Александр Тюрин - Клетка для буйных. Программируемый мальчик. Страница 9
- Категория: Детская литература / Детская фантастика
- Автор: Александр Тюрин
- Год выпуска: неизвестен
- ISBN: нет данных
- Издательство: неизвестно
- Страниц: 33
- Добавлено: 2019-02-14 12:11:26
Александр Тюрин - Клетка для буйных. Программируемый мальчик. краткое содержание
Прочтите описание перед тем, как прочитать онлайн книгу «Александр Тюрин - Клетка для буйных. Программируемый мальчик.» бесплатно полную версию:Переиздание хита конца 80-х. Вещи — ужасны, это — натуральные вампиры, если мы их очень любим. Книжка доказывает пагубность «вещизма» методами забавной научно-фантастической сказки. Текст "Клетки для буйных" и "Программируемого мальчика" был удачно осовременен для нового издания.
Александр Тюрин - Клетка для буйных. Программируемый мальчик. читать онлайн бесплатно
Кроме того, в школе в этот день имели место и другие происшествия, участники которых впоследствии либо ссылались на собственное переутомление, либо недобро поминали захвативших школу дегенератов.
Например, в самом конце одной из переменок, когда уже прозвенел звонок, находившиеся в учительской педагоги вдруг обнаружили, что выход загорожен намертво застрявшим в дверном проеме гимнастическим «козлом». Учителя очень спешили, поэтому вынуждены были преодолевать спортивный снаряд, кто как умеет. Одни перелезали, другие проползали низом, самые энергичные — вроде учительницы пения — совершали опорный прыжок. Физкультурник устанавливал порядок, приговаривая: «Жаль, подкидной доски нет».
Были и еще случаи. На последней перемене Матильда, войдя в свой кабинет, споткнулась о невероятных размеров классный журнал, лежавший на полу в развернутом виде. На каждом листе было только название предмета и ее фамилия с проставленной в четверти двойкой. Дойдя до математики, гордая Мария Теодоровна заплакала… Буфетчица позорно бежала из столовой, уверяя встречных, что пирожки были вполне доброкачественные, а какой-то подросток превратился в скелет, сжимающий в зубах пирожок. Когда взбудораженная толпа ворвалась в столовую, никакого скелета, разумеется, не было.
О других же маловероятных событиях остается только сказать: «Ну, ва-аще!»
Иначе говоря, Саша Токарев хорошо поразвлекся в этот день — с выдумкой, с огоньком. А потом вспомнил о Марине. Вернее, она сама о себе напомнила, когда демонстративно приняла приглашение некоего мальчика из параллельного класса покататься на спортивном велосипеде. (Собственно, Саша проименовал мальчика по-другому: «Одна сволочь».) Они договорилась так: после уроков расходятся по домам, затем новый друг берет дома велосипед и заезжает за Мариной. Тут уж Саша все припомнил: и ее вечные подколы, и вчерашние оскорбления…
В нужное время он сел в засаду возле собственного подъезда. Он видел, как некий мальчик подкатил на велосипеде, спрыгнул и весело побежал приглашать Марину. Саша, не дрогнув, пропустил «эту сволочь» мимо себя. Дальше он не медлил. Скользнул к вражескому велосипеду и спровадил его в густые кусты неподалеку. Затем с мрачной решимостью занял позицию, превратившись в точно такой же двухколесный механизм.
Марина выскочила принаряженная, в брючках. Вокруг увивался некий мальчик. Они непринужденно беседовали, и Саша подумал, стиснув зубы: «Щебечите, птички!» Однако ясную картину предательства портило то обстоятельство, что Марина почему-то встревоженно озиралась, будто боялась встретить кого-то. Не Сашу ли?
А затем произошло следующее. Марина оседлала мнимый велосипед и резво закрутила педалями. Некий мальчик потрусил следом, разъясняя особенности спортивных машин, но она прибавила ходу. Мальчик оставался еще где-то за домом, когда Марина, объехав кругом, подъезжала к подъезду. В этот момент Саша резко мотнул головой, и руль вывернулся из ее рук. Норовистый велосипед сбросил девочку прямо в лужу, широко раскинувшуюся после ночного дождя, сам же на полной скорости въехал в кусты.
Марина, опираясь рукой о колено, тяжело поднялась на ноги и выбралась на берег, едва не упав снова. Ее пошатывало. Лицо было залеплено грязью, у блузки белой осталась только спина, а модные брючки и вовсе напоминали одежду работника канализационной службы. Вид у нее был очень жалкий. Тут и некий мальчик подбежал. Он завизжал, мигом утратив возвышенное состояние души:
— Где велосипед, Мерецкая?
В ответ Марина заплакала. И побрела в парадную, прихрамывая.
— Где?! — крикнул мальчик вдогонку.
— Э, фильтруй базар, — сказал вылезший из кустов Токарев. — Там конкретно твой драндулет.
Ломая ветки, мальчик последовал в указанное место.
