Без автора - Черепашки-ниндзя и Дерево Познания Страница 5

Он вполз в свою капсулу и понял, что не слезет с этого дерева, пока не погубит его. Это дерево должен убить он сам. Своими руками.

Вскоре он заснул с мыслью о последней ветви.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Именно последняя ветвь едва не убила его. К тому времени, когда он срезал все остальные, наступил полдень, и Колдун ненадолго прервал работу, чтобы отдохнуть.

И вот все же наступил момент, когда первая самая мощная ветвь стала последней: ее листва не­лепо нависала над разоренным городком друидов.

Колдун включил передатчик:

— Поднимайте ее! — скомандовал он.— Вира!

Туго натянутый трос придавал сейчас ветви сходство с висячим мостом. Колдун двинулся об­ратно к стволу и, дойдя до него, приготовился срезать ветвь. Едва он нажал курок, как из листвы на другом конце ветви выпорхнула стайка птиц- хохотушек.

— Вира! Вира! — крикнул он роботам.

Застонав, ветвь слегка приподнялась. Птицы-хохотушки трижды облетели вокруг ствола, мол­ниеносно взмыли к вершине и исчезли из виду. Колдун резанул снова. Эта сторона дерева была обращена к солнцу, и из образовавшейся щели выступил сок и тонкими струйками потек вниз по стволу. Колдун внутренне содрогнулся, но резанул еще раз.

— Не ослабляйте натяжения! — сказал он в пе­редатчик.

Ветвь постепенно поднималась все выше, внушая ужас своей гигантской массой. Среди ранее срезан­ных Колдуном ветвей попадались большие, но ря­дом с этой они выглядели карликами.

— Чуть быстрей! — командовал Колдун и шеп­тал свои заклятия, окуривая ствол ядовитым ды­мом.

Ветвь стала подниматься, равномерно откиды­ваясь назад к стволу. Колдун бросил быстрый взгляд вниз. Роботы прекрасно справлялись со своей работой.

Ветвь стояла уже почти вертикально. Наступил критический момент.

«До чего же ярко палит солнце! — подумал Кол­дун.— И никакой тени, чтобы укрываться от его жгучих лучей. Ни малейшей тени. Ни клочка, ни пятнышка».

Колдун зажмурился и представил себе, как вско­ре во Дворце будет демонстрировать жрецам, вол­шебникам, всем-всем живым и неживым сущест­вам превращенное в мумию Дерево Познания... Дерево, превращенное в тень... Эта мысль льсти­ла его тщеславию.

— Высочайший! — услышал он предостерегаю­щий металлический голос.

Колдун словно вынырнул из глубины моря на поверхность. На него надвигалась темная громада ветви, которая, обламываясь по линии надреза, от­делялась от своего основания. Он услышал гром­кий треск и скрежет коры о кору. Он увидел кровь.

Хотел было метнуться в сторону, но ноги его словно налились свинцом, и, застыв на месте, он мог только смотреть, как неумолимо приближает­ся ветвь, и ждать...

Он закрыл глаза.

«Это завтра я убью тебя,— сказала дриада.— Не сегодня».

Загудел трос, приняв на себя всю тяжесть отло­мившейся ветви, и Колдун почувствовал, как за­дрожало дерево.

Но удара почему-то не последовало, тело Колду­на не было раздавлено и размазано по стволу. Сейчас для него существовала только тьма за опу­щенными веками и ощущение, что время останови­лось.

 — Высочайший! Вам нужно прервать работу! — все так же бесстрастно говорил один из роботов.

Колдун открыл глаза. В последний миг ветвь качнулась в другую сторону, пошла обратно. Ноги его ожили. Отчаянно цепляясь, как гигантское на­секомое, когтями за кору, Колдун перебрался на противоположную сторону ствола.

Дерево все еще содрогалось, и это мешало сесть в спасительное седло, но, прижавшись к выпук­лостям коры, Колдун ухитрился так, пока не стих­ла вибрация. После этого вернулся по стволу обратно, туда, где на конце троса покачивалась ветвь.

— Высочайший! Вам нужно спуститься! — отче­канил робот.

— Это мое дерево! — отозвался Колдун.

Он полез вверх по тросу. Запрокинув голову, присмотрелся, нашел глазами развилку и перебро­сил через нее сидельную веревку. Взобравшись повыше, принялся внимательно обшаривать взгля­дом ветви. В общем-то он ожидал, что найдет дриа­ду там. Птицы-хохотушки таращили на него свои глаза-полумесяцы. Он хотел окликнуть дриаду, чтобы покончить с ней, но не знал ее имени. Да и было ли у нее имя? Странно, что он не догадался спросить, как ее зовут. Колдун разглядывал при­чудливые изгибы ветвей, невиданные узоры ли­стьев. С трудом оторвал взгляд от цветов. Кажет­ся, ее не было. Значит это был просто призрак. Мертвый призрак — порождение луны. Так решил Колдун и усмехнулся.

