Эдуард Скобелев - Властелин времени Страница 47

— Госпожа, я быстро вернусь к своему прежнему облику… Насколько я знаю, вы получили право на три желания. Одно исполнено, остались еще два.

— Эти два желания — два последних шага к моей смерти. Зачем ты торопишь их?

Иосиф оглянулся, не подслушивает ли кто, и прошептал:

— Клянусь честью, госпожа, я придумаю желание, которое освободит вас.

— Что же, — сказала Анна, тряхнув длинными волосами. — Я готова вручить судьбу человеку, который освободит меня.

Кровь ударила в голову. «Неужели она может снизойти до дружбы со слугой? Нет-нет, она никогда не снизойдет… А если узнает, что я вовсе не слуга?..»

И он решился. Сопровождая Анну на прогулке в дворцовом саду, окруженном стенами, на которых день и ночь ходили стражники, он поведал ей историю своей жизни. Графиня слушала внимательно, не перебивая, и только печально улыбалась: видимо, посчитала рассказ выдумкой больной души. Он почувствовал это, но не посмел спросить, взволнованный пожатием ее руки.

— Я давно догадывалась, что ты не простой слуга, — сказала она, — что твое предназначение — совсем иное. Я верю твоим словам. Однако обстоятельства нашей жизни таковы, что нужно тщательно позаботиться о физических и духовных силах, — кто знает, какие испытания предстоят?

— Мы спасемся, мы непременно спасемся! — горячо воскликнул Иосиф. — Чтобы придумать наиболее верный план спасения, нужно разузнать о всех замыслах негодяев. Я слышал, что испанский король уже дважды посылал военные корабли, чтобы раздавить гнездо негодяев и сжечь их суда, однако испанцам не удалось настигнуть пиратов: они где-то спрятались. Где?..

Шли дни. Эмир-самозванец дал знать графине, что выполнил ее первое желание и настаивает на скорейшем исполнении оставшихся.

Анна и Иосиф ломали голову, боясь, что непродуманной просьбой только осложнят положение.

Однажды Анна заметила слезы на глазах своей новой служанки, дочери шотландского шкипера, попавшей в руки пиратов вместе со своим отцом и братом.

— Что с тобою? Отчего ты плачешь?

— Ах, госпожа моя, — на ломаном испанском языке ответила служанка. — Вы же знаете, что за всю нашу семью родственники прислали выкуп. Но суммы не хватило, и пираты назначили наше освобождение через три года рабства. Завтра истекает срок, но отец мой заболел, а брат попал в скверную историю.

— Что же случилось?

— Брат перенял от отца его искусство и служит лоцманом — проводит суда в заливе, примыкающем к дворцовой крепости. Какой-то пиратский капитан не последовал его совету, и корабль с ценным грузом напоролся на скалы. Теперь брату угрожает смертная казнь…

Служанка горько зарыдала, а сердобольная Анна, позвав дворецкого, попросила немедленно передать эмиру свое второе желание: освободить шотландца-лоцмана, оказать помощь его больному отцу и точно в назначенный срок отпустить всю семью на родину.

Узнав о новом желании Анны, Иосиф расстроился: оно показалось ему излишней щедростью.

Однако брат служанки, обрадованный неожиданным спасением, принес известие, которому поистине не было цены.

Увидев Иосифа, он сказал:

— Ваша прекрасная госпожа может выбраться на волю, если испросит разрешение на прогулки по заливу на парусной лодке. При хорошем попутном ветре вы выйдете в море и за полчаса достигнете острова, на котором испанцы когда-то построили отличную крепость. Гарнизон крепости до сих пор с успехом отражает атаки пиратов. Если вам удастся добраться до острова, считайте, что вы спасены… Пираты распускают слухи, что давно захватили крепость, но мне точно известно, что она в руках испанцев и что испанцы недавно приняли корабли, доставившие провиант и порох… В самом Алжире тоже неспокойно: народ поднимет восстание против пиратов тотчас, едва испанская эскадра войдет в порт…

Иосиф от всей души поблагодарил доброго человека, передал его слова графине, а та изложила просьбу о прогулках на парусной лодке как свое третье, последнее желание.

В тот же день графиню навестил сам Барбаросса.

Самодовольный, разряженный, как петух, он не обратил ни малейшего внимания на слугу госпожи, читавшего ей книгу, — самозванца умилило, что графиня, слушая, вышивала.

— Графиня, — с порога заорал Барбаросса, — пораженный вашей кротостью, я бы хотел приобрести эту вышивку за три горсти золота!

— Я не хотела бы опустошать вашу сокровищницу, — отвечала, не поднимая глаз, Анна. — Сколько бы вы ни грабили людей по всему миру, разнузданный образ жизни и беспрерывная война требуют средств, которых у вас нет… Я подарю вышивку, едва окончу ее.

