Йен Макдональд - Императрица Солнца Страница 45

— Я хочу обнять тебя, Эверетт, но обещай, что не помнешь мою прическу.

Эверетт протянул руку, Сен встала и распахнула объятия.

— Я недостоин тебя, Сен.

— Ерунда.

— Нет, не ерунда. Помнишь, как я попросил тебя снять футболку? Я не должен был так говорить. Это неправильно, это нехорошо.

— Нехорошо? — Сен притворилась обиженной.

— Я не об этом. В моем мире девочки твоего возраста... мы не должны...

— Запомни, Эверетт Сингх, это я сказала «нет». Никаких «должны — не должны». В палари нет такого слова.

— Я нехороший человек.

— Все мы хорошие и плохие, старые и молодые, герои и злодеи. Так устроено Создателем.

— Не там, откуда я родом.

— А там, откуда родом я, есть место и черному, и белому. Пошли.

Эверетт покачал головой:

— Мне нужно все обдумать.

— Так и будешь сидеть один-одинешенек в пустом холодном дирижабле? Нет, это неправильно. Пошли со мной, Эверетт Сингх. Хотя давай-ка сделаем одну вещь.

— Какую?

Сен ловко вытащила из-за пазухи колоду, перевернула карту. «Императрица Солнца». Веселая толстуха сидела на троне, сжимая по жезлу в каждой руке.

— Я уберу эту карту, выкину ее из колоды. Все, что вложили в мою голову Королевы генов, я поместила в нее.

Эверетт даже не пытался представить себе, как подобное могло происходить физически, но для Сен это было непререкаемой истиной. Так она видела мир.

— Когда она уйдет, карты снова заговорят со мной. Выброшу ее в море. Так ты идешь, Эверетт Сингх?

Он покачал головой.

— Ладно. А знаешь, давай обнимемся! Иначе я никогда отсюда не уйду.

Эверетт встал. Болело все, снаружи и изнутри. Он не сопротивлялся, когда Сен обхватила его руками. Она была маленькой, тощей, а еще костистой, как дирижабль, но и теплой, ласковой, страстной. Эверетт прижал ее к себе. Сен крепко вцепилась в него. Он знал, что она не разожмет рук. Эверетт вдыхал ее сладкий, мускусный запах и думал о Повелителях Солнца, разлетевшихся по миллиардам параллельных миров. Возможно, в тех мирах тоже есть люди, а он взял и забросил к ним инопланетных захватчиков. Правильного выбора не существовало. Ради своего народа он пожертвовал жителями случайных миров. Сделал то, что должен был сделать. Во всем виновата Императрица Солнца, из-за нее Эверетту пришлось делать выбор.

Но ты не истреблял цивилизацию, Эверетт Сингх. Ты неповинен в геноциде и экоциде. Ты не собирался завоевывать миры.

Кахс...

Эверетт зарылся лицом в волосы Сен.

— Эй, я же предупреждала насчет прически, — пробормотала она.

— Ладно, уговорила.

— Что?

— Пошли.

— Ура! — Сен разжала объятия и выскочила в коридор. — Это будет здорово, Эверетт! Бары, клубы, бои на кулачках...

— Только не бои.

— А чем тебе не нравятся бои? Большие дядьки мутузят друг друга. Бона. Обещаю, ты их полюбишь. Так, дай-ка я на тебя посмотрю.

Сен оттолкнула Эверетта и принялась рыться в шкафу, выкидывая шорты, рубашки, носки, леггинсы и футболки.

— Я приведу тебя в порядок.

— Сен!

Его тон заставил Сен поднять глаза;

— Что?

— Ничего, просто.

Легким и нежным, словно утренний туман, поцелуем Эверетт прикоснулся к ее серебристо-зеленым губам. Сен расширила глаза, затем тряхнула головой и расхохоталась.

— Стой спокойно, Эверетт Сингх, сейчас я сделаю из тебя зуши. Увидишь, что такое настоящий бристольский шик! 

ГЛАВА 44

Пол Маккейб ушел последним. Члены комитета давно разошлись, а он все вертелся в кабинете Шарлотты Вильерс, восторгаясь видом из окон на Темзу, дирижаблями, скользящими над, Лондоном, качеством ее фарфора.

— Мин?

— Цин. Канси.

Он ничего не смыслил в фарфоре Срединного царства.

Даже когда она поблагодарила его за вклад в дискуссию, ясно дав понять, что он отнимает ее личное время, Пол Маккейб не ушел, а стал рассматривать гравюры на стенах.

— Они с Земли-5, — сказала Шарлотта, о чем тут же пожалела — гость с утроенной энергией принялся изучать уличные сцены нового для него мира.

— Мне нравится, как художник карикатурно изображает разные человеческие типажи, — заметил он.

— Это не карикатуры, — бросила Шарлотта Вильерс. — На Земле-5 живет пять видов людей.

Нельзя открывать рот, иначе он проторчит до утра. Какой редкий зануда! Должно быть, друзья — если они у него есть — боятся приглашать его на вечеринки. Первым приходит — последним уходит.

