Вальтер Моэрс - Румо и чудеса в темноте. Книга 1 Страница 32

Что-то мягкое и холодное накрыло его правое ухо и с причмокиванием крепко к нему присосалось. Это что, рот? О, тоже самое произошло и со вторым его ухом! Болезненно громкий чавкающий звук раздался в его ушных проходах. А теперь и вся его голова заполнилась ледяным холодом. Ему казалось, что тени пытаются высосать его мозг.

А Смайк и Колибрил продолжали стоять, тут, рядом с ужасающим зрелищем, не шевелясь, как замороженные. Смайк мурлыкал, как довольный кот у камина.

Инструменты несуществующих крошек

Духи исследования, жужжащие вокруг доктора Колибрила, заволновались ещё сильнее.

— А теперь попробуем активизировать инструменты, — воскликнул Колибрил. — Вы готовы?

— Всегда готов, — ответил Смайк.

— Тогда вытяните в стороны ваши шесть верхних рук и дотроньтесь ими до стен лодки справа и слева от вас.

Смайк прикоснулся шестью руками к внутренней поверхности машины. Она была мягкой и тёплой. Везде, где он прикасался, стена загоралась оранжевым цветом. Мотор загудел быстрее.

— Очень хорошо! — воскликнул Колибрил. — А теперь погладьте машину!

— Что?

— Погладьте стену в любом месте!

— Вы шутите?

— Это осязательная часть уютного управления. Ну давайте, начинайте уже!

Смайк, вздыхая, исполнил приказ. Он начал почёсывать мягкую тёплую поверхность пальцами верхней правой руки. Оранжевое сияние усилилось, а по лодке пробежала сильная дрожь.

— Именно так! — кричал Колибрил. — Это действует!

Через розовое окно Смайк увидел, как на выгнутой поверхности машины образовалось овальное отверстие и из него выехала змееподобная металлическая рука. В руке находился причудливый инструмент.

— Я знал! — восторженно закричал Колибрил. — Это — Амалориканский крюк!

— Так, так! — сказал Смайк.

— Пощекочите в каком-нибудь другом месте! Быстрее!

Смайк послушался, и на поверхности, прямо около первого отверстия открылось второе. Ещё один странный инструмент выехал наружу, а Колибрил ликовал:

— Да! Да! Я всё верно рассчитал! Это — Галлюцигенский ключ!

Колибрил попытался успокоиться.

— Гладьте дальше! В разных местах!

Смайк почесал стену и открылось ещё одно отверстие, из которого показался третий инструмент.

— Да! Да! Опабиниатские щипцы! Я знал! — доктор был вне себя от радости.

Смайк продолжал гладить машину не ожидая приказов Колибрила. Появился четвёртый инструмент, который доктор радостно приветствовал:

— Йохоянский жгутик! Это, без сомнения, йохоянский жгутик! Продолжайте гладить! — приказал доктор.

— Слушаюсь! — проворчал в ответ Смайк. Но oн тоже был опьянен стремлением к познанию.

Появился пятый инструмент.

— Айсхеаианистский закручиватель, — визжал Колибрил. — Мы получили уже почти все инструменты!

Смайк почесал стену в шестой раз и шестой инструмент выехал из своего отверстия. Колибрил укусил свой кулак, чтобы не заорать истерически.

— Одонтагрифский сосальщик! — простонал он. — Это самый счастливый момент моей жизни!

— Мне продолжать гладить стену? — раздался голос Смайк изнутри машины.

— Всё сходится! — кричал восторженно доктор. — Всё именно так, как было в моих расчётах!

Духи исследований возбуждённо гудя разноцветной гирляндой носились вокруг подкровной лодки.

— Вы можете вылазить, — сказал Колибрил. — Это всё, что я хотел узнать.

Смайк вылез через отверстие наружу и присоединился к доктору, который радостно разглядывал выехавшие из лодки инструменты.

— И что теперь? — спросил Смайк. Он тоже находился в приподнятом настроении. — Что мы будем делать с этими инструментами? Прооперируем чьё-нибудь мёртвое сердце? Победим смерть? Я согласен на любую авантюру!

— Для этого нам не хватает подходящего пациента, — рассмеялся Колибрил. — Но я узнал всё, что на данный момент хотел узнать.

— Всё? И это всё? — Смайк даже и не пытался скрыть своего разочарования.

— Всё? — спросил Колибрил и выражение его лица стало серьезным. — А знаете ли, что вы сейчас сделали?