Барбаросса истолковал слова как намек на примирение, и жадное его сердце запело от радости.

— Я узнал о вашем третьем желании, графиня, и явился, чтобы сказать: я принимаю его. К вашим услугам хорошая парусная лодка и матрос, который прекрасно управляется с парусами.

— Я не выношу незнакомых людей. Распорядитесь, чтобы на прогулки я могла брать с собой своего старого слугу.

— Конечно, конечно, но только и мой матрос — непременно. Вокруг неспокойно, всегда лучше переусердствовать, нежели недоусердствовать, как выразился один из пророков, кажется, Даниил.

— Вы демонстрируете набожность, — усмехнувшись, сказала Анна. — Между тем известно, что вы нарочно приняли чужую веру и тайно поклоняетесь прежней.

Барбаросса громко захохотал. Он был в превосходном настроении.

— Когда очень хочешь жареного барашка, в костер можно бросить и гладильную доску!

— Особенно чужую, — добавила Анна, вызвав еще больший хохот самозванца.

Иосиф впервые вблизи наблюдал эмира. Пиратский главарь был среднего роста, пузат, рыж, кучеряв, с оттопыренными ушами. Косые глаза выдавали жадность, злобу и безграничное самомнение.

— Вы упрекаете меня в том, что я граблю людей. Но если вдуматься, я граблю грабителей.

— Не совсем так, — тихо возразила Анна. — Вернее, совсем не так.

— Я повторяю, мои заработки столь же чисты, как заработки любого купца: он грабит покупателей, продавая им товар подороже, и грабит производителей, покупая у них товар подешевле. Но эти грабители наживаются для себя, а я хочу построить царство свободы. Для тех людей, которых лишили родины или для которых она стала невыносимой… Мы не сможем устоять в этом мире, если не позаботимся о богатствах. Богатство создает власть. Когда наши богатства станут несметны, мир преклонится перед нами, потому что необозримой и бесспорной станет и наша власть.

— Чья же это власть? Власть народа? Власть благородного сословия? Власть законных наследников?

«Напрасно она дразнит негодяя, — подумал Иосиф. — Все авантюристы вспыльчивы и коварны: способны тотчас отнять то, что только что дали…»

— Я утверждаю власть племени пиратов, — горделиво сказал Барбаросса. — Если вы назовете их бандой разбойников и убийц, что ж, я не стану протестовать: в гнусном мире разбоя и насилия нельзя утвердиться иначе.

— Для праведного добро мира — опора, для неправедного зло его — оправдание.

Графиня, конечно, рисковала. Но она сбивала с самозванца спесь, заставляя его лишний раз убедиться в мерзости своей рожи. Наивная, как всякий, принявший чужую веру за истинный свет своей правды, она надеялась, видно, посеять сомнение в душе негодяя.

— Пираты ничего не созидают, только разрушают. Повсюду несут ненависть и бессердечие, разврат и наживу любой ценой, — продолжала она кротко. — Даже говорить об их царстве смешно. Царства возникают по воле бога…

— Или по воле сатаны! — раздраженно перебил Барбаросса. — Я не просто разбойник, я великий разбойник — разбойник из принципа! Я мститель, не знающий пощады!

— Разве это что-либо меняет?

— Я бы никогда не занимался пиратством, если бы мог достичь своих целей иным путем!

— Но они постыдны, ваши цели, если не могут быть достигнуты иначе.

— Да, пока эти цели не могут быть достигнуты иначе: мир не хочет покориться авторитету наиболее мудрых и просвещенных, созданных для того, чтобы управлять, осуждая одних и поощряя других… Знайте, мои пираты непобедимы, потому что во главе их стоят самые выдающиеся люди мира!

— И вы — среди них?

— Да, я среди них!.. Мы хотим объединить весь пиратствующий сброд на морях и всех разбойников на суше, дать им свою власть и утвердить самый справедливый, самый демократический принцип: власть и богатства повсюду должны принадлежать не тем, кто присвоил себе громкие титулы, власть и богатства должны принадлежать самым мудрым! Знания и ум — вот настоящие короны! Все умные люди кругом разделяют наши смелые призывы!

— Они заблуждаются, — молвила Анна, не отрываясь от рукоделия. — Они, верно, обманулись. Вы и ваши сторонники, используя энергию бездельников и негодяев, хотите лишить власти тех, кто достиг привилегий в течение столетий благодаря беззаветному служению трону, и при этом совершенно не принимаете во внимание, что именно эти люди наиболее образованны и умны. Они родились и выросли среди своего народа, знают, что стоят на его спинах, и потому никогда не допустят его разорения, между тем как пришельцы…