— А сейчас у меня есть неотложные личные дела...

Льюис подал гостю пальто, шарф и перчатки, вызвал такси и держал дверь открытой, пока не убедился, что тот вошел в лифт.

— Льюис, вы сокровище.

— Спасибо, мэм.

— Сегодня вечером вы мне больше не нужны.

Шарлотта Вильерс едва устояла перед желанием стереть с чашек отпечатки сальных пальцев Пола Маккейба.

Она слышала, как Льюис запер за собой дверь, как загудел лифт. Сегодняшнее собрание комитета превзошло ее ожидания. Ничто так не способствует взаимопониманию, как нападение инопланетян. Земле-3 потребовалось мало времени, чтобы прийти в себя. Газеты уже называли случившееся «тридцатиминутным вторжением». Города в небе: реальность или массовая галлюцинация? Случайное наложение миров? Кто возьмется объяснить, что случилось в эти безумные полчаса? Впрочем, что бы ни случилось, теперь все позади. Фонари загорелись, небеса очистились, а январские счета продолжают приходить, работы невпроворот, да и погода оставляет желать лучшего.

Шарлотта Вильерс смотрела в окно на огни ночного Лондона: поезда метро, люди на улицах и в ярко освещенных ресторанах и театрах, сигнальные огоньки речных судов на Темзе, силуэты дирижаблей высоко над подсвеченными ангелами лондонских башен. Ничего не изменилось — все стало другим.

На Земле-4 Джишу встретили сопротивление. Через портал Гейзенберга Разум Трина отправил миллионы клонов мадам Луны биться с воинами Джишу. Шарлотта Вильерс даже не пыталась представить себе масштаб кровавой резни. На Земле-З газеты и не уставали гадать, почему корабли-города исчезли. Шарлотта Вильерс, а теперь и Орден знали почему. А вскоре узнает и Президиум.

Часы пробили одиннадцать.

Пора.

Апартаменты Шарлотты Вильерс представляли собой двенадцать светлых просторных комнат в прибрежном жилом комплексе в Сатерке. Соседняя со второй гостевой спальней комната была заперта и запечатана. Войти туда не могли ни уборщица, ни даже Льюис. Только сама хозяйка.

Шарлотта Вильерс вытащила из сумочки ключ. Небольшую комнатку чуть больше чулана почти целиком занимало металлическое кольцо. Ступени красного дерева вели внутрь. Рядом располагался пульт управления из такого же потемневшею дерева. Клавиши из слоновой кости, медный пульт управления. Шарлотта Вильерс смахнула пыль и, не снимая перчаток, набрала несколько символов. Металлическое кольцо заполнил слепящий свет. Она надела темные очки. Внутри светового кольца возникла элегантная гостиная: массивная мебель, тяжелые портьеры, тепло и приглушенный свет.

Шарлотта Вильерс поднялась по ступеням внутрь. Портал Гейзенберга за ее спиной закрылся.

В гостиной она огляделась. Тепло шло от угольного камина. Свет пламени отражался в хрустале графинов. На стенах висели потемневшие портреты предков. Холодный ветер за витражным окном клонил ветки. Пахло пчелиным воском, старым деревом, дымом от камина и книгами.

Дворецкий в полосатых брюках и сюртуке заглянул внутрь, увидел Шарлотту Вильерс и с важным видом вошел в гостиную.

— Я заметил свет. Добро пожаловать домой, мадам Вильерс. Сколько лет, сколько зим!

— Спасибо, Бейнс. И впрямь, давно это было.

— Надеюсь, все прошло успешно?

— Если считать отражение инопланетной агрессии разумных рептилий успехом, то да.

— Звучит страшновато, мадам. Слава богу, мы здесь избавлены от потрясений. В нашей проекции такого не случается.

— Да будет так и впредь, Бейнс.

Старинные часы пробили четверть часа. Шарлотта Вильерс сняла темные очки и сунула в сумочку.

— Я спешу, Бейнс.

— Я приготовлю чай к вашему возвращению.

— Что бы я без вас делала, Бейнс! Я раздобыла потрясающий рецепт горячего шоколада и просто обязана поделиться им с вами.

Восемь минут. По лестнице для слуг Шарлотта Вильерс спустилась в старую кухню. Дела Пленитуды заставили ее пропустить два последних сеанса, и она давно перестала считать Кембридж своим домом. Ее домом была квартира в Сатерке, теплая, удобная, обставленная по ее вкусу. Домом был Лондон, Земля-З. Эту проекцию, в которой она родилась и откуда отправилась в большой мир воплощать в жизнь идеи отца, Шарлотта Вильерс теперь называла про себя Землей-За.

Лаборатория занимала старую кухню, буфетную и винный погреб. Свет мигал; преобразование еще не завершилось, питаясь энергией трещины между мирами. Шарлотта Вильерс знала, что ее соседи по тенистому академическому пригороду постоянно жалуются на перебои с электричеством. Всегда ночью, в двадцать три минуты двенадцатого, каждые шесть недель и два дня.