Пол Стюарт - Каменный пилот Страница 3

— Нет! — закричала я, подбегая, бросаясь рядом с ним на колени и подхватывая его голову в сложенные чашей руки.

Раненый щенок поднял на меня взгляд. Его огромные янтарные глаза словно бы молили о помощи. Потом он мигнул — раз, другой… Глаза затуманились, закрылись в третий раз — и больше не открылись.

— Ох, Мигун! — зарыдала я, и едкие слёзы хлынули из глаз и покатились по щекам. — Мигун! Ми…

Хрусь!

За моей спиной послышался хруст сломанной ветки, а за ним последовало низкое гортанное рычание…

Глава 2. Волки

Я медленно обернулась, едва смея дышать, и упёрлась взглядом в два горящих жёлтых глаза. На дальнем конце прогалины стояла огромная серая тварь с ушами, украшенными кисточками, и сверкающими клыками. Пышная белая грива вокруг её глотки поднялась дыбом, а мощные лапы напряглись, готовясь к прыжку. Не в силах отвести глаз от жестокого взгляда огромного белогривого волка, я медленно попятилась прочь прямо на дрожащих коленях.

Из леса за спиной у рычащего хищника донёсся чудовищный вой остальной стаи, учуявшей кровь. В следующий миг волк прыгнул — а за ним выскочил второй, третий, четвёртый… Они вылетали на сумрачную прогалину в облаке пыли и кружащихся листьев. Я испустила дикий визг и свернулась в плотный клубок, ежесекундно ожидая, как в меня вонзятся их жуткие клыки.

Вместо этого прогалина наполнилась отвратительным ворчанием и хрустом. Дикие волки набросились на тело Мигуна, моего любимого щенка. Я не могла вынести этого зрелища и, поднявшись на ноги, бросилась сломя голову обратно в подлесок, подальше от ужасного места.

Я бежала, бежала, пока в глазах не потемнело, лёгкие не запылали, а сердце не начало разрываться. Я перепрыгивала через ручьи и упавшие деревья, огибала колючие кусты и валуны. И пока я неслась, паника неудержимо росла в моей груди.

Я была одна-одинёшенька в этом пустынном и страшном мире, полном длинных колючек, которые исцарапали и искололи мои плечи и спину, странных растений и ягод, которые источали острые пьянящие запахи, когда мои ноги давили их. И самым худшим из всех ощущений было ощущение ветра на моём лице — ветра, заставляющего задыхаться, вышибающего слёзы, ворующего воздух у меня изо рта.

Наконец силы совершенно оставили меня, и я шлёпнулась на лесную почву — ободранная, исколотая и полумёртвая от усталости. Я жаждала спрятаться, просочиться сквозь землю, чтобы скрыться от кошмарного открытого пространства Навершья. Пальцы мои царапали и скребли грунт, от которого немедленно поднялся омерзительный, тошнотворный запах, заставивший меня подавиться.

Позади, за деревьями, слышался приближающийся ворчливый рык и возбуждённое повизгивание волков, идущих по моему следу. Ну, значит, ждать недолго, и скоро меня разорвут на куски, как Мигуна, думала я, заливаясь горючими слезами.

Хрусь! Хрусь! Хрусь!

Внезапно за мной послышался хруст веток. Я оглянулась через плечо и увидела, как ко мне, просачиваясь сквозь густой подлесок, словно вода сквозь песок, подбираются четыре волка. Их глаза пылали красным, их перепачканные кровью носы фыркали, а их языки, с которых капала слюна, болтались поверх похожих на сабли клыков. Я слышала их, пыхтящих и слюнявых, несущихся сквозь подлесок. А когда волки ещё приблизились, я даже смогла почуять их. Затхлый запах их шерсти. Тошнотворную вонь тухлого мяса в их дыхании…

Я зарылась лицом в ладони, зажмурила глаза и чуть не задохнулась: почва подо мной воняла хуже волков.

— Йярррроуууууу!

Отчаянный вой тупым ножом разрубил воздух, и по моей шее и позвоночнику побежали мурашки. Я оглянулась, но сначала даже не поняла, что именно произошло.

Волк летел!

В следующую секунду послышалось свистящее «шшурх!», и краем глаза я заметила зелёную вспышку. С бешено колотящимся сердцем я повернулась и увидела длинный зелёный ус, оборачивающийся вокруг живота второго волка — раз, два, три! — и отрывающий его от земли. Завывая и скуля, зверь взлетел в воздух вслед за своим злополучным приятелем и исчез в лесных тенях.

Я застыла на несколько мгновений, глядя туда, где только что реяли в воздухе два преследователя. Оставшаяся пара волков испустила пронзительный визг, развернулась и дунула прочь что есть мочи. Тогда я медленно поднялась на ноги и огляделась.

