «УниТел» ни в какой рекламе не нуждается, но придет время, когда вы за подобные идеи будете платить огромные деньги.

— Несомненно, — сказал Арнольд. — Хотя это — не по моему департаменту. Но все-таки… возникло бы несколько крайне интересных проблем.

— Еще бы не возникло! Как прижмет этих новобрачных, когда через месяц вернутся на Землю! Так, что…

— Я говорю о научных проблемах. И не забывай, что с нами — дама.

— Но разве гравитация — не научная проблема?

— Только не в твоем исполнении. Думаю, подобный проект стоит того, чтобы его рассмотрели. Это может обеспечить нам паблисити на миллионы долларов.

— Медовый месяц на Луне? Ну что ж, поздравляю. А как ты собираешься это организовать?

— Да не медовый месяц, балда. Трансмиттер на Луне.

Уокер вскочил, едва не опрокинув кресло.

— Вот это будет сюжет! Могу я тебя процитировать?

— Нет. Я пока что ничего не сказал. Значит, так… От Земли до Луны — двести сорок тысяч миль, плюс-минус несколько тысяч, и это — после того, как преодолеем все преграды и препоны. То есть, можно считать, вдвое. К счастью, Уоткинс — спец по части скачек с барьерами, и связей в Вашингтоне у него хватает. Если они замышляют соорудить на Луне еще одну базу, то должны перебросить туда многие тонны припасов, материалов и оборудования. Наверняка найдется место и для одного трансмиттера. Это им — прямая выгода. Как только трансмиттер заработает, через него в течение часа можно будет перебросить в сто раз больше груза, чем весил он сам. Ты как думаешь: когда примерно старт?

Уокер покачал головой.

— Об этом они даже разговаривать не захотят.

— Тогда надо поспешить. Где здесь телефон? А, вот. Прошу прощения…

Арнольд рванулся с места, едва не свалив нагруженного подносами официанта, столкнулся у бара с подвыпившим посетителем и исчез в телефонной кабинке.

— Вот это парень! — одобрительно заметил Уокер.

— Да. Мужчина — хоть куда.

— Рад, что и ты так считаешь. Я думал, ни у одной женщины в мире не хватит мозгов, чтобы это разглядеть. Однако помни: кто выйдет замуж за Арнольда, выйдет замуж и за его логарифмическую линейку. Он на ней будет высчитывать и семейный бюджет, и формулу, по которой получаются дети. Насколько я его знаю, он будет брать ее даже в постель. Вы уже решили, какого числа свадьба?

— Ты, случайно, колонку сплетен и слухов по совместительству не ведешь? Мы всего-то пару раз поужинали вместе, и…

К столику подбежал запыхавшийся Арнольд.

— Я, видимо, буду работать всю ночь. Рон, ты проводишь Джин домой?

— Рад услужить, старина.

— Джин, прости меня, ради бога, но такая возможность возникает далеко не каждый день. Космическая Администрация нас ждать не будет; мы должны быть готовы к моменту старта.

— Но ведь еще десерта не принесли, — сказала Джин.

— Пусть Рон за меня съест. По счету я расплачусь. Спокойной ночи. Я позвоню тебе завтра.

— Привет твоей логарифмической линейке! — крикнул Уокер ему вслед.

Арнольд остановился и оглянулся.

— Рон! В газету об этом — ни слова!

— Иди уж, нянчись со своими трансмиттерами. Ну и просьбы у моих друзей…

Арнольд коротко переговорил с кассиром за стойкой бара, указал на их столик, бросил на стойку купюру и, едва не бегом, выскочил наружу.

Уокер развел руками.

— Сюжет — на первую полосу, а он говорит: ни слова… Ведь даже времени старта мне не назовет, если не пообещаю на него не ссылаться. С тех самых пор, как Даржек… а, кстати, где же Даржек?

— Не имею ни малейшего представления.

— Честно?

— Честно.

— Где бы он ни был, это ведь тоже грандиозный сюжет. Я днями напролет тормошил Арнольда на эту тему, проверил все места, где Даржека видели, говорил с людьми, которые его знают… И что в итоге? Местонахождение Даржека так засекречено, что неизвестно даже ему самому.

Перрин прервал общую беседу и развернул на столе карту.

— Просто так, чтобы всем было наглядно видно, о чем речь, — пояснил он.

— Где ты ее раздобыл? — спросил Арнольд.

— Типография Правительства США. Цена — восемьдесят центов.

— Надо же, и недорого…

— Точно. Вот, посмотрите. Здесь, в кратере Абенезра, произошел этот пресловутый взрыв. А вот — наш Нью-Фронтир Сити, возле кратера Плиния, где Море Ясности соединяется с Морем Спокойствия. Чтобы достичь кратера Абенезра, им придется проделать путь до самых южных берегов Моря Спокойствия, а может, даже пойти в обход, через Море Нектара, и даже после этого перед ними еще останутся двести миль жуткого бездорожья. Лунавилль же — здесь, в кратере Кеплера, в Океане Бурь, то есть — еще дальше. А уж о русской базе в кратере Архимеда — и говорить не приходится.

— Понимаю. С хайвэями на Луне плоховато.

