Тэд Уильямс - Драконы Обыкновенной фермы Страница 41

— Великий убил бы меня, — удивленно сказал копьеносец неожиданно высоким голосом, как будто он был не старше Тайлера. Та часть его лица, что виднелась в обрамлении грубо выделанного капюшона, была в крови. — Откуда ты взялся?

Хотя Тайлер и подозревал, что слова «Калифорния» и «Стандарт-Вэлли» не имеют здесь никакого смысла, он все же попытался что-то сказать, но зубы отбивали такую дробь, что он не смог ничего выговорить. А еще он внезапно понял, что больше не чувствует холода. Наоборот, ему вдруг стало очень тепло. Он сделал шаг вперед, и тут началась метель, потому что все вокруг внезапно побелело и в рот набилось снега.

Как сквозь сон, он почувствовал, что незнакомец в меховом капюшоне вытащил его из сугроба и волоком потащил к пещере.

Тайлер лежал на земле возле крошечного костерка, самого жалкого из тех, какие ему только доводилось видеть, — три тощие палочки да клочок пожухлой травы. Снова вернулся холод, теперь его трясло так, что он начал бояться за свои кости. Его спаситель сидел рядом и стирал кровь пригоршнями снега. Черты его лица были гораздо тоньше, чем ожидал Тайлер, хотя разглядеть их как следует было по-прежнему сложно из-за толстого слоя грязи и крови.

Незнакомец посмотрел на него со смешанным выражением недоверия и жалости.

— Кто ты? Почему ты рисковал жизнью из-за меня? Почему на тебе такие странные шкуры? Ты из Земли Призраков?

Что-то смутно знакомое прозвучало в этом вопросе, но Тайлер слишком сильно дрожал, чтобы попытаться ответить. Пещерный человек, если он им действительно был, внимательно посмотрел на него, потом посадил рядом и прислонил к себе. Развязав шнурки из сыромятной кожи, он распахнул полы своей накидки, прижал Тайлера к груди, как младенца, и укрыл его теплой меховой шкурой.

Вскоре Тайлер стал согреваться, в спине даже немного закололо от притока крови. Он подтянул руки повыше и засунул их под мышки, чтобы еще больше согреться. Постепенно в ладонях тоже появились резь и жжение. А еще через несколько минут ощущения вернулись настолько, что по контурам обнаженного тела, к которому он прижимался спиной, Тайлер начал понимать, что человек, проткнувший копьем огромного медведя, вовсе не пещерный мужчина. Это была пещерная женщина. Вернее, девушка.

— У тебя есть имя? — спросил ее Тайлер.

Теперь, когда он уже не собирался умереть в следующую минуту, весь абсурд ситуации вдруг обрушился на него. Как он тут оказался? И где он, собственно, был? Еще в нынешнем веке или уже переместился на машине времени в прошлое, как в кино? И почему он понимал речь этой девушки? Слова, которые она произносила, были грубыми и совершенно незнакомыми, но их значение расцветало в его сознании, как бутон.

— Не такое чудное, как Тай-лер, — ответила она. — Меня назвали Последней, потому что я была самой младшей, но теперь все умерли. Наверное, теперь я действительно последняя.

После такого грустного рассказа Тайлер ожидал увидеть хоть одну слезинку, но лицо девушки было жестким и замкнутым. Такое же выражение он видел однажды дома на лицах мужчин, ожидавших автобуса возле госпиталя ветеранов. По этим лицам можно было прочитать всю их непростую жизнь, полную испытаний.

Дом. Как же ему теперь попасть домой?

— Ты спас меня, — сказала Последняя. — Великий хотел меня убить за то, что я пыталась занять его пещеру. Я только хотела погреться и забыла об осторожности. Как я могла не почуять его вонь!

— Я должен идти, — сказал Тайлер, с трудом поднимаясь на ноги. — Моя семья… сестра. — Он тряхнул головой. — Мне надо вернуться.

Но как он туда попадет? Ведь этот мир появился словно из ниоткуда.

— Если ты выйдешь наружу, ты умрешь, — сказала она ему. — Скоро стемнеет, и медведь еще жив. Если он не умрет от раны, он вернется. Один из них убил всю мою семью. Я не знаю, что мы сделали, чем так прогневали Великих. — Ее спутанные волосы упали на лицо, когда она взглянула на Тайлера, на его летнюю одежду и мокрые кеды. — К тому же он не единственный охотник. А твои шкуры вряд ли защитят тебя от холода.

— Но я должен идти.

Он поверил каждому ее слову, но когда чувствительность вернулась к его рукам и ногам, его захлестнуло невыносимое, почти физически ощутимое одиночество.