Как видно, она не была ни призраком, ни явью. Верхушка дерева пустовала — ни ее лица, подобного цветку, ни сотканной из листьев туники, ни тонких рук и ног цвета спелой пшеницы, ни зо­лотых, как солнце, волос. Колдун не мог бы ска­зать, что он испытал, не обнаружив ее — облегчение или разочарование. Он хотел и не хотел ее убивать. Странное чувство небывалого смятения внушало ему это дерево. Вдруг почудилось, что, падая, вершина склонилась перед небом в про­щальном поклоне, и Колдун опустил глаза. Вер­шина поплыла к земле, точно зеленое облако, и летним ливнем зашумел рассекаемый листьями воздух. Дерево затряслось, как плечи рыдающей женщины.

— Блестящая работа, Высочайший! — услышал он голос робота.— Вы теперь Верховный Прави­тель Вселенной.

— Сомневаюсь,— неожиданно возразил Кол­дун.

К вечеру, не покидая свою капсулу-кабину, Колдун принялся наблюдать за серебристым восходом лун и робким пробуждением бледных звезд.

На этот раз дриада приблизилась к нему на цы­почках и, сев рядом, устремила на него печальный взгляд своих глубоких глаз.

— Значит, ты опять явилась,— проговорил он.— Где же ты скрываешься?

— Нигде,— ответила она.

— Но должна же ты где-нибудь пребывать!

— Ты ничего не понимаешь,— сказала она.

— Ты боишься, что я убью тебя?

Она, помолчав, сказала:

— Завтра ты поймешь...

— Завтра?

— Да.

— Завтра будет слишком поздно.

— Сегодня уже слишком поздно. Слишком поз­дно было вчера. Слишком поздно было еще до того, как ты поднялся на дерево. Но теперь ты — не

ты. Другое существо... Механический звездный ро­бот похитил твое сердце...

— Что ты болтаешь?!

— Я знаю, что говорю. Я многое знаю... Ты тоже мог бы узнать многое, но теперь сердце твое не смо­жет этого сделать...

— Что за чушь! — воскликнул Колдун.— В моих руках все! Плоды, цветы, побеги с дерева Позна­ния...

— Ты ничего не понимаешь,— вздохнула она.— Тебя больше нет.

— Ты лжешь!

— Я никогда не лгу. Ты лишился души, сердца и красоты. Ты стал никем. Тебе только кажется, что теперь ты — Верховный Правитель Вселенной. Ты осмеиваешь обычаи друидов, обвиняешь их в невежестве и суеверии, ты хочешь создать новые обычаи... Ты начал изготавливать предметы из же­леза, бронзы, но ты нарушил экологический ба­ланс, нарушил Закон, который не только поддер­живал существование маленьких друидов, но и стимулировал его. Ты уничтожил их городок... Их деревья... Ты ничего не понимаешь... Для того чтобы получить, нужно и давать... Это Закон, ко­торый ты нарушил. И со временем ты заплатишь за это.

— Ты права,— сказал он.— Я этого не понимаю.

— Ты поймешь это завтра. Завтра тебе все ста­нет ясно.

— Прошлой ночью я хотел тебя убить. Я пытал­ся тебя найти сегодня...

— Ты убил не меня. Ты убил себя.

— Как?

— Неважно...

Внезапно Колдун протянул руку и коснулся ее

лица. Кожа была нежной и холодной, как лунный свет, нежной, как лепесток цветка. Тело ее содрог­нулось, точно по нему прошла волна. Он повер­нулся к ней. Она была светом и тенью, листьями и цветами, она была ароматом, дыханием ночи. Он услышал ее голос. Голос этот был настолько тих, что он едва разобрал слова:

— Ты навсегда останешься в одиночестве. На­всегда.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Колдуна разбудил солнечный свет, просочив­шийся сквозь капсулу. Он не увидел больше алого порхания птиц-хохотушек, не услышал их утренне­го щебета.

Дерево, залитое солнцем, безмолствовало. Оди­нокое. Мертвое. Нет, не совсем мертвое. У входа в кабину межзвездного корабля переплелись пре­лестные зеленые ветки, усыпанные цветами.

Колдун выпрямился во весь рост. Стояло тихое утро. Над великим полем друидов поднимался ту­ман, и в ярко-голубом небе, словно только что выстиранное белье, висели обрывки перистых облаков.

Колдун подошел к обрубку одной из ветвей и посмотрел на роботов. Они по частям переносили Дерево в звездолет.

— Осталось расчленить ствол! — доложил ро­бот.

Они принялись за дело вдвоем, и через несколько минут огромный ствол, некогда бывший опорой высокого и гордого дерева Познания, лежал разрезанный на одинаковой длины куски.

Колдун никогда не волновался по-настоящему. Он обошел груду бревен вокруг и снова увидел дриаду... Он знал, что найдет ее, если будет смотреть внимательно. Она была солнечным светом и цветком, переменчивым рисунком трав. Он видел ее не в целости, а по частям: талию, грудь, руки, лицо... Прекрасное, умирающее лицо...