Серж Брюссоло - Пещера тысячи секретов Страница 8

Я почувствовала, что голова у меня идет кругом. Но Глоббо ничего не выдумывал, и я очень быстро в этом убедилась. Среди скал прятались рыцари в ржавых латах, римские легионеры, галлы, которые своими глазами видели живого Верцингеторикса… И хотя минувшие века не оставили ни морщинки на их коже, они не пощадили их изъеденных ржавчиной мечей и шлемов; что же касается зияющей прорехами одежды, то она настолько истлела, что уже почти ничего не скрывала!

Внезапно Глоббо, как мне показалось, пришел в плохое настроение.

— От этой болтовни у меня разыгрался аппетит! — проворчал он. — У вас, девчонки, ничего больше в рюкзаках не осталось?

— К сожалению, нет, — ответили мы, серьезно встревожившись. — Но вы наверняка скоро раздобудете какую-нибудь еду…

— Да-да, конечно, — подтвердила Поппи. — А как вы вообще добываете себе пищу? Охотитесь на диких зверей?

— Нет, — угрюмо покачал головой Глоббо. — Мы не имеем права убивать животных. Машина запрещает охоту. Животных осталось совсем мало. Все из-за древних жителей пещеры, которые поначалу без конца убивали их ради пропитания… Вот машине и пришлось вмешаться, чтобы спасти их от полного истребления. С тех пор животные находятся под строгой охраной, и охотиться стало невозможно.

— Но ведь это не так важно, — заметила я, — раз вы все бессмертны. Это значит, что голодная смерть вам не угрожает.

— Можно сказать и так, верно, — раздраженно буркнул ремонтник. — Умереть мы не можем, но чувство голода от этого никуда не девается… Это настоящая пытка! Вы-то, конечно, не можете понять, каково это — веками мучиться от голода!

На этот раз его голос звучал по-настоящему угрожающе.

— Единственное, что нам разрешается есть, — продолжал он, — это грибы и лишайники, которые растут на камнях. Но если четыреста или пятьсот лет питаться одними грибами, они в конце концов приедаются. Особенно тем, кто, как и я, любит свежее мясо.

«Ох, черт! — подумала я. — Как бы только ему не пришло в голову превратить нас с Поппи в закуску».

— Послушайте, — предложила я, — давайте устроим привал. Я наберу грибов и сварю суп, это немного успокоит ваш желудок, верно?

— Фу… — презрительно процедил Глоббо, которого мое предложение не очень вдохновило. — Ладно, это все же лучше, чем ничего.

Мы уселись на обочине дороги, и я дрожащими руками принялась вытаскивать из рюкзака свое походное снаряжение.

— Понимаете, какая штука, — продолжал Глоббо, время от времени облизываясь, — все животные, да и люди тоже включены в составленную машиной опись. Она ежедневно проводит учет и проверяет, чтобы их число оставалось неизменным… Люди не имеют права убивать друг друга, но, поскольку их число достаточно велико, их охраняют не так строго, как животных… так что если кто-то сожрет одного из них, это будет не так уж страшно. Особенно если это чужаки (или чужачки), которых машина еще не зарегистрировала… Как вы двое, например. Вы пока еще не внесены ни в один список, и машина не знает о вашем присутствии, так что если бы кто-нибудь собрался вас съесть…

— Схожу-ка я за грибами! — пролепетала я, торопливо вскакивая.

— Я помогу! — взвизгнула Поппи. — Одной тебе никак не справиться!

И мы ринулись прочь, провожаемые голодным взглядом Глоббо, который никак не переставал облизываться.

— Ну, и что же нам делать? — жалобно простонала Поппи, срывая большие грибы и укладывая их в свой рюкзак. — Ты заметила, как он на нас смотрит?

— Еще бы, — пробормотала я в ответ, — но без него нам не обойтись. Он должен во что бы то ни стало починить машину, иначе нас ждет конец света. Я попрошу чемоданчик помочь нам.

Как только мы вернулись к месту привала, Поппи принялась за готовку, а я отошла в сторонку, чтобы поговорить с волшебным чемоданчиком.

— Если так пойдет дальше, он нас непременно сожрет, — прошептала я. — Придумай что-нибудь, побыстрее!

— Просунь руку мне под крышку, — прогнусавил в ответ чемоданчик. — Там ты найдешь пузырек с пилюлями, умеряющими аппетит. Это должно успокоить его на какое-то время. Подмешай их в суп… Надеюсь, этого будет достаточно.

Я ощупью достала из недр чемоданчика обещанные пилюли и вернулась в лагерь. Грибной суп был почти готов и источал аппетитный запах. Я незаметно растворила пару пилюль в миске Глоббо.

— Держите, — сказала я, поднося ему кушанье. — Подкрепитесь, надеюсь, это утолит ваш голод.

