Возвращение Цицерона - Андрей Васильевич Саломатов Страница 8

— Цицерон, я временно увольняю тебя из радиоприемников. — После чего он нажал на кнопку, и робот отключился.

— Спасибо, — поблагодарил Фуго Алешиного папу. — Все-таки живым гуманоидом лучше быть, чем металлическим. У живого кнопочка находится внутри.

К завтраку Фуго вышел в очень плохом настроении и сразу опрокинул соусницу. Оранжевое жирное пятно растеклось на половину стола, и мимикр начал бурчать что-то о своей неловкости.

— Ничего-ничего, — попытался успокоить его Алексей Александрович. — Воспитанный человек не тот, кто никогда не проливал соус, а тот, кто не замечает, как это делают другие.

— Но вы-то заметили, — мрачно ответил Фуго. — Значит, вы невоспитанный?

— Я — другое дело, — смутился Алексей Александрович и уткнулся в свою тарелку. А Фуго вдруг переключился на Цицерона.

— Этот железный сундук всю ночь не давал мне спать, — капризно заявил он.

— Ты преувеличиваешь, Фуго, — сказала Светлана Борисовна.

— Ничего я не преувеличиваю, — ответил мимикр. — Не давал. Если он писатель, значит, ему все можно? Что ж, если я напишу какую-нибудь дребедень, значит, мне можно будет по ночам прыгать по дому и орать всякие глупости?

— Он не прыгал и не орал всю ночь, — вступилась за Цицерона тетушка Даринда. — У него же и прыгать-то нечем.

— Тоже мне, романист, — не переставал ворчать Фуго, ковыряясь вилкой в тарелке. — Видали мы таких романистов.

Фуго столько раз обозвал Цицерона писателем, что всем стало ясно — он завидует бывшему роботу.

— Хорошо, Фуго, — наконец сказал Алеша. — Я больше не буду оставлять Цицерона в гостиной. Вчера я случайно забыл взять его к себе.

— А ведь он опять будет сегодня читать свой совершенно неинтересный роман, и ты снова забудешь забрать его, — проговорил мимикр.

А после завтрака, когда все собрались заняться своими делами, вдруг зазвонил телефон. Алексей Александрович взял трубку и услышал:

— Здравствуйте, меня зовут Виталий Орлов. Я режиссер московского телевидения. Недавно я прочел в газете «Необыкновенные новости» статью под названием «Сумасшедшая деревня» и хотел бы снять документальный фильм об инопланетянах, которые живут у вас в доме.

— Пожалуйста, — сказал Алексей Александрович. — Передаю трубку инопланетянину.

После разговора с режиссером Фуго весь день важничал. Он всем сообщил, что завтра приедет телевидение снимать о нем фильм, и гордо удалился в садовую беседку, чтобы отрепетировать речь, которую он скажет перед телекамерой.

Через некоторое время Алеша взял Цицерона и отправился с ним в сарай, где он намеревался построить своему другу какое-нибудь тело. Проходя мимо беседки, Алеша услышал, как Фуго вслух репетирует выступление. Но было похоже, что речь у него не получается, и мимикр каждый раз начинал сначала:

— Мы решили посетить вашу планету… Мы прилетели сюда… Мы к вам прилетели для того, чтобы… чтобы… — монотонно бубнил Фуго. — Уважаемые граждане, мы… Уважаемая публика…

— Вот вам дырочка от бублика, — пошутил Алеша. Он вошел в беседку и поставил на стол голову Цицерона.

— Как все-таки трудно сочинять речи, — пожаловался мимикр.

— А о чем ты будешь рассказывать перед телекамерой? — поинтересовался Алеша. — Опять о том, как тебя чуть не сожрал ажор?

Фуго обиженно посмотрел на Алешу и подумал: «Смеется надо мной. Значит, завидует. И это понятно. Я едва прилетел на Землю, а обо мне уже писали в газете, в деревню понаехало много всяких людей и собираются снимать фильм. А он прожил здесь целых одиннадцать лет, и его знают только соседи по лестничной площадке да жители Игнатьева».

— О том, как мы с тетушкой героически пересекли всю галактику, чтобы добраться до Земли, — ответил Фуго.

— A-а, понятно, — улыбнувшись, сказал Алеша и добавил: — А я иду делать Цицерону тело. Хочешь, вместе сделаем?

— Вообще-то, мне к завтрашнему дню надо сочинить речь, — ответил Фуго.

— Я могу тебе в этом помочь, — неожиданно сказал Цицерон. — Ночью мне все равно нечего делать, и к утру я придумаю тебе такой инопланетный доклад, что зрители зарыдают, а у телевизоров перегорят кинескопы.

— Вот это деловой разговор, — обрадовался Фуго. — Тогда пойдем поработаем. Я тоже постараюсь, Цицерон, чтобы, глядя на твое тело, зарыдали даже местные собаки, козы и коровы.

— Похоже, так оно и будет, — печально ответил бывший грузовой робот.

Почти весь день Алеша с Фуго провели в сарае у верстака. Вначале они сделали чертеж будущего корпуса робота и показали его Цицерону.

— Это что, тумбочка для обуви на автомобильных колесах?

— Это твое будущее тело, — ответил Алеша.

— А что это за метелки по бокам? — не унимался бывший грузовой робот.

— Руки, — ответил Алеша.

— Какие хорошие руки, — неискренне проговорил Цицерон. — Значит, я смогу не только ездить, но и подметать улицы. Надо бы еще сбоку приспособить пылесос, а крупный мусор можно будет складывать в тумбочку. Получится нормальный мусороуборочный агрегат.

— Какой ты капризный, — сказал Фуго. — Если бы у меня не было тела, я бы согласился быть даже комодом или холодильником. А ты кочевряжишься.

— Это просто я так плохо нарисовал, — виновато сказал Алеша. — Но мы постараемся сделать лучше, чем на чертеже.

Почти до самого вечера, с небольшим перерывом на обед, Алеша с Фуго пилили и строгали. Вначале они сделали деревянную коробку для головы и вложили туда Цицерона.

— Ну как, удобно? — спросил Алеша.

— Я никогда не лежал в гробу, но, по-моему, это выглядит именно так, — мрачно ответил бывший грузовой робот.

Затем Алеша с мимикром сколотили туловище и огромными гвоздями прибили к нему руки. Получился вполне приличный ящик с двумя дубинами по бокам.

— Отличное корыто получилось, — сказал Фуго, критически осматривая работу. — У нас на планете в таких белье стирают.

— Вот стиральным корытом я еще ни разу не был, — еще более мрачно проговорил Цицерон.

Еще пару часов ушло на то, чтобы собрать небольшую тележку на четырех колесиках от старой прогулочной коляски. А после того, как работа была закончена и робота водрузили на тележку, мимикр обошел вокруг деревянного корпуса Цицерона, поцокал языком и внушительно проговорил:

— Нормальное тело. Если тебе на голову положить салфетку, а