Виталий Мелентьев - Обыкновенная мемба Страница 6

У каждой кровати открылись дверцы-форточки, и на полочках оказались пакеты с блестящей, разноцветной одеждой. К ним подошли женщины и стали помогать одеваться. Оказалось, что это были самые обыкновенные комбинезоны на «молниях», с карманами и всякими приспособлениями. В частности, выяснилось, что лингвистический аппарат-переводчик вшит в комбинезоны, а в воротниках вделаны маленькие пуговички-лорингофоны. Они прижимались под скулами к коже. Стоило человеку заговорить, как в пуговичке-лорингофоне возникали электрические токи-колебания и по проводкам шли в аппарат-переводчик. А он уж сам, автоматически, переводил сказанное.

Кроме того, выяснилось, что комбинезоны очень похожи на известные «ползунки». У них были и перчатки, и что-то вроде тапочек на мягкой легкой подошве, и даже нечто вроде капора-капюшона, да еще с прозрачным и тоже серебристо-блестящим экраном, прикрывающим все лицо. Выходило, что ребята получили не столько костюм, сколько обыкновенный космический или подводный скафандр.

Правда, от тех скафандров, которые они видели в кино или на фотографиях, их костюмы все-таки отличались. Во-первых, на капюшоне торчало несколько выростов, похожих на маленькие рожки. Во-вторых, вдоль спины, по бокам, начиная от подмышек и кончая ступнями, тянулись красиво простроченные мягкие швы. Когда их увидела Валя, она воскликнула:

— Ой, как красиво! У вас такая мода? С вытачками?

Женщины, которые помогали ребятам одеваться, переглянулись и улыбнулись.

— Видишь ли, девочка, — сказала одна из них — высокая, статная, матово-серебряная. — Хоть ты и интересуешься модами, я должна тебя разочаровать. На нашей планете давным-давно нет мод… на одежду. Каждый одевается так, как ему нравится, как ему кажется красивей.

— Почему же так? — растерялась Валя. — Ведь когда модно, так это красиво. Иначе зачем же мода?

Женщины засмеялись и опять переглянулись.

— А вот мы думаем совсем по-другому. У нас считается красивым прежде всего то, что удобно, изящно и… — Она вдруг запнулась, и щеки у нее стали золотистыми: оказывается, именно таким образом краснеют серебряные люди планеты Мёмба. — И конечно, красиво.

— Ну вот видите…

— Но ведь красиво не обязательно модно, — слабо сопротивлялась женщина.

— Ну конечно. — Валя говорила уже уверенно. — Сегодня всем кажется, что красиво это, а завтра придумают что-нибудь другое, и оно оказывается более красивым. И вот тогда оно становится модным.

— Н-ну, возможно, — повела плечами высокая серебряная женщина. — Но вот когда вы узнаете нашу жизнь, вы поймете, что у нас каждый может создать свою моду. И если кому-то понравится эта мода и он решит ее повторить, то — пожалуйста. Пусть повторяет.

— Ну так и у нас так же! Кто-то один придумает, а потом все делают так же. Или почти так же…

— Ладно, не будем спорить. Разберемся потом. Но только помните, что все у нас так не делают. Каждый придумывает что-нибудь свое.

Валя посерьезнела, потом обрадованно улыбнулась и сказала:

— Ну да! Даже к самому модному лучше всего придумать хоть что-нибудь свое. — И, заметив, как опять, но уже с доброй улыбкой, переглянулись женщины, пояснила: — Конечно! Так и мама считает.

Вите с Андреем уже надоел этот женский разговор, но они не решались прервать его: все-таки взрослые, да еще инопланетные солидные женщины. Неловко перебивать. Поэтому они и молчали. Но когда после Валиного объяснения наступила маленькая пауза, Андрей сейчас же воспользовался ею:

— Простите, но если эти вытачки — не мода, тогда, как я понимаю, они для чего-то нужны? Верно?

— Разумеется, — ответила самая высокая и самая серебряная женщина.

— Тогда, я полагаю, эти мягкие вытачки сделаны для того, чтобы… Ну, в общем, когда падаешь, чтоб мягче было. Верно? Они как амортизаторы?

Женщины весело рассмеялись, и одна из них, пожалуй постарше других, сказала подругам:

— Не кажется ли вам, что нужно сразу же рассказать ребятам об особенностях нашей жизни? Ведь они инопланетяне и далеко не все поймут сами.

— А не получится ли излишней психологической нагрузки? Ведь мы не знаем, к каким умственным нагрузкам они привыкли на своей планете. — Это возразила третья женщина — очень серьезная и строгая.

— Ну, если они сами фантазируют, пытаясь осмыслить явления, так бояться перегрузок, по-моему, нечего. Есть непонятный для них костюм? Есть! Значит, надо сразу рассказать, почему он такой, а не этакий, и зачем он нужен на планете.