— Очень сомневаюсь, — пробурчал великан, — но так уж и быть, попробую.

После чего ущипнул меня за щеку и вздохнул:

— Ты очень милая девочка… жалко, что такая худая.

«Только бы сработало! — подумала я. — Иначе до конца дня нам не дожить».

— А может, нам проломить ему голову большим камнем? — прошептала Поппи, когда я снова оказалась рядом с ней.

— Мы не можем! — отрезала я. — Он должен отремонтировать машину. Если он этого не сделает, в мире воцарится хаос, и миллионы людей погибнут.

— Ну ладно, — проворчала моя подруга. — Но тогда не вздумай хныкать, если он нас все-таки слопает.

Трясясь от страха, я торопливо проглотила свою порцию супа, который оказался очень вкусным. Обернуться я не решалась — я все время чувствовала, как Глоббо сверлит меня взглядом. Должно быть, представляет, как жарит меня на вертеле…

После еды пора было отправляться дальше. Чем скорее машина будет починена, тем скорее мы с Поппи сможем унести отсюда ноги.

Примерно через четверть часа ремонтник снова начал ворчать. Его желудок издавал совершенно отчаянное бурчание.

— Ах, как же я голоден! — стонал он. — Это просто невыносимо…

С обеих сторон дороги на нас таращились животные — спокойно и неподвижно, как будто люди не вызывали у них ни малейшего страха.

Здесь были и лани, и олени, и кабаны, и кролики… Из-за постоянного отсутствия солнечного света их шерсть стала совсем белой.[6]

— У-у, это уже слишком! — завыл Глоббо. — Они глумятся надо мной! Не могу больше терпеть! Сейчас я им покажу…

И, швырнув свою тяжеленную сумку прямо в дорожную пыль, он схватил огромный камень и рванул в направлении безмятежно глазеющих зверей. Я вскрикнула от ужаса.

К моему удивлению, животные и не подумали убегать. Ослепленный яростью и голодом, Глоббо бросился на одну из ланей и со всей силы ударил ее камнем по голове. Я ожидала, что бедное животное рухнет замертво с размозженным черепом, но ничуть не бывало… оно так и осталось стоять на ногах, неподвижное, как статуя. Глоббо в отчаянии бросился на кабана и тоже попытался убить его, но клыкастый зверь тоже застыл неподвижно… Тяжелые удары, которые наносил по нему обезумевший механик, отдавались странным звуком, как будто кто-то колотил молотом по бронзовой статуе.

Обессиленный этой вспышкой, Глоббо упал на колени среди каменной россыпи, обхватил голову руками и зарыдал.

Медленно и осторожно я приблизилась к животным и потрогала их. Они превратились в камень!

— Это… это машина так защищает их, — всхлипнул великан. — Как только кто-то пытается напасть на них, они тут же каменеют… Тогда их невозможно убить… и уж тем более съесть.

Теперь, когда опасность миновала, лани снова ожили и обрели прежнюю грацию. Легонько встряхнувшись, они неторопливо пошли прочь, звонко постукивая копытами по камням.

«Вот здорово! — восхитилась я. — Если бы машина могла делать то же самое и для тех, кто, подобно нам, живет на поверхности, на Земле больше не стало бы ни войн, ни преступлений!»

Жалобные стоны Глоббо быстро вернули меня к реальности.

— Ах! До чего же я голоден! — рыдал он.

К счастью, примерно через полчаса волшебные пилюли начали действовать, и желудочные спазмы перестали терзать несчастного великана, так что мы смогли продолжить путь в относительном спокойствии.

Глава 5. Машина

По мере того как мы спускались все ниже, среди скал начали появляться поселения пещерных людей.[7] Их обитатели стояли на пороге, глядя, как мы шагаем мимо. Некоторые дружески махали нам. Наши ноздри дразнили запахи готовящейся еды. При этом все пахло грибами: и похлебка, и хлеб… По всей видимости, грибы служили жителям пещер единственным источником пропитания. Наверное, за долгое время это должно наскучить. Только представьте себе: грибной хлеб, грибные пироги, грибной суп…

— Как все эти люди попали сюда? — спросила я.

— Случайно, — ответил Глоббо. — Кто копал шахты, кто просто провалился в глубокую трещину. То же самое и с животными.

С тех пор как муки голода отпустили его, он стал заметно дружелюбнее.

— Ну вот и добрались! — сказал он неожиданно. — За следующим поворотом вы увидите машину.

Подгоняемая любопытством, я ускорила шаг. И в самом деле, вскоре перед нами возникло нечто огромное, металлическое… я даже не могу объяснить, что именно. Для простоты скажу, что это было похоже на целую фабрику, ощетинившуюся трубами, циферблатами, рычагами. Повсюду мелькали лампочки, щелкали индикаторы. Я никогда в жизни не видела такого сложного устройства.