Энтони Горовиц - Звери и монстры Страница 7

Три грайи поднялись и попытались схватить его, но, ничего не видя, они ловили только друг друга. Наконец они вновь сели, стуча кулаками по грязи и вопя от злости.

— Если вы не скажете мне то, что я хочу знать, — продолжил Персей. — Я выброшу ваш глаз и зуб, и вы никогда больше никого не увидите и не съедите.

— Хорошо!

— Хорошо!

— Хорошо!

Грайи попытались стиснуть зубы. Но так как это было невозможно, вместо этого они сжали челюсти.

— Следуй в землю гипербореев, — сказала Энио. В ее пронзительном голосе слышалась горечь. — В тамошней долине есть большая пещера. Ты не пройдешь мимо нее.

— Там ты ее и найдешь, — добавила Пемфредо. — Только обязательно хорошенько на нее посмотри.

— Посмотри ей прямо в глаза! — хохотнула Дейно. — Ты никогда не забудешь свой первый взгляд на Медузу.

Персей отдал им глаз и зуб обратно и ушел от них, а их смех продолжал звучать у него в ушах. Грайи все еще веселились, думая о том, какие они умные. Когда он придет в землю гипербореев, немедленно погибнет.

Афина не только рассказала Персею, как уничтожить Горгону, но и дала ему необходимые для этого средства. Когда он подошел к пещере Медузы, стараясь не произвести ни звука, он нес в одной руке ярко отполированный щит богини, а в другой — армейский меч.

Он понял, что, должно быть, здесь живет Медуза. Персей был в коридоре узкой расщелины в скалах, полной каменных людей. Они были пойманы, пытаясь убежать, но замирали в ужасе с открытыми ртами, на губах застыл крик. Их реакция в ту секунду застыла на века. Один молодой солдат закрыл лицо, но потом постарался посмотреть сквозь пальцы. Его каменная рука все еще прикрывала его каменные глаза. Земледелец с косой стоял прямо с озадаченной улыбкой на губах. Его каменные пальцы крепко держали оружие, он все еще пытался махнуть им в воздухе. Там были каменные женщины и каменные дети. Все это напоминало музей на открытом воздухе.

Персей увидел впереди зияющую дыру пещеры. Крепко держа щит, он забрался наверх по пологой скале, а потом, глубоко вдохнув, вошел во мрак.

— Медуза! — позвал он. Казалось, его голос теряется в темноте.

Что-то в глубине пещеры зашевелилось.

— Медуза! — повторил он.

Теперь он смог услышать чье-то дыхание и шипение.

— Я Персей! — заявил он.

— Персей! — раздался из глубины пещеры низкий хриплый голос. После этого послышался легкий смешок. — Ты пришел посмотреть на меня?

Горгона вышла на свет. На какое-то ужасное мгновение Персей захотел посмотреть на нее, встретиться с ней глазами. Но, собрав все силы, он отвернулся, как его наставляла Афина, и вместо этого он сосредоточился на отражении в щите. Он видел ее зеленую кожу, ее ядовитые красные глаза и желтые зубы отражались в отполированной бронзе.

— Посмотри на меня! Посмотри на меня! — кричала Горгона.

Но он все еще смотрел на щит. Он сделал еще один шаг в пещеру. Отражение было огромным, из щита на него скалились зубы. Змеи яростно извивались, шипя так, будто разогретые докрасна иголки бросали в воду.

— Посмотри на меня! Посмотри на меня!

Как он мог найти Медузу, когда все, что он видел, — лишь отражение? Конечно, будет легче убить ее, если он быстро взглянет на нее, чтобы просто удостовериться, что он не пропустит…

— Да. Вот так. Я здесь!

— Нет!

С отчаянным криком Персей начал неистово размахивать мечом. Он чувствовал, как острая сталь врезается в плоть и кости. Горгона кричала. Змеи на ее голове дернулись все разом, когда она слетела с ее плеч, отскочила от стены пещеры и покатилась по земле. Фонтан крови брызнул из ее шеи, когда ее тело безжизненно рухнуло. Потом наконец все было кончено. Все еще смотря в щит, Персей взял зловещий победный трофей и положил его в плотный мешок.

Персей месяцами искал Горгону, и много приключений ждало его на обратном пути в Сериф. Прошел целый год, прежде чем он вернулся.

Первый, кого он увидел на острове, был старый рыбак, который только что поймал утренний улов. Его звали Диктус, и так совпало, что он был тем, кто нашел Персея и его мать, когда их выбросило на берег. Они встретили друг друга, как старые друзья.