— Мне кажется, следует вначале изучить их психику… — начала было очень серьезная и строгая женщина, но ее перебила самая серебряная:

— Чего ее изучать — сразу видно: нормальные ребята. И я приступаю к объяснению. Вот что, ребята. Этот костюм как кожа. Вторая кожа. Ведь у нас есть опасные даже для нас излучения, к которым не может так сразу приноровиться ваша кожа. А костюм ее прикроет. Но этого мало. Вы на своей планете привыкли к одним бактериям и вирусам, а у нас, наверное, есть и совсем другие. Нам они не вредят, а вам, с непривычки, могут и повредить. Вот почему вас вначале поместили в этой стерильной комнате. Чтобы и вы не набрались наших бактерий и своих не распустили. Мы ведь к вашим тоже не привыкли и поэтому можем заболеть.

— Все понятно, — бодро сказал Андрей. — Не ясно одно: как же мы будем дышать? Ведь нас закупорят в костюм, а в воздухе все равно бегают… летают бактерии и вирусы.

— Ну что? — торжествующе обратилась самая красивая женщина к самой серьезной. — А вы сомневались. Они прекрасно понимают, что к чему. Дышать, ребята, вы будете нашим воздухом, но… Но вот те самые швы и вытачки, которые Валя сочла за местную моду, и есть фильтры: сквозь них очищенный и обезвреженный воздух попадает под костюм.

— Здорово! Выходит, это действительно вторая кожа?

— Выходит. Но этого мало. В этот костюм вмонтирован и автоматический лингвист-переводчик…

— А что такое лингвист? — спросила Валя.

— Лингвист? Знаток языков. Он поможет вам и слушать других, и переведет вашу речь на наши языки.

— А… у вас их много? — впервые вмешался в разговор Виктор.

— Нет. Всего два. Но один из них такой трудный, что даже мы… и то не умеем говорить на нем как следует. Вот поэтому у нас так развиты автоматические переводчики. Без них нам, всем населяющим эту планету, трудно было бы разговаривать друг с другом. Ну вот… И еще, — вздохнула пожилая женщина и переглянулась с другими, — и еще этот костюм предназначен для подводного плавания.

Тут настало время переглядываться ребятам. Неужели им придется побывать под водой?

— Понятно! — решил Андрей. — К этому костюму пристегиваются баллоны с дыхательной смесью, ласты — и давай плыви! Так?

— Нет. Не так. Я же сказала, что все эти швы и вытачки на костюме — всего лишь фильтры для воздуха. Но это на суше. А вот когда попадаешь в воду, то эти же самые фильтры-швы становятся как жабры у рыб. Они добывают воздух… вернее, кислород из воды. И человек дышит. Дышит совершенно нормально, как если бы он был на суше. Или как дышит рыба под водой.

— Правильно! Значит, мы можем тоже плавать под водой?

— Конечно! Но — в свое время. А сейчас давайте проверим, как сидят на вас костюмы, и отрегулируем фильтры.

И тут началось то самое, знакомое каждому действо, которое в общем-то никому не нравится. Ребята приседали, поднимали руки, проверяли, не жмет ли в шагу, не теснит ли под мышками. Их просили подышать, побегать, попрыгать, наклониться и выпрямиться — словом, проделать все, что проделывают люди, которые примеряют новую одежду. Тут заодно выяснилось, что маленькие рожки-выросты на капюшоне костюма — это всего лишь антенны для связи по радиотелефону.

— Точно! — сразу сообразил Андрей. — Они подключаются к приемнику, а приемник — к аккумулятору или батарее и — пожалуйста. Слушай любой разговор. Вторая антенна, конечно, от передающей радиостанции. Подключись — и разговаривай. Но вот третья, наверное, запасная.

Пожалуй, первый раз в жизни Андрей сказал «наверное». До сих пор ему всегда все было ясно и понятно. Но, к сожалению, и в этом случае его обширные знания не сработали.

— Нет, ребята, — сказала самая серьезная женщина, — аккумуляторов или батарей у нас нет. Вернее, они есть, но к костюму не пристегиваются. Сам костюм вырабатывает электроэнергию. Ею снабжается вся электронная и прочая аппаратура костюма.

— Простите, — вмешался Виктор, — а как же это делается?

— В общем-то очень просто. Костюм у вас двойной. Из двух пленок. Наружная и внутренняя покрыты особым полупроводниковым составом. Наружный перерабатывает свет и тепло, а внутренний — только тепло человеческого тела. А в результате получается электрический ток. Но этого мало. Полупроводники могут вырабатывать еще и холод и тепло. Так что в костюме всегда одна и та же температура. В нем никогда не бывает ни жарко, ни холодно, а всегда в самый раз.

— Правильно! — сразу сообразил Андрей. — А между двумя пленками — воздух — самый лучший термоизолятор. Он все сохраняет — хоть тепло, хоть… прохладу.