Екатерина Неволина - Дороги колдовства (сборник) Страница 8

— Красивая легенда, — сказала я. Теперь Луна и вправду показалась мне живой. — Но объясни все-таки, почему ты хочешь, чтобы мы уехали?

— Ты не знаешь местных обычаев. Просто ни во что не вмешивайся, и уезжайте как можно скорее. Завтра же, а то будет поздно, — и он с беспокойством посмотрел на луну.

— Но почему я должна тебе верить? Ты даже ничего не объясняешь! Просто заладил как попугай: уезжайте, уезжайте!..

Сашка поднял небольшой камушек и с размаху бросил его в море.

— Я не могу ничего тебе объяснить. Не имею права, понимаешь?! Просто уезжайте — и всё. Вот, кстати, можешь почитать на досуге, — он протянул мне сложенный листок бумаги.

— Что это? — полюбопытствовала я, пытаясь разглядеть отпечатанный на листке текст, но не слишком преуспев в этом.

— Почитай. И подумай над моими словами. Лучше бы вы на какой-нибудь курорт поехали. И зачем вам понадобилось останавливаться здесь?..

Галантности и такта, как я уже замечала, в нем не было ни грамма.

Ну и пусть. Мне-то что за дело?! Я поднялась на ноги и пошла в сторону, где должен был находиться наш дом.

— Погоди, не туда идешь. Я провожу тебя, — окликнул меня Сашка.

Уже хорошо. Честно сказать, я этого не ожидала.

Мы молча дошли до вишневого сада, сопровождаемые огромным Псом, который обладал необычайной способностью исчезать и появляться совершенно бесшумно. И, разумеется, так неожиданно, что я каждый раз вздрагивала, когда в мою ладонь вдруг тыкалось что-то мокрое.

— Дальше дойдешь сама, — буркнул белобрысый и опять нырнул в тень.

А вдруг со мной что-то не так? Почему мальчишки не хотят со мной общаться? Вдруг я веду себя странно, и они сторонятся меня?.. Но Сашка сам какой-то не от мира сего. И к чему история про Луну и Солнце?..

Я медленно-медленно потянула на себя входную дверь. Главное, чтобы не проснулись мама с папой, а то мне серьезно влетит. Дверь, к счастью, не скрипнула, и я почти беззвучно добралась до своей комнаты, где могла вздохнуть с искренним облегчением: кажется, обошлось.

Я зевнула. Так, посмотрим, что дал мне Сашка, и спать!

Я включила свет и, развернув листок, принялась читать убористые строки.

«Народ, прозванный таврами (это имя было дано ему греками предположительно в связи с жертвоприношениями Деве — верховной богине древнего крымского населения), делился на две ветви. Первая, наиболее многочисленная и известная, поклонялась Солнцу — воплощенному образу богини. Те же греки утверждали, что тавры нередко обманывали путников, привлекая их к своему берегу, и без жалости приносили их в жертву. Подножие главного алтаря Девы, расположенного где-то на мысе Фиолент, частенько обагряла кровь не только быков, но и чужестранцев. Вторая ветвь, малоизвестная, представлена отступниками, поклонявшимися темному образу богини — Луне. По другим источникам, Луна считается сестрой Солнца и покровительствует магическим сакральным искусствам. — Споткнувшись на незнакомом слове „сакральным“, я продолжила чтение: — Эта ветвь тавров отличалась особенной жестокостью. Особенно кровавыми были жертвоприношения, случавшиеся на полнолуние, когда, по их верованиям, богиня, называемая ими Великой Матерью или Белой Госпожой, полностью открывала свое лицо…»

Погодите! Я уже слышала что-то про Великую Мать!.. Не может быть… Я еще раз пробежала глазами весь текст. «Позже народ тавров был полностью истреблен или ассимилировал, — надо же, опять странное слово. — В пользу последней гипотезы говорят упоминания о таврах, относящиеся к I в. до н. э., где их часто называют тавроскифами. — Понятно, отметила я про себя, ассимиляция, должно быть, означает смешение народов, и продолжила чтение: — Талантливый исследователь Крыма Петр Кеппен писал: „Мне кажется вероятным, что в жилах обитателей тех областей, что богаты находками дольменов, еще и теперь течет кровь древних строителей дольменов“.»

Да нет же, совершенная ерунда! Глупо думать о том, будто ветвь древнего народа сохранилась на этих землях и вот сейчас готовится принести нас в жертву своей бледнолицей богине. Просто быть такого не может! Скорее всего, Сашка подшутил надо мной и придумал всю эту историю просто так, чтобы попугать.

Как там говорит мама: утро вечера мудренее?.. Я положила листок на тумбочку и снова легла в кровать. Сон бежал от меня, а слабый свет луны, уголком заглядывающий в окно, почему-то казался таинственным и пугающим.

