Джоан Роулинг - Гарри Поттер и Потайная Комната Страница 30

«А, так только и всего? – со злостью откликнулся Гарри. – Не думаю, что ты мне скажешь, почему тебе хотелось, чтобы меня отправили домой по частям?»

«Ах, если бы Гарри Поттер только знал! – простонал Добби, роняя ещё несколько слезинок на свою дырявую наволочку. – Если бы он только знал, что он значит для нас, униженных и порабощённых, отбросов магического мира! Добби помнит, что было, когда Тот-Кого-Нельзя-Называть-По-Имени был на вершине власти, сэр! С нами, домашними эльфами, обращались как с насекомыми, сэр! Конечно, с Добби и сейчас так обращаются, сэр», – признал он, утирая лицо наволочкой.

«Но в основном, сэр, жизнь для нашего брата стала лучше с тех пор, как вы одержали победу над Тем-Кого-Нельзя-Называть-По-Имени. Гарри Поттер выжил, сила Темного Властелина пошатнулась, и наступил новый рассвет, сэр, и Гарри Поттер засиял, как маяк надежды для тех, кто думал, что чёрные дни никогда не закончатся, сэр… А теперь в Хогвартсе должны произойти ужасные вещи, возможно, они уже творятся, и Добби не может допустить, чтобы Гарри Поттер оставался здесь теперь, когда история должна повториться, когда Потайная Комната открылась ещё раз…» Добби застыл, поражённый ужасом, затем схватил со столика у кровати кувшин с водой и стукнул им себя по голове, после чего опрокинулся и скрылся из виду. Через секунду он вскарабкался обратно на кровать со сведёнными в точку глазами, бормоча:

«Плохой Добби, очень плохой Добби…»

«Так Потайная Комната существует? – прошептал Гарри. – И ты сказал, что она открывалась раньше? Рассказывай, Добби!» Он ухватил эльфа за костлявую ручонку, когда тот снова потянулся к кувшину:

«Но я же не магглорождённый – чем мне может угрожать Комната?»

«Ах, сэр, не спрашивайте больше, не спрашивайте больше у бедного Добби, – пролепетал эльф, и его глаза в темноте расширились ещё больше. – Тёмные дела вершатся в этом месте, но Гарри Поттер не должен быть здесь, когда они свершатся – отправляйся домой, Гарри Поттер, отправляйся домой. Гарри Поттер не должен быть в этом замешан, сэр – это слишком опасно…»

«Кто это, Добби? – спросил Гарри, крепко держа Добби за руку, чтобы не дать тому снова стукнуться кувшином. – Кто её открыл? Кто открыл её в прошлый раз?»

«Добби не может, сэр, Добби не может, Добби не должен говорить! – завизжал эльф. – Отправляйся домой, Гарри Поттер, отправляйся домой!»

«Никуда я не отправлюсь! – яростно крикнул Гарри. – Моя лучшая подруга – магглорожденная – она будет первой, если Комната действительно открыта…»

«Гарри Поттер рискует собственной жизнью ради друзей! – простонал Добби в печальном экстазе. – Такой благородный! Такой храбрый! Но он должен спасти себя, он должен, Гарри Поттер не должен…» Добби внезапно замер и зашевелил ушами. Гарри тоже услышал. В коридоре снаружи послышались шаги.

«Добби должен идти!» – в ужасе выдохнул эльф. Раздался громкий треск, и в руке у Гарри остался только воздух. Откинувшись на кровати, он уставился на тёмную дверь лазарета – а шаги всё приближались.

В следующий момент в спальню вошёл Дамблдор, одетый в длинный шерстяной халат и ночной колпак. Он держал за верхнюю часть что-то похожее на статую. Через секунду появилась профессор Мак-Гонагалл, держа статую за ноги. Вместе они взвалили это на кровать.

«Позовите мадам Помфрей», – прошептал Дамблдор, и профессор Мак-Гонагалл быстро прошла куда-то за кровать Гарри. Гарри замер, притворяясь спящим. Он услышал напряжённые голоса, затем в поле зрения снова появилась профессор Мак-Гонагалл, за ней вплотную шла мадам Помфрей, накидывая платок поверх ночной рубашки. Он услышал резкий вздох.

«Что случилось?» – шепнула Дамблдору мадам Помфрей, нагибаясь над статуей, лежавшей на кровати.

«Ещё одно нападение, – ответил Дамблдор. – Минерва нашла его на лестнице».

«Рядом с ним была кисть винограда, – сказала профессор Мак-Гонагалл. – Мы думаем, он пытался пробраться сюда, чтобы навестить Поттера». Желудок Гарри пронзил ужасный спазм. Медленно и осторожно он приподнялся на несколько дюймов, чтобы взглянуть на статую на кровати. Луч лунного света пересекал неподвижное лицо. Это был Колин Криви. Глаза его были широко раскрыты, руки сжимали камеру.

«Окаменел?» – прошептала мадам Помфрей.

«Да, – подтвердила профессор Мак-Гонагалл. – Но я содрогаюсь при одной мысли… Если бы Албус не спустился по лестнице за горячим шоколадом – кто знает, что бы могло…»

Все трое уставились на Колина. Затем Дамблдор нагнулся и вытащил из застывшей руки Колина фотоаппарат.

