Вадим Чирков - Кукурузные человечки Страница 37

Змей взревел — гора ответила ему страшным эхом, словно и её ранили, — но копья и стрелы сделали свое дело: лапы чудища подогнулись, а шеи, истекая кровью, стали никнуть, теряя упругость, как цветок без воды; головы опускались, падали одна за другой наземь, мертвые.

— Что вы натворили? — обернувшись, в отчаянии закричал царевич. — Он же говорящий! Он умный!

— Слишком умный, — сказал царевич Иван, выходя из-за деревьев. За ним показались и другие охотники. — Змей он Змей и есть. Сколько я о них слыхал всяких баек — везде их побивали. Вот ещё — всякую нечисть на земле терпеть! Чуть он не заговорил тебя — я всё слышал. Он говорит, а я себе думаю: постой, постой, уж я тебе языки-то укорочу!

— Кто тебя просил! — царевич Алексей швырнул шапку оземь.

— А меня и просить не надо, я и сам с усами. Знаю: раз Змей — тащи меч из ножён и руби не задумываясь. Все наши предки так делали. А ты что ж — подмоги ждал? Вишь, как мы вовремя подоспели!

— Хоть бы вы заблудились!!

— Наши собаки тебя по следам отыскали. Ты разве жалеешь его? — царевич Иван подошел к лежащему неподвижно Змею и пнул одну из его голов. — Такого да не убить?!

— Эта голова, — грустно сказал царевич Алексей, — математику знала. Как, может, никто на свете…

Нинка как хозяйка луга шла чуть впереди, Славик ступал нога в ногу с художником. Нинка время от времен на них оглядывалась, словно проверяя по-своему рассказчика и слушателя. Кубик произнес последнее слово как раз перед давно отцветшим кустом шиповника и остановился. Потрогал краснеющие уже его ягоды.

Славик не знал, что и подумать.

— Дядь-Вить, это чья сказка?!

— Твоя и моя, — ответил художник. — Фантазия на заданную тему. После того, как я справился со "Свадьбой", я и сказки могу сочинять, и стихи писать. И еще что-нибудь, наверно, могу делать, но пока не знаю что.

В это время Нинка показалась из-за куста

— Нин, это и твоя сказка, раз ты ее слушала.

— Ох, Кубик! — Нинка качала головой. — Критикант ты, вот что я тебе скажу. — Слова ее звучали приговором. Не простым, а окончательным, обсуждению не подлежащим. — И вовсе не моя это сказка, у меня и свои есть.

— Расскажи, Ниночка!

— Не буду на этот раз, — заупрямилась девчонка. — После.

— Ну, Нин!!

— Не буду, не буду.

— Значит, нет у тебя никакой сказки.

— А вот и есть. Не хуже твоей.

— Так расскажи. Вон и Славка ждет. Оба мы ждем.

— Ну тогда слушайте. — Нинка стала в одно мгновение важной-преважной. — Рос один цветок, — начала она…

Рос один цветок. Рос, рос, и расцвел. Голубой, голубой. Прилетает к нему пчела. За медом. Дай, говорит, наберу чуть. А цветок ей: бери, мне не жалко. Другая пчела прилетает. И мне, говорит, дай. Бери. Шмель тогда прилетел. Жужжит, жужжит — тяжелый. Как сел на цветок, тот и согнулся до самой земли. Щмель пил, пил — весь мед выпил. Отпустил цветок — тот выпрямился. Стоит. Прилетает к нему пчела, села, глядь — нет меду. Еще одна прилетает, тоже глядь — нет меду. А третья пчела рассердилась и говорит цветку: ты чего зря, говорит, стоишь-то, голубеешь на весь свет, когда меду у тебя нет? Цветку бы постоять, подождать, пока меду прибудет, а он обиделся и завял. Он разве виноват, что шмель такая жадина… Вот и не стало цветка, — заключила Нинка, — и сказке моей конец.

— Твоя сказка лучше моей, — очень серьезно сказал художник.

— Конечно, — ответила так же серьезно Нинка, — я ведь женщина.

Самая последняя правда о чудовище озера Лох-Несс

Пришельцев не было три дня. Каждое утро Славик бежал в огород, на место стоянки их корабля, потихоньку звал то одного, то другого, но никто не отзывался. Он уже испугался, что с инопланетянами что-то случилось на озере Лох-Несс. Но на четвертое утро откликнулись все семеро!

— Славик!

— Привет, Славка!

— Доброе утро!

— Как дела?

— Жив-здоров?

— Как бабушка?

— Какие тут новости?

Славик прыгал от радости.

— Привет, ребята! Ну как? Были на озере? Ух, я соскучился! Видели чудовище? Когда вы прилетели?

Космонавты спустились с кукурузы, как матросы по мачтам. Для разговора все сели на землю, Питя забрался Славику на колено.

— Прилетели сюда мы поздно вечером, — начал первым Грипа, — у вас все уже спали. Только собака лаяла — ты не слышал?

— Нет. Вы на озере были?