Не знаю, как долго я пролежала без сна, ворочаясь на застеленной свежим бельем кровати, прежде чем незаметно для себя провалилась в мир сновидений.

Во сне я поднималась по огромной винтовой лестнице к вершине высокой пирамиды, на которой стояла наша хозяйка Нинель Ивановна с огромным ножом для разделки мяса в руках.

— Я, конечно, не люблю любопытных девочек, — сказала она ласково, — но дело в том, что я ДЕЙСТВИТЕЛЬНО УМЕЮ ИХ ГОТОВИТЬ!..

Тут же застучали барабаны, а я проснулась.

Глава 5 Лунное обострение

Монотонный стук в дверь (вот откуда странные барабаны!) наконец прекратился, и послышался бодрый мамин голос.

— Давай вставай, соня-засоня! Иришка-глупышка! А то, глядишь, весь день, как медведь в берлоге, проспишь!

Я потерла глаза и громко зевнула. Интересно, во сколько же я вчера заснула?..

— Да встаю уже, — крикнула я маме: все равно ведь не оставит в покое, несмотря на то что сейчас каникулы.

Нехотя сползя с кровати, я подошла к окну и вдохнула свежий, пахнущий травой и спелой вишней воздух. Радостно пели птицы — получился многоголосый птичий хор, жужжала лениво ползающая по подоконнику огромная муха. Солнце уже давным-давно взошло, и ночные страхи показались мне неуместными, ненастоящими. Права все-таки мама, никаких монстров и тому подобных вещей просто-напросто не существует. Вернее, существуют только на страницах моих любимых книг, а самым большим персональным ужасом для меня станут пять обязательных задачек по алгебре. Вспомнив об этом, я действительно испугалась и невольно поежилась. Хорошо бы все обошлось! Может же случиться в моей жизни чудо, и мама позабудет о наказании? Решение задачек иначе, чем жестокое наказание, я, понятно, не воспринимала.

Одевшись, я вышла в кухоньку, где уже кипел на плите чайник, а на сковородке сердито шкварчала поджаривающаяся яичница.

— Ну как спалось? — спросил меня папа. — А я уже на рыбалку сходил, пока ты дрыхла!

Если учесть сегодняшний странный сон, спалось не очень, однако зачем пугать родителей — они у меня и без того нервные. Поэтому я пробормотала что-то типа «путем» и, сев за стол, придвинула к себе миску с вишней.

— Мам, а ты знаешь, что был такой народ, назывались таврами, который пленников в жертву своей богине приносил? — спросила я, выплевывая вишневую косточку.

— Да когда это было! — отмахнулась мама. И тут же опомнилась: — Лучше скажи мне, почему ты даже из истории выбираешь самые мрачные и кровавые страницы? Это что, мода такая у молодежи пошла?

— Ну… прикольно, — растерялась я. — А вообще я моде не следую. Я сама по себе. Личность!

— Вот что, личность, не забудь про свою сегодняшнюю норму, — мама налила в мой стакан кофе и шмякнула на тарелку яичницу. — Ешь давай, а то правильно Нинель Ивановна говорит: худющая, кости торчат.

Вот и заводи после этого со взрослыми разговоры! Обязательно на свою тему выведут. А чудес, однако, не бывает.

Пытаясь потянуть время перед тем, как браться за ненавистную алгебру, я долго ковырялась в яичнице, пока мама не раскусила мой хитрый план и не надавила на меня своим родительским авторитетом и обещанием после этого сразу же отправиться купаться.

Позанимавшись алгеброй, мы пошли к морю. Потом гуляли по городу. Магазинчиков здесь немного, что объяснялось малочисленностью доезжающих до Луноморска туристов. Зато мы наткнулись на очень милую лавочку, где продавали красивые свечи — причем не заводские, а отлитые вручную, пряные аромамасла, статуэтки, большей частью изображающие красивую статную женщину с месяцем во лбу, каменные чаши и украшения. Продавщица — немолодая грузинка, такая же внимательная и милая, как и все в округе, объяснила, что все эти предметы являются копиями старинных культовых предметов.

Маме очень понравились чаши, и она пообещала, что обязательно купит такие перед отъездом, а пока приобрела себе и мне одинаковые, вырезанные из дерева браслеты. На них так же были изображены луны. Любезная продавщица тут же позвала мастера, который их вырезал, и он дополнил браслеты первыми буквами наших имен. На моем он вырезал буковку «I» — Ира, на мамином — «N» — Наташа.

— Спасибо за покупку! А вот подарок от фирмы! — сообщила продавщица, протягивая мне амулет в виде подвешенной на шнурочке луны. — Позвольте, я сама надену на девочку?