Дмитрий Емец - Король хитрости Страница 30

– Все равно будет здорово, если ты со мной позанимаешься! – улыбнувшись, сказала Настя.

– А у тебя какие оценки? – подозрительно спросил Хитров.

– Э-э… Неважные… Больше двоек, но бывают и тройки! – замявшись, сказала Настя.

– Ничего… До четверки как-нибудь вытянем! – великодушно пообещал Филька. Ему было приятно, что Настя учится еще хуже, чем он.

Договорившись зайти к ней завтра после школы, Филька как на крыльях полетел домой. Лифтом он снова не стал пользоваться: ему вдруг захотелось пробежаться. Он чувствовал необыкновенный душевный подъем и безотчетную радость, заставлявшую его прыгать через три ступеньки.

А Настя тем временем сидела у бабушки и улыбалась, глядя в окно. Она представляла, как завтра троечник Филька будет с ней заниматься, не зная, что она круглая отличница и опережает программу на добрых полгода.

«Не буду ему ничего говорить, пока не буду!» – решила она.

Рассказ двадцать восьмой

Ужасная ночь

В сентябре учитель физкультуры Андрей Тихоныч решил организовать в школе секцию туризма.

– Внимание, 7-й «А»! Это даже не столько секция туризма, сколько школа выживания в естественных условиях! – горячо рассказывал он на уроке. – Мы будем ходить в походы в неосвоенный лес, ночевать в палатках, разводить костры, печь картошку. Будем учиться находить дорогу с компасом и без компаса, строить шалаши, укрываться от дождей, охотиться!

– Как это мы будем охотиться? Нам что, оружие выдадут? – стал допытываться Антон Данилов.

– Оружия нам не дадут, но у нас будет моя двустволка. Возможно, я кому-нибудь дам из нее пострелять, разумеется, при соблюдении мер безопасности… – туманно пообещал Андрей Тихоныч.

Перспективы были столь заманчивыми, что Филька Хитров, Коля Егоров, Петька Мокренко и Антон Данилов соблазнились и записались в секцию.

– Вот и отлично, я всегда знал, что вы настоящие мужчины! – Андрей Тихоныч крепко пожал каждому из них руку.

– Мы тоже хотим ходить в походы! Нам можно? – спросили Катя Сундукова и Аня Иванова.

– Нельзя! Девчонок не брать, они будут только мешаться и проситься к мамочке! – завопил Петька Мокренко.

– Кого брать и кого не брать, я сам решу! – нахмурился Андрей Тихоныч и записал Катю с Аней в секцию.

– А когда первый поход? – жадно спросил Филька Хитров.

– Поход будет в субботу. Собираемся у школы в шесть утра! Возьмите с собой только самое необходимое. Скажете родителям, что вернемся мы в воскресенье вечером.

– В воскресенье через сколько недель? – уточнил Коля, решивший почему-то, что они уходят в лес чуть ли не на месяц.

– В воскресенье на другой день. Первый поход будет только с одной ночевкой. Ко всему надо привыкать постепенно, – сказал Андрей Тихоныч.

– А-а! – разочарованно протянул Коля.

И вот в субботу рано утром на школьный двор стали подтягиваться участники похода. Первым примчался все тот же Коля, который, боясь опоздать, поставил себе будильник аж на четыре часа утра и уже в пять был у школы. В половине шестого явился Петька Мокренко, жуя на ходу большой бутерброд с колбасой.

– Чтобы меньше нести, – объяснил он Коле.

Филька Хитров и Аня Иванова пришли без пятнадцати шесть. Аня вела на поводке Мухтара – большого бестолкового кобеля немецкой овчарки. Мухтар не понимал, куда они идут, но все равно радовался и от нетерпения крутился на месте.

– Иванова, зачем собаку притащила? – крикнул Мокренко.

– Чтоб ты спросил! – вызывающе ответила Аня.

Ровно к шести подошла обязательная Катя Сундукова и почти сразу после нее Андрей Тихоныч. Учитель был в толстом свитере, с рюкзаком и двуствольным ружьем.

– Ну что, все собрались? – бодро спросил он.

– Антона Данилова нет! – осмотревшись, ответил Филька.

– Проспал, наверное. Ладно, ждем десять минут и идем без него, – сказал Андрей Тихоныч.

Они прождали десять минут, но Антон так и не появился. Думая, что он уже не придет, они пошли к остановке, чтобы ехать в сторону Устюжанского леса, как вдруг откуда-то до них донесся крик, и ребята увидели догонявшего их Антона.

Данилов пошатывался под тяжестью громадного рюкзака, пригибавшего его к земле. Он был в зимней куртке с капюшоном, из-под которой выглядывали горловины по меньшей мере трех свитеров, в высоких сапогах и в толстой вязаной шапке, будто собрался не в Устюжанский лес, а в тундру. На бегу Антон все время испуганно оглядывался и, едва добежав до остановки, первым влез в подошедший автобус.

