Клайв Льюис - Хроники Нарнии: «Покоритель Зари», или Плавание на край света Страница 5

– Здорово, ребята!

– Здравствуйте, – ответил Каспиан. – Есть ли ещё наместник на Одиноких Островах?

– Есть, как не быть! – отвечал мужчина. – Губернатор Гумп. Он там, в Узкой Гавани. Выпейте-ка с нами, ребята!

Каспиан поблагодарил и согласился, хотя ни ему, ни его спутникам не понравились сидящие под деревом люди. Но едва они подняли чарки, как черноволосый кивнул своим приятелям, и в мгновение ока путешественников схватили, обезоружили и связали по рукам и ногам – всех, кроме Рипичипа, который отчаянно барахтался и кусался.

– Блямц, поосторожней с этой тварью! – сказал вожак. – Смотри не попорти. За неё много дадут.

– Трус и подлец! – вскричал Рипичип. – Отдай мою шпагу и отпусти мои лапы, если посмеешь!

– Ничего себе! – присвистнул работорговец (а это был именно работорговец). – Да он говорящий! Вот это да!.. Будь я проклят, если за него не отвалят сотни две!

– Так вот ты кто! – сказал Каспиан. – Вор и работорговец! Есть чем гордиться!

– Ну-ну-ну, – сказал работорговец. – Придержи-ка язык. Вы по-хорошему – и мы по-хорошему, ясно? Такая у меня работа. Зарабатываю, как умею, а ты не суйся не в своё дело.

– Куда вы нас поведёте? – с трудом выговорила Люси.

– В Узкую Гавань, – ответил работорговец. – Завтра там как раз базарный день.

– Есть там английский консул? – спросил Юстэс.

– Это чего? – удивился мужчина.

Юстэс долго пытался объяснить и уже устал, когда работорговец прервал его:

– Ладно, хватит болтать! Говорящая мышь – хорошая штука, но этот кого угодно уморит… Пошли, ребята.

Четверых пленных накрепко, но не больно привязали к длинной верёвке и повели к берегу. Рипичипа несли на руках. Он перестал кусаться, когда ему пригрозили надеть намордник, но бранился вовсю, и Люси только диву давалась, как работорговец переносит такие оскорбления. Но он не прерывал Рипичипа и, когда Мыш замолкал, чтобы перевести дыхание, говорил: «Давай, чеши!», или: «Ух, красота!», или: «Гнус, ты только послушай, прямо как будто все понимает!», или: «Кто ж это его научил?» Такие слова приводили рыцаря в ярость, и он в конце концов задохнулся от возмущения и замолк.

Выйдя к берегу, напротив острова Дорн, путники увидели деревушку, длинную лодку у воды, а чуть подальше – старый и грязный корабль.

– Так вот, ребятки, – сказал работорговец. – Поменьше шума, а то пожалеете. На борт, шагом марш!

Однако в эту минуту из какого-то домика (должно быть – таверны) вышел приятный с виду человек и сказал:

– Что ж это, Мопс? Опять торгуешь?

Работорговец, которого и звали Мопсом, низко поклонился и подобострастно ответил:

– Да, ваша светлость.

– Сколько ты хочешь за этого мальчика? – спросил человек, указывая на Каспиана.

– Ах, – вздохнул Мопс, – уж вы, ваша светлость, всегда высмотрите самое лучшее. Вас на мякине не проведёшь. Как раз этот мальчишка мне самому понравился. Полюбил его, знаете… Сердце у меня мягкое, прямо хоть всё бросай! Однако для такого покупателя…

– Назови свою цену, плут, – перебил его человек. – Я не хочу слушать про твоё грязное дело.

– Три сотенки, ваша светлость, три сотенки, да и то только для вас…

– Сто пятьдесят.

– Ой, пожалуйста! – взмолилась Люси. – Пожалуйста, не разделяйте нас. Если бы вы только знали…

Но она тут же умолкла, увидев, что Каспиан даже сейчас не хочет открыть, кто он.

– Сто пятьдесят, – повторил человек. – Понимаешь, девочка, как ни жаль, я не могу купить вас всех. Отвяжи мальчика, Мопс. И смотри, не обижай других!

– Ну что вы, ваша светлость! – воскликнул Мопс. – Кто-кто, а я свой товар не обижаю. Они мне прямо как детки, честное слово!..

– Вполне возможно, – сурово сказал вельможа.

Наступила ужасная минута. Каспиана отвязали, новый хозяин сказал ему: «Иди за мной!», Люси ударилась в слёзы, Эдмунд побледнел. Но Каспиан обернулся к ним и сказал: «Веселей, друзья! Всё будет хорошо. До встречи!»

– Барышня, – сказал Мопс, – не ревите, а то завтра за вас мало дадут. Чего плакать-то, а? Нечего.

Их перевезли в лодке на корабль и посадили в тёмный и грязный трюм, где уже сидели другие невольники. Мопс, как нетрудно понять, был пиратом, плавал между островами и хватал всех, кого только удавалось. Дети не встретили здесь ни одного знакомого: почти все невольники были с Гальмы или из Теревинфии. Сидя на соломе, они гадали, что с Каспианом, а Юстэс ругал их, словно виноваты все, кроме него.

