Дмитрий Емец - Ожерелье Дриады Страница 54

– Интеллектуальное равенство – центральное условие полноценной дружбы, – заметил Арей.

Кислый, как десять кило квашеной капусты, Пуфс сидел и чего-то ждал. Варвара заметила, что оводы на него не садятся, а облетают стороной. Прасковья, получившая силы Наты, Чимоданова и Мошкина, вслушивалась в себя. Была рассеянна и печальна. Особого торжества в ней не ощущалось.

Арей, на плече которого по-прежнему болталась оглушенная дриада, посматривал на Пуфса вопросительно, не понимая, чего тот ждет. Пора бы уже, кажется, и в Москву.

Аида Плаховна бочком приблизилась к Арею. Сама старушка все еще паслась с ними, хотя коса ее то и дело исчезала, отправляясь трудиться.

– Ну и что ты собираешься делать? – поинтересовалась она вполголоса, чтобы не обременять Пуфса излишними знаниями.

– Ясно что. Возьму бусину!

Мамзелькина посмотрела на Варвару, убеждаясь, что та далеко и не может их слышать.

– Для нее, конечно?

– Да.

Аида Плаховна деловито погладила свой острый подбородок.

– Оно, конечно, ногти грызть не запретишь, да тока консерва она и в Африке консерва, – напомнила она.

– А тебе что за дело? Ее эйдос и так отойдет к мраку. Она обречена, – резко ответил мечник.

Цепь дарха глухо звякнула у него на шее.

– Ну-ну, ты-то откуда знаешь? Свет не выпустил бы ее в мир, если бы у нее не было шансов. У каждого свой дар. Обделенных нет. Обделен только тот, кто считает себя обделенным, – заметила Мамзелькина.

Колючая Варвара ей нравилась. Возможно, старухе она напоминала ее саму.

– Я в курсе, но она все равно обречена! – отрезал Арей. – С такой вспыльчивостью, с таким упрямством! И нечего на меня смотреть. Думаешь, я не понимаю, куда ты клонишь? К твоему сведению, я не таскаюсь по Подземью и не хватаюсь, как болван, за тесак каждые двадцать минут!.. А держит она его как? Как она его держит?! Перестань хихикать, тебе говорят!

– Ну хорошо, – миролюбиво согласилась Мамзелькина. – Ты обозлен на свет, обозлен на мрак – тотальные такие обижульки в стиле подростка, у которого родители за хамство отняли мопед. Ну тогда почему бы тебе не сказать ей правду? Подойди к ней и давай: «Варвара, я все решил! Хочу подсадить тебя на магический протез, который поможет тебе прохромать лет эдак „дцать“. Потом придет вот эта тетя (тут можешь показать на меня), и дальше все будет быстро и не больно, потому что у нас с ней алкогольная дружба. А затем, если меня не зарубят раньше, потому что я все время нарываюсь, ты окажешься в моем дархе. Хотя там все равно будет плохо, потому что дарх – он сам по себе и сильнее меня, и я не могу контролировать того, что в нем происходит».

Арей посмотрел на ногу дриады. Пальцы на ноге шевелились. Оглушенная особа мало-помалу приходила в себя.

– Аида! – сказал мечник тихо. – Вопрос можно? Чего ты тут торчишь? У тебя что, работы нет?

Мамзелькина уставилась на свою косу, точно призывала ее возмутиться вместе с собой: смотри, мол, на нас клевещут, что мы с тобой бездельники!

– Потому и сижу, что работка может подвернуться, – успокоила она мечника.

– В смысле?

– Сюда идет толпа валькирий. Им тоже нужна дриада. Вот Пуфс их и поджидает.

Арей присвистнул. Чутью старухи он доверял. В конце концов, и дриаду нашла она.

– Так вот в чем дело! Ушам своим не верю! Малютка Пуффи хочет сразиться со всеми валькириями сразу?

Мамзелькина поднесла палец к губам.

– Маленький Пуффи ни с кем сражаться не будет. Во всяком случае сам, – сказала она.

– И на кого он тогда надеется? На меня?

Плаховна таинственно молчала. Арей недоверчиво всмотрелся и прислушался. Наконец взгляд его скользнул по стволу одной из дальних сосен.

– Ого! Пора выписывать очки, если я мог проморгать такое! И давно они тут?

– С той минуты, как я нашла дриаду.

– Надо же! И не боится Лигул оставаться в Тартаре без своих «мальчиков»? Кто ему принесет теперь стакан воды и наполнит чернильницу?

– Тут далеко не все его «мальчики». Но все же достаточно, чтобы надолго забыть о валькириях, – успокоила его Мамзелькина.

Арей пожал плечами и стал прохаживаться по поляне. Примерно через четверть часа Пуфс вскочил и поспешно направился к мечнику.

– Ну все! Начинается! Иди! – приказал он.

– Куда это мне «иттить»? – не понял барон мрака.

– Я получил сигнал, что валькирии близко. Убей их!.. Ты поступаешь в распоряжение посланной Лигулом группы.

Вместо того чтобы послушаться, Арей демонстративно вытянулся перед ним.

– Гав! – сказал он.