Удивительно, но Саша почему-то не испытывал удовлетворения. Скорее, наоборот…
16.…я понял, что мне жалко Марину. Ей, конечно, было больно. Зря я не подумал об этом раньше. Глупая получилась месть, да и стоило ли вообще мстить? Тем более девчонке. И чего я так разобиделся? Бывало, по-всякому обзывались, а потом самим же смешно делалось. С велосипедом, кстати, сейчас мне все ясно стало. Марина тоже дура: куснуть меня хотела, позлить. А я, между прочим, и так уже злой был. Зацепила она меня вчера с этими вещами… Может, я и в самом деле поглупел? Дурацкое сочинение не мог написать. Еще летом собирался Уэллса в библиотеке взять. Рацию забросил… Но за глупость кусать нечестно!
Тихо в квартире. Первый раз не тянет что-нибудь включить. А ведь поначалу все вместе врубал — кайф ловил. Почитать, что ли? Шкаф не открывается…
И вообще, как-то стыдно. Мщу, ерунду вытворяю. Кстати, вчерашний хмырек с чердака превращаться мне запретил. Словом смешным грозился — «демонтаж», я запомнил. Если этот псих, конечно, не приснился. У меня в детстве так бывало: во сне добрался до горшка, а утром оказывается — нет… А вдруг я влип со своими шуточками? Уж больно странный был этот «пришелец». Может, действительно, я каким-то инопланетянам поперек дороги встал? Наверное, не стоило мне превращаться. Ведь чувствовал же! А удержаться не мог — все мы, Токаревы, такие, заводные.
Да, кстати! Мне еще доказывать надо, что я не верблюд! Инспектор явно дело шил: самовольно, мол, хапнул способность. Надо бы пораскинуть мозгами. Такие дела творятся! Что-то он там про граждан плел, вроде бы я выселил кого-то в ночь перед вторым сентябрем. Между прочим, тогда в самом деле подозрительная ночка была. Скрипы, кряхтение, завывание из шкафа. Уж не сидел ли «гражданин» в шкафу? А потом начались заморочки: со шкафом, с красками, с пианино. Следующей ночью я в телевизор превратился. И понеслось! Сегодня утром с кактусом фигня какая-то. Может, все это друг с другом связано и что-нибудь означает?
Начала в моей голове мысль наклевываться. Я, правда, не успел понять какая, потому что меня отвлекли. Заявился Алекс с очень важным делом. Оказалось, он пришел попрощаться. Петя Жаров решил сегодня же бежать из дому — ехать на Север и зарабатывать на музыкальный центр, чтобы мне вернуть — и Алекс должен ехать вместе с ним. Дело чести. Алекс был суров, немногословен — короче, готов к испытаниям. Рукавицы попросил и еще сказал:
— Хочу с твоим папашей переговорить, про Норильск разузнать.
Норильск — это город такой за полярным кругом. Батя говорит, что там находится рай для умных пройдох, которые умеют никель в золото превращать.
Стремный поворот! Надо же, что придумали, идиоты! Настроение мгновенно поднялось. Смех из меня рвется, я даже опух, сдерживаясь, а тут звонок в дверь, и заходит — кто бы вы думали? Лена Печкина! И сразу спрашивает:
— Получил назад свой комбайн?
Я не стал им ничего объяснять. Зачем? Я просто пошел, включил аппарат и поставил Свистни Свинс. Алекс прибежал, выпучив глаза:
– Откуда это у тебя?
— Шутка, — говорю я и снова смеюсь.
Смотрю, Алекс в лице переменился. Посерел, будто пылью покрылся. Наверное, понял, что я их мастерски наколол. А потом, вместо того, чтобы восхититься и начать выспрашивать, процедил:
— Ну ты и сволочь.
Он не стал ждать, пока я досмеюсь и объясню ему все толком, он взял и ушел, добавив вместо «пока»:
— Набить бы тебе, Токарев, морду для профилактики.
Я всегда знал, что Чернаго — грубый дурак.
А Лене Печкиной было так же весело, как и мне. Я, конечно, не раскрыл ей свои секреты и все такое. К тому же чувствую — настрой снова киснет. Захотел отвлечься. Музыка крутится, почему бы не потанцевать? Так прямо и сказал:
— Печка, давай потанцуем.
— А целоваться не полезешь? — вдруг спросила она. И покраснела. Я даже возмутился:
— Вот еще, очень надо.
Я так и не понял, обрадовалась она или огорчилась, но танцевать мы начали. Потоптались немного, тут нам и помешали. Пришел с работы папа. Печка сразу засмущалась, отодвинулась от меня подальше, громко попросила какие-то учебники, а когда я сказал, что нет у меня никаких учебников, она заторопилась домой. И напоследок ляпнула:
— Хорошая у тебя музыка, Токарев. Жаль, у Алекса нет такого музыкального центра.
Я, конечно, не выдержал:
— Ну и дуй со своим дураком Алексом на Север!
Она похлопала глазами и упорхнула. Стрекоза.
Пока не пришла мама, у нас в квартире было спокойно. Мы с папой занимались видиком, экспериментировали с разными форматами записи (перекачивали в память всякую муру, которую по телевизору передавали). Я намекнул, что неплохо бы нормальных дисков прикупить, он обещал подумать. А мама все испортила. Ворвалась сердитая, — наверное, на работе втык получила, — и тут же дневник у меня потребовала. Ясное дело, чем это закончилось. Учился я ведь всего-ничего, а уже полный набор в дневнике имею: пару-парашу схлопотал у Матильды, директриса дебильное замечание впаяла… Мама на меня наорала и прогнала делать уроки.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.