— Мой дорогой Диктус, — сказал Персей. — Вот я наконец и вернулся. А теперь скажи мне, царь женился?

— Нет, — сказал рыбак. — Царь Полидект живет один.

— А как моя мать? — спросил Персей.

Тут старик расплакался.

— О, повелитель Персей! — закричал он. — На твоей матери хотел жениться злобный царь. Как только ты ушел, он силой попытался затащить ее в постель, а когда она отказалась, тогда Полидект сделал ее своей рабыней. Вот уже год она днем и ночью трудится на кухнях дворца. Ужасно, повелитель Персей. Царь лишь смеется над ней…

— Вот как, неужели? — процедил Персей сквозь зубы. — Скоро он об этом пожалеет!

Закинув мешок за плечо, Персей направился во дворец прямо в главный зал, где на троне сидел царь Полидект.

— Приветствую, Ваше Величество! — воскликнул он пораженному правителю. — Это я, Персей, вернулся после долгих двенадцати месяцев. Я принес тебе подарок, о котором ты просил.

— Голову Горгоны? — изумился Полидект. — Что за выдумки!

— Вы не верите мне, господин? — спросил Персей.

— Конечно, нет, — сказал царь.

— Вы не поверите собственным глазам?

— Она у тебя там? — указал царь на мешок.

— Посмотрите сами.

Сказав это, Персей вынул голову Горгоны из мешка и поднял, чтобы царь мог увидеть.

— Это…

Больше царь Полидект ничего не сказал. Что он собирался проговорить? Это омерзительно? Это невозможно? Никто так и не узнал. В следующую секунду на троне сидела каменная статуя, с каменным оскалом на каменном лице и с поднятой в удивлении каменной бровью.

Персей задумался, что будет дальше. В конце концов, он только что расправился с царем. Персей был окружен придворными и царской охраной и готов был направить голову на любого, кто попытается его задержать. Но как только Полидект окаменел, от трона до самых уголков начали распространяться радостные возгласы. Оказалось, что все на острове устали от жестокого и коварного правителя. Персей наконец от него избавился, и со всеобщего одобрения юношу пригласили стать новым царем.

Но с Персея было довольно Серифа. Вместо этого он выбрал в правители Диктуса на том основании, что честный рыбак будет идеальным человеком, чтобы управлять царством, и, конечно же, тем, кто был полностью окружен водой. Персей встретился с матерью, и они с подарками и разнообразными царскими сокровищами отправились навстречу новым приключениям. В конце концов, он стал правителем Микен. Как и говорила Афина, у него было доброе сердце, и он был рожден, чтобы стать героем.

Он отдал голову Горгоны богине, которая превратила ее в часть доспехов и носила ее, чтобы устрашать врагов в битве. Диктус долго и справедливо правил Серифом.

Что касается Полидекта, его поставили в качестве украшения в саду дворца, и наверняка он и по сей день там.

Десять замечательных монстров и удивительных чудовищ, о которых вы, возможно, не слышали

…но боюсь, одного я выдумал. Сможете отгадать, какого?

Мифическое чудовище исламской поэзии. Аль-мираж — большой желтый кролик с рогом, как у единорога. Он может казаться безобидным, но Аль-мираж ужасно агрессивен и может убивать и есть животных гораздо больше себя.

Это мифическое животное из Азии внешне похоже на бизона, но с длинными, кудрявыми рогами. Самое необычное в нем — это его навоз, который все время горит.

Разновидность гнома из шведского фольклора. У них очень большие ноги, которые помогают кататься по снегу в горах или убегать от лавин.

Морской монстр из греческой мифологии, который представляет собой гигантский рот, проглатывающий большое количество воды (и ничего не подозревающие корабли, проплывающие мимо), а потом выплевывающий ее водоворотом.

Интересное создание из мифологии индейцев мапушей. Чончон — это человеческая голова без тела. Он пользуется удивительно огромными ушами как крыльями.

Маленький, похожий на тролля демон коренного американского происхождения. У Пакваджи гладкая серая кожа, которая известна тем, что светится в темноте. Он может зажигать огонь, менять форму и приносит кучу проблем!

В африканском и индийском фольклорах у Ромпо человеческие уши, голова кролика, тело скелета, руки барсука, а ноги медведя. Говорят, что он питается человеческой плотью и поет, когда ест.