– Что «гав»? – возмутился Пуфс.

– Когда мне приказывают таким тоном, я могу ответить только «гав!». Я советник? Вот и советуйся со мной! Вежливо!

Пуфс поджал губы.

– Я советую тебе идти и сражаться с валькириями, Арей! – сухо повторил он.

– Ну уж нет! – отказался мечник. – Никуда я не пойду! Еще не хватало, чтобы мальчики Лигула мной помыкали!.. Да и вообще групповой бой слишком непредсказуемая вещь. Пришибут – и не заметишь. Как говорила моя бывшая секретарша: «Пока чемпион мира по боксу решал, против кого из противников первым применить коронную связку, его подшибли со спины низколетящей урной и сняли золотые часы».

Увидев, как передернулся Пуфс, Аида Плаховна не выдержала и хихикнула.

– Мне тоже топать супротив валькирий? Косу наголо, свиток в зубы? – спросила она.

– Сидите, гражданка Мамзелькина, тут! О времени формирования спецбатальонов из пенсионерок вам сообщат дополнительно, – стал отговаривать ее Арей.

Пуфс посерел, комкая свою змеиную бородку.

– Довольно! – взвизгнул он. – И без вас управятся! Дриаду я забираю! Давай ее сюда!

Арей перестал улыбаться и взглянул сперва на Мамзелькину, а затем на Варвару, которая, мало что понимая, держала за ошейник Добряка.

– Ты действительно хочешь ее забрать, Пуфс? – спросил он.

Прежде чем ответить «да», осторожный карлик вскарабкался на плечи своему боевому телу и материализовал палицу. Он явно жалел, что не подстраховался и не вывел на поляну несколько стражей для охраны себя любимого.

Внезапно, когда бой казался почти неминуемым и Ромасюсик прикидывал уже, куда ему спрятаться, Арей разжал пальцы и уронил дриаду на траву.

– Да запросто! Бери! – внезапно разрешил он.

– Ты уверен? Ничего не забыл взять? – спросила Мамзелькина.

– Нет. Я тут тоже подумал и решил, что не люблю консервы, – процедил Арей.

Не сводя с него подозрительных глазок, Пуфс заставил боевое тело наклониться, поднял дриаду и отступил на ту часть поляны, где стояли Прасковья и Ромасюсик. Но и там он не остался, а, бросив пару слов Прасковье, видимо, самых незначительных, будто невзначай перекочевал дальше, где поляна обрезалась оврагом, похожим на бритвенный шрам на щетине леса.

– Мы остались без вождя! Место полководца в блиндаже второй линии обороны, куда не долетают ядерные тапки, – сказал Арей с насмешкой.

– Ты о чем? – заинтересовалась Мамзелькина.

– Если валькирии каким-то чудом прорвутся на поляну, тут их встречу я, ты и Прасковья. Пуфс же в надежном тылу.

В лесу, где нет дорог и все направления условны, сложно организовать засаду. Это и оказалось спасительным. Рассыпавшаяся цепь валькирий натолкнулась на нее лишь одним крылом. Оруженосец Ламины упал. В плече глубоко засела стрела.

Валькирии поспешно укрылись за деревьями. Оруженосцы прикрывали их и себя щитами. Просвистело еще несколько стрел, одна из которых ударила в щит Радулги прямо напротив ее груди. В ответ Хаара и Фулона метнули копья, но, учитывая, что цели ни одна из них не видела, пользы это не принесло.

– Дешево отделались! – сказала Бэтла, осторожно выглядывая из-за сосны.

Стрела, выпущенная невидимым лучником, сбила кору в десяти сантиметрах над ее головой.

– Говори за себя! – прорычала Таамаг. – У меня полный ботинок крови.

Бэтла повернулась и охнула. Бедро у Таамаг было пробито вошедшей наискось стрелой.

– Бьют откуда-то сверху. Небось с деревьев. Смотри, как торчит, – мрачно сказала Таамаг и, стиснув зубы, коснулась стрелы.

– Больно? – спросила Гелата, подползая к ней.

– Нет. Вообрази: щекотно!

– Не груби! Я дерну, а ты…

– А-а-а! – завопила Таамаг.

– Именно об этом я и хотела попросить, – сказала Гелата.

Валькирия воскрешающего копья, только что сделавшая резкий рывок, спокойно оглядела стрелу. Наконечник был четырехгранный, насаженный плотно, без зазоров. Гелата осторожно понюхала его, не смущаясь, что он был в крови Таамаг.

– Тебе повезло! Даже не отравленная!

– Откуда ты знаешь?

– Орешь громко. Смертельно раненные так не орут. Они орут печально! – утешила ее Гелата.

Оруженосец Ламины, лежащий лицом вниз на открытом месте, был хорошей мишенью. Матвей прятался от него шагах в десяти. Из своего укрытия он видел зеленоватую куртку оруженосца, темный полукруг его затылка и правую ногу, согнутую в колене. Видно, пытался ползти, прежде чем потерял сознание. Изредка кто-то из «мальчиков Лигула» развлекался, выпускал стрелу, и она вонзалась в землю недалеко от лежавшего оруженосца.