Серж Брюссоло - Проклятье короны Страница 7

Мы побыли с ней еще немного, но одревесневшие губы бормотали уже что-то совсем неразборчивое. В конце концов «Флора» принялась покачивать ветками на ветру, издавая только стоны и шелест, которые мы были неспособны понять. Нам оставалось только вернуться во дворец.

Амандина плакала, прикрывая лицо веером; меня же сильно встревожила эта история про оборотня. Оборотни живут в лесу и никогда не покидают его, это всем известно. Я не могла понять, что же такое задумал Зафар…

Когда мы уже входили в галерею первого этажа, Амандина вдруг с сухим треском резко сложила веер.

– Боже мой! – воскликнула она. – Я чуть не забыла. Сегодня утром намечена коронация короля. Этикет требует, чтобы на ней присутствовали все до единого. Пойдем скорее!

– Но… – возразила я. – Он ведь и так коронован, раз он уже король, разве не так?

– Ты что, не слушала мои вчерашние объяснения? – рассердилась Амандина. – Король не может носить корону постоянно, от этого он теряет рассудок. Он надевает ее только в том случае, когда требуется разрешить сложную государственную проблему, потому что она усиливает его интеллект. Сегодня ему надлежит открыть двери сокровищницы, чтобы выдать своему военному министру достаточное количество золота для вооружения армии.

У дверей коронационного зала уже толпилось изрядное число придворных и слуг. Они расступались и кланялись, давая нам пройти. Дамы приседали в глубоких реверансах. Я же думала о том, что все эти аристократы, которые еще не были превращены в фарфоровые безделушки, были наверняка безмозглыми трусами… или сторонниками Зафара.

В зал вошел король. Честно говоря, вид у него был самый заурядный – его запросто можно было бы принять за пекаря или бакалейщика. Похоже, он плохо выспался и был не в лучшем настроении; лицо обрюзгло, тусклые глаза смотрели мрачно. Он коротко переговорил со своими министрами, затем подошел к постаменту с железной короной, поднял ее и водрузил себе на голову. Раздалось негромкое шипение, как будто его прижгли раскаленным железом. В полумраке зала вспыхнули яркие искры. Все вокруг заахали и заохали. Самым же удивительным было то, что лицо короля тут же изменилось, как будто по нему прошлась рука невидимого скульптора… В глазах засветился разум, губы изогнулись в хитрой усмешке. В одно мгновение обыкновенный с виду человек преобразился и теперь походил на гениальнейшего ученого или изобретателя, способного разгадать любую тайну мироздания. Это производило сильное впечатление.

– Господа, прошу вас, – тут же приказал он, – пройдемте в сокровищницу.

Он быстрым шагом тронулся в путь, и все остальные припустили следом с такой скоростью, что придворные дамы то и дело спотыкались о подолы своих длинных платьев. Так мы спустились в дворцовые подземелья, где, вопреки моим ожиданиям, не было ни паутины, ни крыс, а убранство было таким же богатым, как и на верхних этажах.

Король остановился перед массивной стальной дверью без всяких видимых замков.

– Это волшебная дверь, она защищает королевскую казну, – просветила меня Амандина. – Она открывается только тогда, когда королю удается разрешить загаданную ею загадку, каждый раз новую.

Внезапно на металлической поверхности двери проступили непонятные слова:

Зррт кклйхдфг попртт фдссс […] чучкхх клпазззвкс ксквгтр Зррт кклйхдфг гфклл ксвквксвккв!

Какого слова недостает в этой пословице, хорошо известной древним обитателям планеты Утррпкл?

– Понятия не имею, что бы это могло означать… – пролепетала я.

Амандина тихонько хихикнула.

– Можешь не сомневаться, я тоже, – шепнула она. – Даже величайшие мудрецы королевства едва ли сумели бы ответить на этот вопрос. Никто из них не может быть достаточно умен для такой загадки. Только волшебная корона способна наделить короля силой разума, необходимой для ее решения. Через минуту он достигнет вершин гениальности, но долго это не продлится.

И действительно, король явно испытывал сильнейшие страдания. По его лбу катился пот. Корона издавала электрическое потрескивание, и время от времени из его ушей вылетали искры. Не хотела бы я оказаться на его месте.

– Чем дольше он медлит, тем сильнее нагрузка на его мозг, – сказала Амандина, становясь серьезной. – Его нейроны[5] перегорают. Придворные медики говорят, что он уже лишился около тридцати процентов своих умственных способностей.

– Вы хотите сказать, что он от этого глупеет?