— Были, — крикнул Питя, — там такое!

— Очень трудно было найти то озеро, — сказал Щипан. — На северо-западе Шотландии так много озер, что нетрудно спутать одну воду с другой.

— Ну, там чудеса! — Чтобы привлечь внимание Славика, Питя все время хлопал ладошкой по его руке. — И в сказках такого не бывает!

— Да рассказывайте же, — взмолился Славик. — Рассказывайте!

Хотя Грипа и взял рассказ на себя, его перебивали и дополняли, и поправляли… Поэтому нам придется изложить все, как оно, может быть, было в действительности, и надеяться, что так оно и было.

Итак… Наши пришельцы взмыли в небо над Егоровкой и сразу же потеряли ее из виду. Под их кораблем улетали назад не облака, а целые облачности, и далеко внизу оставались города: польские Краков и Вроцлав, германские Берлин и Бремен (можете проследить по карте их маршрут), нидерландские Амстердам и Гаага, британские Лондон и Манчестер, шотландские Глазго… Данди… Инвернесс… Форт-Огастес…

Пилот Пигорь стал снижаться и посадил корабль на скалистом высоком берегу озера Лох-Несс.

Космонавты должны были сперва убедиться, что это то самое озеро. Подобравшись к палатке туристов, они дождались, пока те трижды не произнесли "Лох-Несс" и раз десять "Несси". Туристы приехали сюда за тем же, за чем и они.

Дальше было вот что. Ночевали пришельцы в корабле, а чуть стало светать, корабль поднялся с берега и нырнул в озеро на самой его середине. Серый диск вошел в воду наклонно, даже не всплеснув. Космонавты погружались на дно озера Лох-Несс, навстречу чудовищу с ласковым именем Несси…

Но сначала они увидели не страшного гидрозвра, а странное существо, плывущее к ним с чем-то, похожим на палку. Палку эту существо держало отростком, напоминающим руку. Да, убедились наши озеронавты, у подводного существа две руки и две ноги. И голова, конечно. А то, что очередным гостям озера Лох-Несс показалось палкой, было копьем!

На дне озера Лох-Несс жили люди! Подводные люди: наши путешественники познакомились с ними, надев скафандры и выйдя из корабля.

Вот их история.

Прежде чем изложить ее, Питя предупредил, что это самая-пресамая последняя правда о тайне озера Лох-Несс.

Когда-то давным-давно на берегу озера стоял замок, а в нем жил сэр Майкл Скотт. Он был известен как Человек-без тени — на что-то ее обменял и стал волшебником. Раньше сэр Майкл Скотт жил в городке Балвери, но, отвоевав замок и землю у местного правителя-тана, поселился на берегу озера Лох-Несс. Он переселился сюда со своими родными и слугами, выгнав прежних обитателей замка.

Король Шотландии, узнав о происшедшем, рассердился на сэра Майкла Скотта и послал к нему войска. Начался неравный бой… Ослушник, видя, что своими силами ему не справиться с королем, взял да и волшебством заставил весь участок земли с замком как-то ночью опуститься под воду! Своих людей он все тем же волшебством научил жить под водой. Они стали дышать, как рыбы…

Вместе с людьми очутились на дне озера и домашние животные — коровы, свиньи, гуси, утки. А голуби, что жили на крыше замка, улетели.

Вот удивились королевские воины, когда увидели утром вместо замка голое место!

Говорят, что сэр Майкл до последнего момента, пока не скрылся под водой, показывал врагам "нос" из пяти пальцев, приставив к своему, тоже немалому.

Эта картинка стала гербом нынешнего подводного городка: сэр Майкл Скотт показывает врагам "нос".

И вот уже много веков хозяйство сэра Майкла Скотта — сам он давно умер — находится под водой. Потомки его родных и слуг до сих пор больше всего на свете боятся войны. Они время от времени поднимаются наверх и прислушиваются — слух под водой у них развит необычайно. И, конечно, слышат далекие взрывы — то рвутся на земле бомбы, снаряды и мины. И возвращаются назад, говоря своим: — Еще рано выходить на сушу, на земле все идут и идут войны. Здесь, под водой, мы можем прожить хоть тысячу лет, а там мало ли что с нами случится.

Лох-Несское чудовище, узнали космонавты, — это не что иное, как коровы подводных людей. Живя в воде, они сильно изменились. У них, во-первых, вытянулись шеи, как у жирафов, — с такими удобнее отыскивать водоросли и плавать, а передние и задние ноги превратились в ласты. И хвост, разумеется, для удобства плавания, вытянулся и в конце раздвоился. Рога же остались прежними. Коровы, больше похожие теперь на морских львов, иногда срываются с привязей и удирают, глупые, ничего не знающие о войнах, к поверхности озера. А люди, увидав такую корову (вся она не показывается, то шея выглянет, то хвост), считают чудовищем, зовут Несси и мечтают поймать. Хорошо, что подводные люди всякий раз замечают пропажу и успевают утащить беглянку на дно.