«Вы думаете, он мог сфотографировать нападавшего?» – поинтересовалась профессор Мак-Гонагалл. Дамблдор не ответил. Он открывал крышку аппарата.

«Ой!» – вскрикнула мадам Помфрей. Из камеры со свистом вырвалась струя пара. До Гарри, лежавшего тремя кроватями дальше, донёсся резкий запах горелого пластика.

«Расплавилась, – с удивлением констатировала мадам Помфрей. – Вся расплавилась…»

«Что это означает, Албус?» – настойчиво спросила профессор Мак-Гонагалл.

«Это означает, – ответил Дамблдор, – что Потайная Комната и в самом деле снова открылась». Мадам Помфрей прижала руку ко рту. Профессор Мак-Гонагалл не сводила глаз с Дамблдора.

«Но, Албус… кто же…?»

«Вопрос не в том, кто, – сказал Дамблдор, глядя на Колина. – Вопрос в том, как…» По той части лица профессора Мак-Гонагалл, которая выступала из тени, Гарри заключил, что она поняла в этом не больше чем он.

Глава одиннадцатая. Клуб Дуэлянтов

Воскресным утром Гарри проснулся и обнаружил, что вся палата залита ярким зимним солнцем, а его рука снова полна костей, хоть и абсолютно неподвижна. Он резко сел и бросил взгляд на кровать Колина, но она была закрыта высокой ширмой. Увидев, что Гарри проснулся, мадам Помфрей моментально принесла ему поднос с завтраком, а затем принялась сгибать и разминать его руку.

«Всё в порядке, – заключила она, пока Гарри уминал овсяную кашу с помощью левой руки. – Когда покончишь с завтраком, можешь идти». Гарри оделся так быстро, как только мог, и поспешил в гриффиндорскую башню. Ему не терпелось рассказать Рону и Эрмионе о Колине и Добби. Но ни Рона, ни Эрмионы на месте не оказалось. Гарри пошёл их разыскивать, чувствуя себя слегка обиженным – их, похоже, совсем не интересовало, выросли у него новые кости или нет. Проходя мимо библиотеки, Гарри наткнулся на Перси Висли. Перси находился в гораздо более приветливом расположении духа, чем при их прошлой встрече.

«О, привет, Гарри, – сказал он. – Прекрасно полетал вчера, просто отлично. Благодаря тебе Гриффиндор теперь лидирует в кубке Колледжей, ты заработал 50 очков!»

«Ты случайно не видел Рона или Эрмиону?» – спросил Гарри.

«Нет, не видел, – ответил Перси, и его улыбка начала угасать. – Надеюсь, Рон не забрался снова в девчоночий туалет?» Гарри выдавил из себя смешок и, посмотрев вслед удалявшемуся Перси, направился прямиком в обитель Мрачной Миртл. Он не смог бы объяснить, почему Рон и Эрмиона должны быть именно там. Но, убедившись, что ни Филча, ни префектов поблизости нет, Гарри открыл дверь и услышал доносившиеся из закрытой кабинки голоса Рона и Эрмионы.

«Это я», – сказал он, прикрывая за собой дверь. Последовал скрип, всплеск, шушуканье, и Гарри увидел прищуренный глаз Эрмионы, рассматривающий его в замочную скважину.

«Гарри, – сказала она, – ты нас так напугал. Давай заходи, как твоя рука?»

«Нормально», – ответил Гарри, проскальзывая внутрь. На унитаз был взгромождён старый котелок, и лёгкое потрескивание под ним подсказало Гарри, что ребята разожгли огонь. Эрмиона была мастером по части переносного негаснущего огня.

«Мы бы пришли тебя навестить, но решили начать изготовление многосущного зелья, – объяснял Рон, пока Гарри не без труда закрывал за собой дверь. – Мы решили, что это самое безопасное место». Гарри начал было рассказывать им о Колине, но Эрмиона прервала его.

«Мы всё уже знаем. Мы слышали, как утром профессор Мак-Гонагалл рассказывала об этом профессору Флитвику. Потому мы и решили поскорее заняться делом».

«Чем быстрее мы вытянем из Малфоя признание, тем лучше, – прорычал Рон. – Знаешь, что я думаю? Он был так зол после игры в квиддитч, что отыгрался на Колине».

«Есть ещё кое-что, что я хотел бы вам рассказать, – сказал Гарри, наблюдая, как Эрмиона кидает в зелье пучки птичьего горца. – Сегодня ночью меня навестил Добби». Рон и Эрмиона в изумлении посмотрели на него. Гарри рассказал им всё, о чём говорил и не говорил ему Добби. Эрмиона и Рон слушали, открыв рты.

«Потайная Комната уже открывалась раньше?» – спросила Эрмиона.

«Это всё проясняет, – торжествующе произнёс Рон. – Люций Малфой – вот кто открывал Комнату, когда ещё учился в Хогвартсе. А теперь он рассказал, как это сделать, своему дорогому сыночку Драко. Всё сходится. Жаль, что Добби не сказал тебе, что за чудовище находится там внутри. Интересно, как это никто не смог его обнаружить, когда оно шаталось по школе».