Дмитрий Емец - Возвращение космического пирата Страница 9

Гиперпространство не имеет четкой локализации, оно есть везде, в любой точке Вселенной. Если тело разгоняется до определенной скорости, превышающей световую, то для постороннего наблюдателя даже на экранах локаторов-замедлителей, оно мгновенно изчезает, проваливаясь в некое пятое измерение.

Вот и сейчас на мониторе космопорта точка, обозначавшая преследуемый звездолет, вспыхнула, зеленовато замерцала и исчезла.

— Упустили! Вы все мне за это ответите! — и не в силах сдержать своего гнева, президент ударил кулаком по выносной клавиатуре. Он не знал, что руль «Гордости Земли» пострадал и кораблю приходится теперь туго.

Сквозь затемненные иллюминаторы Старый Шкипер всматривался в спирали гиперпространства и отчаянно пытался выровнять звездолет, но слышал только лязг оторванной рулевой пружины, а рычаг проворачивался вхолостую.

«А в а р и я р у л е в ы х т я г,» — мерцала надпись на экране навигационного монитора.

Несколько минут спустя, обнаружив, что их затягивает в самую сердцевину гиперпространства и скорость неуклонно падает, Старый Шкипер повернулся к Баюну и еле заметно покачал головой.

— Плохо дело? — негромко спросил робот-нянька, подвигаясь к Шкиперу.

— Хуже не бывает. Похоже мы застряли. Повреждение руля помешало нам войти в гиперпространство под нужным углом.

— И что теперь, Шкип?

— Сам знаешь. Стоп-машина. Приехали.

В этот момент словно в подтверждение его слов «Гордость Земли» дернулась и остановилась. От перегрева вышли из строя оба форсажа и полетела обмотка главного двигателя.

— Мы слишком много ждали от нашей посудины, — пробасил Старый Шкипер. — Никогда не стоит требовать от техники больше, чем она в состоянии дать.

Лависса бросилась к нему и с надеждой вгляделась в его бронзовое лицо.

— И что, ничего нельзя сделать? Мы останемся здесь навсегда?

Робот, грустно лязгнув, отвернулся от нее. Его пневматические руки бессильно повисли. Девочка поняла причину его молчания и тихо-тихо начала всхлипывать.

— Мы по-погибнем...

— Да ладно тебе! Нашла о чем волноваться, — стараясь казаться бодрым, успокаивал он ее. — Мы попадали в положения и похуже. Очистители воздуха работают нормально, так что мы не задохнемся.

— А еда? Мы умрём с голода...

— У нас полные трюмы рыбы. Несколько десятков тысяч тонн, — вмешался Баюн. — Не слишком разнообразное меню, но все же продержаться на нем можно долго. Во всяком случае пока не отремонтируем корабль...

Робот-нянька пытался поднять настроение Лависсы, но осознавал всю сложность их положения. Хоть никакая мгновенная опасность им не угрожала, но шансов спастись у них было очень немного. Даже если каким-то чудом при отсутствии запасных деталей им удастся отремонтировать звездолёт, то едва ли эта старая посудина сможет разогнаться до скорости, необходимой для выхода из гиперпространства.

Оставалась только небольшая надежда, если неподалеку от них находится еще один звездолёт, он сможет оказать им помощь. Поэтому Баюн отправился к лазеропередатчику и, настроив его на самый широкий диапазон, стал передавать сигналы «SOS».

Тем временем боевой флагман последней галактической войны готовился к выходу из гиперпространства. Грохотун возился с пультом управления огнем внешних орудий, готовясь сфокусировать его на любой внезапно возникшей перед ними цели. Капитан Крокс завершал на встроенном в его запястье миникомпьютере последние расчеты курса. Попугай, тоже стараясь быть полезным, держал рот на замке и не болтал. Это удавалось разговорчивой птице с трудом и иногда он, не выдерживая, начинал бубнить что-то себе под нос или демонстративно издавал громкий вздох, который звучал примерно так: «эхе-хе-ох! эхо-хох!»

Перелетая по рубке с места на место, попугай внезапно услышал слабое попискивание лазеропередатчика.

— Капитан! Вы слышите? Кажется, кто-то подает сигнал SOS.

— Отстань, — не оборачивась, проворчал Крокс. — Это просто фоновые шумы.

— Нет, кэп, это сигнал SOS! — настаивала птица. — В гиперпространстве кто-то терпит бедствие, они передают свои координаты.

Попугай щелкнул клювом по клавише, увеличил громкость, и в рубке «Звездного Странника» раздался встревоженный голос:

— Грузовой звездолет «Гордость земли» терпит бедствие. На борту дети, повторяю, на борту дети. Наши координаты...

— Где-то я уже слышал этот голос, — проворчал Грохотун.