– Уф! – выдохнул он, когда двери автобуса закрылись. – Не догнала!

– А кто за тобой гнался? – спросила Аня Иванова.

– Мама. Она хотела дать мне еще шерстяное одеяло с подушкой и кофту на пуговицах. Мало мне будто двадцати банок тушенки, кастрюли, термоса, спального мешка, двух буханок хлеба и топора, и это не считая всякой запасной одежды, пяти пар носков и банки с бульоном.

– Какой банки с бульоном? – спросила Катя.

– Ясно какой, трехлитровой. «Сыночек, проголодаешься, перельешь бульончик в кастрюльку, подогреешь и поешь», – передразнивая маму, ответил Антон и отвернулся к окну.

Вскоре автобус остановился на краю леса. Ребята вышли из него и, помахав знакомому шоферу, зашли в лес. Первым по засыпанной листвой тропинке шел Андрей Тихоныч, а последним, согнувшись под тяжестью огромного рюкзака, тащился Антон Данилов.

Погода стояла солнечная, сухая, листья только-только стали желтеть, а в воздухе была разлита та необычайная ясность, какая бывает лишь ранней осенью. Прогулка по лесу всем, кроме навьюченного Антона, доставляла удовольствие. Андрей Тихоныч изредка поправлял на плече ружье и внимательно оглядывал траву: в этой траве он нашел уже два белых гриба и один подберезовик. Другие грибы, всякие там чернушки и свинушки, он не брал.

Коля Егоров то и дело посматривал на компас и важно записывал что-то в блокнот, очевидно, воображая себя первопроходцем. Филька болтал с девчонками, а Петька, до этого долго выпрашивавший ружье у Андрея Тихоныча, теперь развлекался тем, что то и дело с воплями выскакивал из-за деревьев, стараясь кого-нибудь напугать.

Внезапно Антона озарило, как не тащить с собой кучу ненужного барахла. Отстав от остальных, он выкопал под елью яму и положил в нее банки тушенки, батон колбасы, буханку хлеба, один из пакетов с бутербродами, топор, две пары запасных ботинок, носки, спортивные штаны и кастрюлю. Теперь из вещей у Антона остались только термос, спальный мешок, спички и банка с бульоном. Поразмыслив, Данилов вылил бульон в траву, а пустую банку забросил в кусты. Завалив спрятанные вещи листьями и решив забрать их на обратном пути, Антон в самом хорошем настроении помчался догонять остальных.

В полдень туристы устроили часовой привал.

– Костра разводить не будем! Перекусим, отдохнем немного и в путь! И смотрите, не жадничайте! Помните, что туристический стол общий! – сказал Андрей Тихоныч.

Аня Иванова и Катя расстелили на траве скатерть, и все стали выкладывать на нее взятую в дорогу провизию, чтобы потом честно разделить ее. В стороне от общего стола остался только Петька Мокренко.

«Как же! Буду я делиться! Нашли дурака!» – подумал Мокренко и, прихватив с собой пакет с бутербродами, незаметно укрылся за большой елью.

Петька надеялся подкрепиться в одиночестве, но не тут-то было. Голодный Мухтар учуял запах колбасы и помчался к Петьке. Тот вскочил и, вопя, стал улепетывать со всех ног, держа пакет с бутербродами над головой.

– Убери собаку, ду-ура! – вопил Мокренко, петляя между елками.

– Брось ему бутерброд! – кричала ему Аня.

– Не брошу!

В этот момент Петька зацепился ногой за корень и растянулся во весь рост, а подбежавший Мухтар вырвал у него пакет и утащил куда-то за елки. Вернулся он только через десять минут, виновато виляя хвостом и, разумеется, без бутербродов.

– Я же кричала тебе: «Брось бутерброд!» Надо было от него откупиться! – сказала Аня.

– Тупой у тебя пес! Дрессировать его надо было! – проворчал раздраженный Мокренко.

– Его дрессировали! Он и «сидеть», и «лежать» знает! – обиделась за Мухтара Аня. – Просто у него слабость к вареной колбасе. Мясо оставляй хоть на столе – не тронет, а колбасу обязательно стащит.

Подкрепившись, туристы продолжили свой путь. Довольный и сытый Мухтар бежал теперь рядом с Андреем Тихонычем, видимо, выбрав его своим временным хозяином, и, выслуживаясь, громко облаивал всех ворон и все мышиные норы. Изредка Мухтар с презрением оглядывался на остальных, будто желая сказать: «Вот мы делом занимаемся, охотимся, а вы-то тут зачем?»

– Ты бы лучше зайцев искал, чем ворон распугивать! – говорил Мухтару Андрей Тихоныч, но пес не понимал и по-прежнему лаял на каждую мышиную нору и на каждую скользнувшую в ветках белку. Ему было все равно, за кем охотиться, ведь важен сам процесс.

Ельник наконец закончился и начался просторный березняк. Катя Сундукова догнала физкультурника и пошла рядом с ним.