Я стояла на поляне, покрытой землёй тёмно-красного цвета. Повсюду виднелись белые крапины, которые мне показались сначала камнями, но при более внимательном рассмотрении обернулись костями. В центре поляны стояло колоссальное дерево, чьи корни вонзались во внушительную гору черепов, рёбер и мослов. На величественном стволе пульсировали блестящие бугры и нелепые наросты, а на самой макушке, там, где простирались огромные ветви, воздух наполнялся скрежетом тысяч острых треугольных зубов.

— М-мать наша, дуб-кровосос… — прошептала я в благоговейном страхе, опускаясь на колени перед священным деревом.

То, что я видела после, до сих пор наполняет меня ужасом и отвращением — стоит только об этом вспомнить. Оба волка болтались в воздухе, сдавленные смертоносными объятьями смоляной лозы, чьи толстые корни глубоко вросли в пульсирующий ствол хищной хозяйки. Тонкие, как плети, усы лозы высоко подняли невезучих зверей, и теперь те болтались над огромной распахнутой пастью плотоядного дерева. Несколько секунд они раскачивались, извиваясь, выкручиваясь и издавая ужасные крики. А потом лоза изогнулась в спазме и сбросила волков в широко раскрытую утробу дерева.

Послышался леденящий душу хруст, и через пару мгновений из пасти дуба-кровососа извергся фонтан крови и костей. Наросты и и бугры на стволе жадно всасывали полившуюся ручьями кровь, и всё дерево пульсировало и содрогалось в отвратительных конвульсиях.

Я знала, что в этот момент глубоко подо мной, в Великой Пещере, купол его корней засиял красным, корни наполнились кровью и набух священный поильный корень. Когда я жила в внизу, в прекрасной сияющей пещере, я и не представляла себе, насколько кошмарной бывает картина, разворачивающаяся в Навершье каждый раз, как насыщается дуб-кровосос — а ведь именно от этого насыщения зависела каждая Кровавая Церемония. И впервые на меня нахлынула страшная тоска. Та тоска, с которой я живу и по сей день.

А в тот момент, стоя перед священным дубом-кровососом, я желала всё забыть, вернуться в родную пещеру, к любимой маме, и стереть из памяти все мысли об ужасном Навершье. Ведь мама сказала, что я изменюсь, когда стану злыднетрогом. И, замерев посередь страшной поляны, испуганная и одинокая, я жаждала этого больше всего на свете.

Потом медленно огляделась, призвав всю свою выдержку. Я знала, что прямо подо мной находится Великая Пещера Трогов. А это значило, что вход в тоннель должен быть где-то неподалёку. Я обвела поляну взглядом, отыскивая медную сосну. Наконец, мой взгляд нашарил в отдалении ветви цвета червонного золота, выделяющиеся на фоне окружающих их сыроив.

Я опрометью бросилась туда и бежала, как никогда не бегала прежде — задыхаясь, с растрёпанными волосами, развевающимися за плечами. И когда я достигла края поляны, я увидела впереди просвет, залитый солнечным светом, и стоящую там медную сосну, и тёмную дыру под её корявыми корнями.

— Тоннель, — выдохнула я.

Перепрыгнув торчащий валун, перебравшись через вспученные корни деревьев, протолкавшиеся через грунт на поверхность, я поспешила туда. Мимо колыбельного дерева, мимо пышно цветущего бубенечника… Неожиданно поляна, залитая светом позднего дня, оказалась прямо передо мной. Я бросилась через неё с чувством закипающей радости в груди. Ведь так близко — только руку протяни — под корнями медной сосны находился вход.

— Мамочка, — выдохнула я, с трудом делая последние шаги, — я иду!..

Но не успела я пересечь прогалину, как дунул сильный порыв ветра, и два волка выступили из теней наперерез. Они заступили мне путь, скаля клыки и вздыбив белый мех на загривках.

Я шарахнулась и остановилась, испустив отчаянный крик. Потом безнадёжно огляделась.

Ещё четыре волка появились с разных сторон поляны: один слева, один справа, и двое сзади. Стая окружила меня. Снова я смотрела в жестокие жёлтые глаза, пока твари приближались, сжимая кольцо, словно затягивая аркан.

А потом, сквозь низкое гортанное ворчание волчьих глоток, я услышала иной звук. Высокий. Металлический…

Дзиньк! Дзиньк! Дзиньк!

Пролог.

Глава 1. Зубоскальчик.

Глава 2. Волки.

Глава 3. Зелт Розовоглазый.

Глава 4. Фургон работорговцев.

Глава 5. На крюке.

Глава 6. «Бичеватель слабаков».