Пусть он на самом деле перенесся в ледниковый период или попал в какое-то еще более странное место, но остаться здесь навсегда — даже мысли такой он не мог допустить. И откладывать до утра нельзя, утром он может не найти то место, откуда появился здесь.

— Должен, — повторил он.

Она вздохнула. В этом чужом мире было очень странно слышать такое современное выражение недовольства.

— Тогда я пойду с тобой, иначе ты умрешь еще до рассвета.

— Тебе не обязательно это делать.

— Моя жизнь теперь твоя. — Она сказала это так просто, словно говорила о погоде. — Или меня заберет Великий.

Когда они выбрались на ледяную равнину, Тайлер еще больше укрепился в правильности своего решения. Стараясь не обращать внимания на жуткий холод, он сразу увидел в глубоком снегу свои следы, ведущие с холма. К утру их точно замело бы. Конечно, от следов было не так много толку, потому что посреди склона они резко обрывались, но лучше такая маленькая зацепка, чем совсем ничего.

Он остановился в том месте, откуда начинались следы. Вокруг не было ничего, кроме стылого воздуха и снега, но он крепко зажмурил глаза и попытался отрешиться от ветра, своего дрожащего тела и мыслей о раненом разъяренном медведе, который мог напасть в любой момент. Что привело его в этот холодный мир? Необъяснимое, едва уловимое чувство. Что могло перенести его обратно? Нечто похожее, как он надеялся.

Шли долгие секунды. Тайлер по-прежнему стоял на заснеженном холме. Он ничего не видел, не чувствовал, кроме пронизывающего холода. Потом девушка взяла его руку в свою, однако человеческое тепло не отвлекло его, а напомнило о том, что он так хотел найти, — о доме.

Что-то похожее на далекий слабый свет едва не заставило его открыть глаза, но свет этот исходил не из окружающего мира, он появился в его мыслях. Тайлер шагнул навстречу, или это свет двинулся к нему. Это было непросто — другие потоки увлекали его за собой, пытались сбить с пути, но он упрямо шел вперед. Постепенно свет стал ярче, однако злобные течения тоже окрепли и набирали силу до тех пор, пока Тайлер не почувствовал, что продирается к своей цели сквозь воду, которая быстро превращается в лед.

«Люсинда, — подумал он. — Она попадет в беду, если меня рядом не будет. Я должен выбраться отсюда во что бы то ни стало. Я нужен ей».

Он вдруг понял, что сестра тоже нужна ему. Кто же еще напомнит, что поступки можно совершать более обдуманно, а не лезть все время на рожон.

Эта мысль неожиданно подкинула ему идею. Он чуть отклонился от курса и обнаружил, что к свету можно продвигаться не напрямик, а проскальзывая через зоны наименьшего сопротивления, ни на минуту при этом не забывая о конечной цели. Свет заметно приблизился, теперь Тайлер чувствовал его каждой клеточкой своего тела. Он даже начал подозревать, что сам источает этот свет, похожий на рентгеновские лучи. Сделав над собой последнее усилие, Тайлер дотянулся до него. И переступил.

Только когда тепло окутало его нежной волной, он понял, что девушка из зимнего мира все еще держит его за руку.

Тайлер открыл глаза. На миг его захлестнуло сильнейшее разочарование. В темноте было сложно что-нибудь разглядеть, но он чувствовал под ладонями грубый камень. Он снова был в пещере, мрачной и грязной. Все усилия оказались напрасны, он не смог вернуться домой!

Он пополз вперед, вытаскивая фонарик из кармана толстовки и освещая им каменные стены. Место очень напоминало медвежью берлогу. Потом он увидел над собой плоский потолок, слишком монолитный и гладкий для натурального камня.

Девушка испуганно отпрянула от него, съежившись от яркого света.

— Все нормально, — сказал он ей. — Это просто фонарик. Видишь?

— Ухауа гану дут? — спросила она, расширив глаза от ужаса.

— А? Ты что, не понимаешь меня?

А он еще надеялся, что на этой ферме стало меньше странностей.

Луч фонарика высветил люк в потолке, и Тайлер наконец понял, где они находятся. Под полом зернохранилища. Он осветил весь подвал и увидел, что хранилище построено поверх Разлома в земле, огромной расщелины со скально-глинистыми краями, из которой они только что выбрались.

«Линия сдвига, — подумал он. — Это Линия сдвига Октавио Тинкера! Вот она!»

Он взобрался по лесенке, привинченной к стене возле люка, но дверь была закрыта, и как он в нее ни бился, открыть не смог. Они были заперты в совершенно пустом здании.

«Ну ладно», — подумал он и стал кричать.

— Ау! Помогите! Помогите, кто-нибудь! — Он забарабанил в дверь люка. — Рагнар! Мистер Уоквелл! Кто-нибудь! Помогите!