А с Каспианом было вот что. Он прошёл со своим хозяином по узкому проулку на лужайку за деревней. Здесь вельможа обернулся и посмотрел на него.

– Не бойся меня, мальчик, – сказал он. – Я тебя не обижу. Я купил тебя потому, что ты похож на одного человека.

– На кого же, милорд?

– На моего властелина, короля Нарнии.

И тогда Каспиан решил рискнуть.

– Милорд, – сказал он, – я ваш властелин, Каспиан, король Нарнии.

– Однако, ты смел! – сказал мужчина. – Чем ты это докажешь?

– Во-первых, вы сами меня узнали, – ответил Каспиан. – Во-вторых, я скажу вам, кто вы. Вы – один из семи лордов, которых мой дядя Мираз сослал за море и которых я ищу. Их звали Аргоз, Берн, Октезиан, Рестимар, Мавроморн… и… нет, не помню. А в-третьих, если вы дадите мне шпагу, я докажу на деле, что я Каспиан, король Нарнии, правитель Кэр-Параваля, властелин Одиноких Островов.

– О, боже! – воскликнул вельможа. – Это голос его отца! Мой повелитель! Ваше величество! – И он опустился(!) на одно колено, чтобы поцеловать руку своему королю.

– Деньги, которые вы потратили, милорд, – сказал Каспиан, – вернут вам из моей казны.

– Я их ещё не отдал, – сказал лорд Берн, ибо это был именно он. – И не отдам, смею надеяться. Сколько раз я уговаривал губернатора покончить с отвратительной торговлей людьми!

– Милорд, – сказал Каспиан, – нам надо потолковать о том, что творится здесь, на Островах. Но не расскажете ли вы для начала свою собственную историю?

– Она проста, ваше величество, – сказал Берн. – Доплыв досюда с другими вельможами, я полюбил здешнюю девушку и понял, что дальше мне плыть не надо. Вернуться в Нарнию, где правил ваш дядя, я не мог. Я женился и с тех пор живу здесь.

– А что за человек этот губернатор? Считает ли он себя нашим подданным?

– На словах считает. Он вечно поминает короля и к месту и не к месту. Но вряд ли обрадуется, когда увидит вас здесь. Если вы, ваше величество, предстанете перед ним беззащитным и безоружным, он сделает вид, что не верит вам. Ваша жизнь может оказаться в опасности. Много ли с вами людей?

– Мой корабль, – сказал Каспиан, – сейчас огибает остров, и на нём тридцать вооружённых воинов. Не напасть ли нам на Мопса и не освободить ли моих друзей?

– Я бы не советовал, – ответил Берн. – Если начнётся сражение, из Узкой Гавани на помощь Мопсу придут два или три корабля. Мне кажется, ваше величество, губернатора надо припугнуть намёком на большое войско и самим именем короля. Тогда до битвы дело не дойдёт. Гумп – изрядный трус, его напугать легко.

Поговорив ещё немного, Каспиан и Берн спустились к берегу чуть западнее деревушки. Там Каспиан достал свой рог и затрубил. (Это не был большой волшебный Рог королевы Сьюзен – его Каспиан оставил лорду-регенту Траму.) Дриниан, стоявший на вахте, ждал сигнала, тотчас узнал звук, и корабль подошёл к берегу. От него отчалила шлюпка. Через несколько минут Каспиан и лорд Берн были на борту и объяснили Дриниану положение дел. Дриниан тоже предложил напасть на корабль с невольниками, но лорд Берн, как и прежде, ему возразил.

– Плывите прямо, капитан, – сказал он. – На Авре мои владения. Только поднимите королевский флаг, подвесьте к бортам все щиты и велите, кому только можно, выйти на палубу. И вот ещё что: подайте с левого борта несколько сигналов.

– Кому? – удивлённо спросил Дриниан.

– Как кому? Остальным кораблям, конечно! Их нет, но Гумп должен подумать, что они есть.

– Понятно, – сказал Дриниан, потирая руки. – Что же нам передать? «Приказываю обогнуть южную оконечность Авры и бросить якорь у…

– …земель Берна», – закончил вельможа. – Превосходно! Будь у вас настоящий флот, его бы всё равно не увидели из Узкой Гавани.

Хотя Каспиан то и дело с грустью вспоминал о своих друзьях, томящихся в трюме, остаток дня прошёл для него приятно. Вечером (они всё время шли на веслах) корабль обогнул с северо-востока остров Дорн, прошёл вдоль восточного берега Авры и вошёл в красивый залив у южного берега, где к самой воде спускались плодородные земли лорда Берна. На них трудились крестьяне, все – свободные; в поместье царили веселье и мир. Корабль бросил якорь, и наших героев с превеликими почестями приняли в невысоком доме с колоннами, выходящем окнами на залив. Хозяин, его величавая жена и весёлые дочери развлекали гостей, а с наступлением темноты лорд Берн послал на соседний остров своего человека и дал ему поручение, но никому об этом не сказал.