— Это Баюн! Старый робот-нянька. Помнишь тех детей, за которыми мы гонялись? — напомнил попугай.

— Да, это они. Интересно, каким космическим ветром их сюда занесло? — капитан энергично встал с кресла и подошел к передатчику, всматриваясь в локатор. На нем мерцало слабое размытое пятнышко, находившееся чуть в стороне от их основного курса.

На секунду Крокс снова почувствовал забытое в последнее время ощущение: между его грудными пластинами там, где был рубиноглаз, что-то забилось и защемило. «Неужели опять сердце? С чего это оно?» — подумал киборг.

— Так это тот самый робот-нянька? — пробасил Грохотун. — То-то мне голос сразу не понравился. Ненавижу старые модели. Капитан, можно я его потом разберу на запчасти?

Капитан Крокс раздумывал, слушая попискивание лазеропередатчика и взволнованный голос Баюна, потом отключил автопилот и положил правую механическую и левую человеческую ладони на штурвал.

— Курс к терпящему бедствие звездолету! — приказал он. — Грохотун, готовь рейдер! Попугай, отщелкай им лазерограмму, что мы идем на выручку, пускай открывают шлюзы!

— Слушаюсь, кэп! — птица уселась на край передатчика и, настроив необходимые координаты, крикнула в микрофон:

— Эй вы там на «Гордости Земли»! Слышите нас? Вам повезло — на помощь вам идет сам капитан Крокс и его верный, мудрый, предусмотрительный попугай! Так что готовьте шлюзы, мы высылаем рейдер.

Про Грохотуна попугай, увлекшись саморекламой, вообще забыл упомянуть, словно присутствие боевого робота предусматривалось само собой.

— Ну вот. Сколько ниточка не вейся, а конец будет. Мы искали капитана Крокса, а получилось, что это он нашел нас, — сказал Баюн, когда внезапно после долгого молчания передатчик отозвался голосом попугая.

— Мне это не нравится. Возможно, здесь кроется какая-то ловушка пирата, — недоверчиво пролязгал Старый Шкипер. — Лично я не ожидаю от капитана Крокса ничего хорошего.

— Зато теперь у нас появилась возможность выбраться из гиперпространства, — возразил робот-нянька.

— Вот и хорошо, терпеть не могу эту деметрианскую рыбу, — обрадовалась Лависса, и на ее грустном лице со следами слез вдруг вспыхнула ослепительная улыбка, как если бы солнце прорвалось сквозь грозовые тучи.

Сообразив, что другого шанса на спасение у них не будет, а отказываться от помощи было бы глупо, Старый Шкипер встал к уцелевшему рулю и начал, осторожно двигая им, разворачивать «Гордость Земли» шлюзами к приближающемуся звездолету. В нескольких тысячах километров от них — по космическим расстояниям это почти как длина вытянутой руки — «Звездный Странник» остановился, не решившись подходить ближе, опасаясь столкновения.

От него отделился небольшой рейдер и направился на стыковку с терпящим бедствие грузовым кораблем. Спустя несколько минут «Гордость Земли» вздрогнула.

— Стыковка завершена, — сказал Старый Шкипер и, скрестив на груди пневматические руки, повернулся к раздвижному люку, откуда вот-вот должны были появиться пираты.

И они не заставили себя долго ждать. Первым в люк ворвался Грохотун. В руке у него был массивный широкоствольный бластер, который он прихватил на случай засады, но, увидев, что в рубке находятся только мальчишка с девчонкой и два старых робота, Грохотун сунул бластер в кобуру.

— Привет, ученая селедка! Ты еще не на свалке? — приветствовал он Баюна.

— Как видишь, — осторожно ответил Баюн, но, не сдержавшись, добавил: — Тебе не кажется, что здесь в рубке очень пыльно? Может быть, дать тебе веник?

— Ненавижу умников и никогда их не любил! — прорычал рогатый робот, не переносивший, когда ему напоминали о периоде, когда он был уборщиком. — Взял бы всех умников разом и зашвырнул бы на необитаемый астероид!

— Ничего удивительного, — заметил Баюн. — Те, у кого проблемы с мозгами, редко любят тех, у кого этих проблем нет.

Высказавшись, робот-нянька чуть не накликал беду: рассвирепевший гигант чуть не разнес Баюна из бластера, но в этот момент послышался гневный окрик: «Грохотун, прекратить!» — и рогатый робот замер как вкопанный.

В рубку неторопливо вошёл капитан-киборг с сидевшим у него на плече попугаем. Он был таким же, как прежде — робот с мозгом человека, грозный вояка, на несколько столетий переживший свое тело и переселившийся в бронированный корпус киборга.

Поигрывая рукояткой бластера, капитан Крокс без особой радости смотрел на Андрея, Лависсу и их робота-няньку.