Брайан Джейкс - Остров Королевы Страница 9

Лидо замер. В глазах его отражались языки пламени.

— Кто вызывал меня? — спросил он после краткой паузы.

Две выдры подвели к костру старика. Ему помогли усесться. Крупный старый боец, покрытый шрамами; одну ногу ему заменяла деревяшка, пустую глазницу левого глаза прикрывала чёрная морская раковина. Он держал небольшой плоский хвостовой барабан и постукивал по нему своим хвостом-веслом, тоже помеченным шрамами. Барабан звучал глухо и таинственно, задавая ритм и настроение.

Лидо подошёл к старику и обнял его.

— Бард Зилло с Заливных лугов! Ещё не закатился вместе с солнцем, в закатном море ты не утонул?

Зилло ухмыльнулся. Зубов у него во рту осталось чуть больше, чем лап, да и те поломанные.

— Нет, друг, дышу пока. Закат отсрочу свой до той поры, когда котов поганых лапы уж прекратят пятнать Зелёный остров наш.

Лидо крякнул от удовольствия.

— Поведай сны свои, гром отгремевший, угасшей молнии застывший отблеск!

Барабан грохнул, голос барда зарокотал недалёким громом:

— Уж близок день освобожденья!

Собравшиеся издали восторженный вопль и замолчали, уставившись на старого бойца. Тот, как заворожённый, глядел в пламя костра, как будто читал книгу на непонятном всем остальным языке. Хвост его выбивал на барабане тревожный таинственный ритм. Зилло лукаво ухмыльнулся, совсем не в такт своему барабану, и открыл рот.

В ночи, средь утёсов, что круты и горды,Что держат бушующей бури напор,Слыхал я, коту отрубили полморды,Слыхал я давно, но смеюсь до сих пор.

Отчаянно ветер снаружи ярился,Но теплился жарко ещё камелёк,Уснул я, и сон мне хороший приснилсяО том, что день мщенья уже недалёк.

Могучий, явился мне мышь-воеводаИ, правды своей предо мной не тая,Сказал мне: «Ты скоро дождёшься свободы.Начертана в звёздах свобода твоя!»

Две выдры исполнили проигрыш на флейте и банджолине, популярном у выдр струнном инструменте. Улыбка на физиономии Зилло угасла, он нахмурился и продекламировал задумчиво и торжественно:

«Из рек и ручьев, из озёр и из моряОднажды сберётся могучая рать.И явится вам королева — на гореВрагу! И пред ней ему не устоять!

Вы смоете нечисть кровавым прибоем,Поднимутся кланы, как солнце с утра.Повсюду восславится имя благое:Всегда и везде — королеве ура!»

Выдры вскочили, воодушевлённо вопя:

— Корона! Королева Кланов! Эй-йа-а-а-а-а-а!

Лидо пригнулся к Зилло и закричал ему в ухо, стараясь перекрыть шум:

— Ты уверен, что королева действительно прибудет на остров, или придумал эту байку, чтобы поднять боевой дух и дать надежду, старый разбойник?

Зилло поднял голову и спокойно встретил испытующий взгляд Лагунного.

— Сны меня ещё никогда не обманывали, Лидо. Я верю в то, что сейчас поведал.

Лидо загрохотал в барабан, стараясь добиться тишины и внимания. Голос его отдавал боевой сталью.

— Вопить и прыгать! Это все, на что мы способны?

— Замолкните и слушайте Лидо! — вторил ему Зилло.

— Мы должны объединить усилия, друзья, — начал Лидо. — Прежде всего, держать язык за зубами. Ни словечка ни одной живой душе.

— Даже родным? — поднял лапу Чаб.

— Тем более родным! Малыши где угодно повторяют все, что услышали, старики большие любители посплетничать. Вриг Феликс и его братия найдут способ развязать языки вашим родным и близким. Ничего не зная, они будут в большей безопасности. До поры до времени молчок.

— Это поможет вашим близким не отправиться в Окаянный омут на корм Слизеногу, — добавил Зилло.

Напоминание об Окаянном омуте и Слизеноге собравшихся не развеселило. Лидо выдержал паузу и продолжил:

— Итак, все держим в секрете. Далее, организованность и дисциплина. Оружие. Без оружия с котами не совладаешь. Последнее по порядку, но самое важное по значимости — наша Королева.

— Что известно о Королеве? — спросил командор Волков Волн.

Лидо уставился на Зилло.

Бард сосредоточился:

— Мало известно. Сама она из клана Живая Вода, это точно. Легенды говорят о деве-воительнице, высокой и быстрой. Бесстрашной в битве. Она не расстаётся с пращой. Тоже из легенд известно, что на голове у неё — Корона Кланов, символ её власти и нашего могущества. Тонкий золотой обруч с прекрасным зелёным камнем. На теле — боевая броня: сверкающая кираса с золотой звездой. Вот, пожалуй, и все.