— Ехать прямым путем невозможно нигде, кроме дна лунных морей, а кое-где — не проехать вовсе. Именно поэтому базы расположены там, где так называемые моря позволяют хоть как-то исследовать окрестности. По крайней мере, наши базы; какими соображениями руководствовались русские, ручаться не могу. Майор, что вы об этом скажете?

— Русские вряд ли и себе-то сознаются, какими соображениями они руководствовались, — буркнул майор Горейлик.

— Насколько я понимаю, в НАСА ничего не известно о станции «СССР-2» на обратной стороне Луны. Мы в самом деле намереваемся тоже разместить там базу?

— Да, намеревались до этого взрыва. Теперь эту базу предполагается разместить в кратере Абенезра, как только мы туда доберемся. Я считаю, что хуже места для базы не придумаешь, поскольку мы и из кратера-то вряд ли выберемся, а если выберемся, то все равно далеко не уедем, однако нам поступил приказ. Далее, должен сообщить, что ваше предложение безоговорочно отвергнуто, и я здесь — только затем, чтобы, по возможности, успокоить вас.

— Вы получите новый приказ с минуты на минуту, — возразил Уоткинс. — Я только что говорил с президентом. Единственное условие: к моменту старта все должно быть готово.

— Так сколько у нас времени? — поинтересовался Арнольд.

— Я здесь — всего лишь мальчик на побегушках… Думаю, двадцать четыре часа.

— Ох!..

— Можете считать, что вам еще повезло. Если бы не тот факт, что нам нужно снабжать и другие базы, у вас бы не было и двадцати четырех часов.

— Экие вы, в НАСА, шустрые, — раздраженно сказал Арнольд. — На целые поколения отстали от времени. Весь остальной мир уже полторы недели пользуется трансмиттерами. Если б эти индюки из «кэ-а» озаботились поинтересоваться, о чем пишут в газетах, пораскинули бы умишком и оценили перспективы, так сами бы к нам явились с предложением. Меня совершенно не волнует, где будет установлен наш трансмиттер — в Ныо-Фронтир Сити, в Лунавилле или этом, как его там, кратере. Как только он заработает, базу можно будет снабжать с Земли настолько оперативно, что посылай им хоть сандвичи из кафетерия внизу. Они смогут получать все, что только захотят, и в любое время суток. Мы даже сконструируем портативные трансмиттеры-приемники для полевых исследовательских групп. Они смогут работать в поле месяцами, получая все, что нужно, с Земли. Отработав положенные шесть часов в день, они смогут проводить вечера и уик-энды на Земле, в кругу семьи! Мы произведем революцию в исследованиях Луны, точно так же, как революционизировали перевозки пассажиров на Земле!

— Ура-ура-ура, — с усмешкой сказал майор Горейлик. — Если бы время не поджимало, мы бы от радости запрыгали. Но в данный момент… Хоть вы изобретите способ перенести в кратер Абенезра весь Нью-Йорк, все это будет напрасно, если русские первыми поставят там хотя бы паршивую палатку. Куда вам торопиться? Доставим ваш трансмиттер на одну из баз следующим регулярным рейсом. Луна за это время никуда не денется, мы — тоже. Какая разница, произведете ли вы свою революцию в исследованиях Луны сейчас или через полгода?

— Что скажешь, Тед? — спросил Уоткинс. — Успеешь все приготовить за двадцать четыре часа?

— Постараюсь успеть.

— Тогда я — за то, чтобы поспешить. Если данная экспедиция организуется только из соображений престижа…

— Что бы ни произошло в кратере Абенезра, — пробормотал майор, — это может быть важным с научной точки зрения.

— А может вообще ничего не значить. Судя по статьям, которые я читал, многие ученые считают взрыв обычной галлюцинацией.

— Массовая галлюцинация? Да еще и сфотографированная?

— Что-то не припомню, чтобы об этом писали, — удивился Уоткинс.

— Совершенно верно. Видите ли, по имеющимся сведениям, на Луне уже сотни лет наблюдаются любопытные явления. Наблюдатели видят таинственное свечение, облака газа, пятна, меняющие цвет… Не далее, как в 1958-м, русские ученые наблюдали нечто наподобие выброса газов в кратере Альфонса. Но происшедшее в кратере Абенезра отличается от всего прочего двумя, и весьма важными, фактами. Во-первых, этот взрыв, извините за выражение, произошел в очень удачное время. Как раз в тот момент через эту область проходила линия терминатора, а астрономы, в силу каких-то только им известных причин, очень часто наблюдают движение этой линии по поверхности Луны. Семеро вполне достойных доверия астрономов-любителей из Европы и Африки наблюдали именно район кратера Абенезра и все видели. Но самое главное: один астроном-любитель делал в тот момент серию снимков, дабы картографировать именно этот кратер. И, только проявив пленки, обнаружил, что взрыв дважды попал в кадр. Наблюдатели отчетливо видели вспышку, поскольку она была в тени кратера и не исчезала, почти десять секунд; отметили также выброс ионизированного газа на довольно большую высоту. Одним словом, галлюцинация документирована, как нельзя лучше. Во-вторых, современный уровень техники позволяет нам незамедлительно осмотреть место происшествия. Именно этого очень бы не хотелось отдавать на откуп русским. К счастью, мы смогли скрыть эти фотоснимки, и, если русские будут продолжать считать взрыв галлюцинацией до того момента, когда мы приземлимся в кратере Абенезра, тем лучше для нас.