– Увы, так и есть. Понемногу всякий раз, когда надевает корону. Это проклятие нашего рода. Я покажу тебе лечебницу для безумных королей, где содержатся те, кто были предшественниками моего отца на троне.

Наконец монарх неверным шагом приблизился к двери и, приняв из рук лакея мелок, начертал на двери: млкйкллм…

Очевидно, ответ оказался правильным, так как тут же раздался лязг отпираемых замков. Тяжелая стальная дверь отворилась, открывая доступ в сокровищницу.

Все собрание снова разразилось восторженными ахами и охами. Зрелище и в самом деле было неописуемое. Груды золотых монет и драгоценных камней высились до самого потолка.

Король торопливо снял с головы корону и устало рухнул в кресло, пробормотав только:

– Прошу вас, господа министры…

Он выглядел совершенно изнуренным. Лицо его снова стало обычным, разве что чуть более постаревшим. На лбу оставались отметины от ожогов, вызванных короной. Перехватив его взгляд, я решила, что сейчас он едва ли разумнее, чем взгляд коровы…

– Бедный мой отец, – вздохнула Амандина. – Только подумать, что однажды настанет и мой черед…

Министры жадно нахватали и выволокли из сокровищницы несколько мешков золота, и стальная дверь снова закрылась за ними. Той же процессией мы снова поднялись на верхние этажи. Двое генералов поддерживали под руки короля, который выглядел полностью обессиленным и только глупо улыбался.

Как только корона снова была возложена на мраморный постамент, Зафар громко хлопнул в ладоши, привлекая внимание общества.

– Господа и дамы! – объявил он. – Сейчас Его Величеству Анагатосу Шестому необходим отдых после утреннего испытания. После полудня же я предлагаю развлечься псовой охотой. Крестьяне жалуются, что в нашем лесу завелся оборотень – крупный черный волк с белым пятном на лбу. Мы сделаем доброе дело, если избавим население от этого опасного зверя.

Предложение было встречено придворными с большим воодушевлением. Я повернулась к Амандине и увидела, что та страшно побледнела. Постаравшись, чтобы никто больше этого не увидел, она развернула передо мной свой веер-предсказатель. На нем снова было нарисовано лицо, и на этот раз это было лицо короля. Оно было искажено ужасом.

Монарх непрестанно жаловался на сильнейшую мигрень. Его пришлось уложить в постель и призвать к нему дворцовых медиков. Он был мертвенно бледен, мышцы на лице подрагивали от нервного тика. Но это ничуть не умерило оптимизма Зафара.

– Его Величество уже через пару часов встанет на ноги, – объявил он, – так что пусть все готовятся к охоте.

– На этот раз нас точно ожидают неприятности, – тихонько сказала я Амандине. – Какая-то ловушка или засада в лесу. Вы должны предупредить вашего отца.

Принцесса уныло пожала плечами.

– Это невозможно, – сказала она. – Строжайше запрещено этикетом. Я не могу вот так запросто отправиться к нему. Сначала я должна подать прошение на аудиенцию. А поскольку я не занимаю никакой важной государственной должности, аудиенцию мне назначат недели через две, самое раннее… Но я все же постараюсь приблизиться к нему во время охоты, если удастся.

Я не удержалась от гримасы; определенно, жизнь во дворце была устроена чересчур сложно.

– Пойдем, – велела мне Амандина, – я покажу тебе лечебницу безумных королей. Я наведываюсь туда время от времени, чтобы подготовиться к тому, что ожидает меня после того, как я сменю на троне своего отца.

Лечебница находилась в самой глубине парка. Она представляла собой охотничий павильон, обнесенный высокими, увитыми плющом стенами. Вход охраняли двое вооруженных стражников, на каждом окне красовалась прочная решетка. Внутри, за стенами, тянулись аллеи довольно приятного сада, по которым бродили несколько человек. Все они были уже в годах, но вели себя несообразно возрасту. Одни громко разговаривали сами с собой, размашисто жестикулируя, другие скакали на четвереньках, третьи энергично махали руками, пытаясь взлететь. Кто лаял, кто мычал, кто мяукал…

– Ну вот, – глухо прозвучал голос Амандины, – ты видишь перед собой династию Анагатосов. Все они – бывшие короли. В нашем роду все долгожители и в среднем доживают до стопятидесятилетнего возраста, но проблема в том, что после сорока лет все они сходят с ума. Из-за короны.

– Лучше бы вы отдали ее хорошему кузнецу, – предложила я. – Он бы ее расплавил и сделал какую-нибудь кастрюлю. Вреда было бы меньше.