Собрание молча обдумывало сказанное бардом. Паузу прервал гигант Колан, командор клана Бурная Бездна.

— Что ж, Зилло, портрет прекрасный. За такой Королевой Бурная Бездна пойдёт хоть к Адским Вратам. И вернётся с ней обратно. Верно я говорю?

Раздался гул единодушного одобрения.

— Выдры Бурной Бездны всегда были опорой Короны, — заметил Лидо.

Колан плюнул на свою громадную лапу и протянул её Лагунному.

— Моя лапа и моё сердце. Мы с тобой, Лагунный!

На рассвете Вриг Феликс, леди Хладвига и их оба сына изволили завтракать на причале под полотняным навесом. Неподалёку от стола застыли выдры-рабы, готовые выполнить любое приказание повелителей. Прекрасное летнее утро настраивало на мирный лад, однако Питру и Джифра, как водится, затеяли ссору. Предлогом на этот раз оказались яйца чаек, поданные на завтрак.

— Мама, мама, — заныл обиженный Джифра, — пусть Питру отдаст моё яйцо. Он своё уже съел и стащил у меня из-под носа…

Хладвига недовольно приоткрыла один глаз.

— Опять повздорили! Питру, немедленно отдай яйцо брату.

Питру подбросил яйцо и ловко поймал его другой лапой.

— Пусть сам возьмёт!

Мать открыла второй глаз и строго уставилась на Питру.

— Отдай яйцо! — приказала она строже.

Кольчужная маска, скрывающая обезображенную физиономию Врига, зашевелилась и звякнула. Вождь с интересом наблюдал за сыновьями.

— Оставь их, Хладвига, — проскрипел его голос. — Джифра уже достаточно взрослый, чтобы постоять за себя. Вперёд, сын, верни своё яйцо!

Джифра боялся и Питру, и отца. Поэтому он выбрал третий вариант. Повернувшись к рабам, он приказал:

— Подайте мне ещё одно яйцо чайки.

— Назад! — рявкнул отец шевельнувшемуся рабу. Клыки Феликса засверкали за кольчужной сеткой. — А ты, Джифра, вперёд! Отними яйцо!

— Зачем ты их стравливаешь?! — с досадой воскликнула Хладвига.

— Помолчи! — рыкнул на неё повелитель Зелёного острова. — Они должны научиться добывать то, чего им хочется.

— Шевелись, Джифра! Я сейчас засну! — дразнил брата Питру.

У Джифры не осталось выбора. Он сосредоточился, собрался с силами и, зажмурившись, бросился на брата. Питру без усилия увернулся и прыгнул Джифре на спину. Свалив брата наземь, он уселся на него верхом.

— Ну, жалуйся мамочке, слабак! Вот твоё яйцо, получай! — Он с размаху опустил яйцо раздора на голову побеждённого. Жидкое содержимое потекло по физиономии Джифры. Питру пнул братца в бок и шагнул в сторону. Вскочив, плачущий Джифра понёсся в крепость.

Питру слизнул желток с лапы и приказал рабу:

— Тащи ещё яйцо! Я все равно есть хочу.

Бульканье за маской Врига означало, что вождь смеётся.

— В этом типчике есть что-то от настоящего дикого кота, — обратился Вриг к жене.

— У нас двое сыновей, оба дикие коты.

— Ничего подобного! — Вриг Феликс сдвинул маску в сторону и пригнулся к Хладвиге. — Я здесь единственный настоящий дикий кот. Я, Вриг Феликс! Вы все здесь, на острове — просто бродячие кошки. Ваши предки были слугами сильных зверей. Вы не можете даже постоять за себя. Мы, подлинные дикие коты, завоевали Зелёный остров и доставили сюда вас. Глянь на мои полосы, на игру оттенков. Джифра весь в тебя. В Питру все же перешло что-то от настоящего дикого кота.

Питру внимательно слушал отца.

— Значит, я когда-нибудь стану правителем Зелёного острова.

Вриг вернул на место маску.

— Чтобы стать правителем, недостаточно одной наглости, чтобы стать полководцем, недостаточно уметь драться. Одно из необходимых качеств — бесстрашие. А ты не смог убить птицу в шторм.

Отец не раз напоминал об этом случае обоим сыновьям. Питру не нравилось, когда его осуждали. Он повернулся, чтобы уйти, и бросил через плечо:

— Зато ты попытался. И что из этого вышло?

Вскочив с места, разъярённый Вриг схватил боевой топор.

— Наглая тварь! Я тебя…

— Повелитель, мы поймали двоих! — донёсся крик с берега озера.

Подошла группа диких котов во главе с Атунрой и Скодтом. Двух выдр, связанных одной верёвкой, бросили на дощатый настил перед повелителем. Вриг опустил топор, стер лапой слюну, падающую изо рта, и снова уселся.