— Я всё ещё не понимаю, как вы можете помешать смерти с помощью этих микроскопических инструментов? — сказал Смайк

— Это я вам не могу объяснить, — сказал Колибрил. — Могу лишь сказать, что смысл не в том на сколько большим должен быть импульс, который заставит мёртвое сердце снова биться, а в том на сколько он должен быть мал. В центре каждого сердца есть шесть микроскопически малых точек — мельчайшие нервные окончания, миниатюрные артерии и крошечные мышцы обладающие невероятной чувствительностью. И если все эти точки в сердце — а современная медицина о них даже и не знает, поскольку они так малы, что их можно обнаружить только с помощью оцтаскопа — одновременно простимулировать амалориканским крюком, галлюцигенским ключом, опабиниатскими щипцами, йохоянским жгутиком, айсхеаианистским закручивателем и одонтагрифским сосальщиком, то сердце начнёт снова биться, не важно как давно оно умерло. Понятно?

— Нет, — сказал Смайк.

— М-да, может быть когда-нибудь мы увидим это сами, — сказал Колибрил и подал духам исследований знак, после которого они ещё быстрее закружились вокруг подкровной лодки и инструментов. — Не желаете ли теперь взглянуть на мои знания?

— С удовольствием, — кивнув головой сказал Смайк. — Здорово, что я был вам полезен. Может быть вы даже упомяните моё имя в вашей диссертации.

— О! Вы получите даже собственную сноску, — пообещал доктор.

Румо слабел. Чавканье в его ушах не прекращалось и Румо понял, что тени вытягивали не мозг, а его силы, волю и жизнь.

Он удвоил свои старания и это так удивило нападавших, что они на секунду прекратили чавканье. Или причиной было то, что Румо неожиданно нащупал левой рукой? Нечто, что было не просто холодным и скользким, а имело что-то твёрдое внутри. Он ухватился за это и больше не отпускал. «Странно», — подумал он, — «это похоже на язык циклопа!»

Цвет знаний

Смайк стоял у подножия строения, состоящего из парящих друг над другом круглых прозрачных дисков. Каждый из них был размером с большой дом и имел отличный от других цвет. Они парили друг на другом и уходили высоко в небо над Северным Оцтафаном.

— И как я попаду туда вовнутрь? — спросил Смайк. — Что я должен делать?

— Нырнуть, — опять из ниоткуда раздался голос Колибрила. — Просто падайте сверху вниз сквозь диски.

— Сверху?

Смайк не успел получить ответа, как уже пулей летел к вершине башни. Он не кричал, так как за это время привык ко всему происходящему в мозгах Колибрила. Достигнув вершины он подлетел к середине верхнего диска и посмотрел вниз. Находясь один под другим диски создали такой цвет, которого Смайк ещё никогда не видел.

— Этот цвет называется «разумный», — сказал Колибрил. — Цвет знания. Вы готовы?

— Да я го…,- только и успел сказать Смайк и полетел вниз.

Первый диск, в который он погрузился, был светло-голубого цвета.

— Голубой: астрономия! — торжественно воскликнул голос Колибрила.

Бетельгейзе. Прямое восхождение. Геоид. Гравитационная постоянная. Сверхновые звёзды. Паллада. Монтировка телескопов. Объём солнца. Спиральные галактики. Эмиссионная туманность. Энтропия. Лунное затмение. Орион. Плеяды. Вдруг всё это стало совершенно понятными Смайку словами, определениями, о которых он теперь без предварительной подготовки мог бы болтать часами. Он чувствовал, как голубой свет протекал через его мозг и наполнял его знаниями по астрономии. Альдебаран. Сириус. Южный тропик. Спектральная плотность мощности излучения абсолютно чёрного тела. Тритон. Арктур. Антарес. Вега. Синопе. Эклиптика.

Эти и сотни других понятий были за доли секунды впитаны его мозгом. И тут всё прекратилось. Смайк пролетал бесцветное пространство между дисками, направляясь к зелёному диску.

— Зелёный: биология! — воскликнул Колибрил.

Цинобактерии. Интерферон. Изогамия. Морфоз. Дубильные вещества. Нижнезамонийские листочные семена. Бактерии гремучего газа. Коралловые полипы. Мимикрия. Секреция. Желудочки головного мозга. Инфузории. Пищеварение таракрыс. Анемофилия. Безрогие единороги. Селсильное оплодотворение…

Опять бесцветное пространство. Боже мой, как это быстро! Смайк летел в бледно-красный диск.

Красный: история! Наттиффтоффская смена порядков наследования. Войны циклопов. Родовое дерево династии бургомистров Атлантиды. Каменно-угольный период. Конституция Гралзунда. Столетний мир. Друидская гибридополитика во времена правления Регинанама Салиаса III. Утверждение плана дождевых снопов. Кризис канальных драконов. Жёлтая чума. Изгнание пятисот генералов. Амнезия демонов.