Сергей Георгиев - Запахи миндаля Страница 11

– Если бы я родился воробьем, – сам себе сказал бедняк Цу, – этих зёрен мне хватило бы на месяц. А может быть, и на целый год…

От таких мыслей бедняку стало совсем грустно. Он перевёл взгляд на опушку леса.

– Но ведь я мог родиться на свет и тигром, – справедливо рассудил бедняк Цу. – И в таком случае даже самая большая горсть риса для меня ничего бы не стоила! Я с презрением прошёл бы мимо!

Горько вздохнул бедняк Цу и прислушался к робкому шелесту молодого бамбука.

– Но я родился обыкновенным бедным китайцем, – снова вслух проговорил бедняк Цу. – И горстки риса мне хватит всего на одну миску жидкой похлёбки, после чего наступит голодное завтра…

Новая мысль неожиданно пришла в голову бедняку Цу.

– Но ведь если бы я родился тигром! – вдруг пылко вскричал бедняк. – Если бы я родился тигром, я сейчас выскочил бы из джунглей и проглотил несчастного бедняка Цу. А целая горсть риса досталась бы при этом воробью! После я сидел бы на крыльце дома бедняка Цу сытый и слушал бы весёлое щебетанье сытого воробья! И всем было бы хорошо!

Чтобы подобного не произошло, бедняк Цу немедленно сварил себе миску жидкой похлёбки, съел её и стал терпеливо дожидаться голодного завтра.

Однажды мудрец Лунь И сажал на опушке леса проросшие семена бамбука. Шёл мимо путник, увидал Лунь И, остановился и удивлённо воскликнул:

– Что ты делаешь, странный человек! Ведь бамбука в этом лесу видимо-невидимо, нет бамбуковой роще конца и краю!

– Я сажаю проросшие семена бамбука, – смиренно и кротко ответил Лунь И.

– Бамбука здесь столько, – подумав, продолжал путник, – что даже, напротив, ровным счётом ничего не изменится, если я вырву с корнем несколько молодых побегов!

– Да, – согласился мудрец Лунь И. – Ведь я только что посадил проросшие семена. Ты вырвешь несколько ростков. Ровным счётом ничего не изменится.

– Бамбука здесь столько, что правильнее было бы не сажать новые растения, но убрать лишнее, – заупрямился путник. – Или я пс прав?

– Ты прав, путник, – кивнул Лунь И. – Мне такое тоже приходило в голову. Это логика глупцов. А поскольку подобное пришло в голову мне и тебе, рано или поздно так будут думать очень многие.

– Значит, глупцы станут бездумно вырывать всходы бамбука, – прищурился странник. – А ты, мудрец, решил как бы уравновесить действия глупцов?

– Да, – едва заметно кивнул Лунь И.

– Но ведь ни один человек не додумался пока от нечего делать вырывать молодые побеги! – воскликнул путник.

– Я делаю это заранее, – объяснил мудрец Лунь И. – Ведь дураков в мире всегда предостаточно.

Однажды бедняк Цу на лесной тропинке споткнулся о толстый, выступающий корень, упал и больно ушиб колено.

Однако, поднимаясь, Цу увидел в траве медную монету, что не только позволило забыть о неприятности, но очень обрадовало бедняка.

О происшествии бедняк Цу рассказал всем в деревне.

– Добрый мой учитель! – воскликнул Па Сюнь, любимый ученик мудреца Лунь И. – Можно ли по такому простому случаю судить о справедливости законов Неба?

– Да, – кротко отвечал мудрец Лунь И.

– Добрый мой учитель! – пылко продолжал юноша. – Я вынужден признать, что самый короткий путь не всегда самый быстрый. Медная монета достойное утешение за боль в колене, но, кажется, я знаю, чья это монета!

– Да? – смиренно поднял бровь мудрец Лунь И.

– Дорогой учитель, я видел сборщика податей Пун Ли, он прошёл той же тропинкой незадолго до бедняка Цу, – объяснил Па Сюнь.

– Я тоже видел этого человека, – согласно кивнул Лунь И.

– Учитель, мы можем предположить, что Пун Ли запнулся о тот же корень, что и бедняк Цу, растянулся на том же самом месте, и при этом потерял одну мелкую монету! – одним духом выпалил славный Па Сюнь.

– Думаю, всё было именно так, – улыбнулся мудрец.

– Нужны ли ещё доказательства справедливости законов Неба?! – торжествующе произнёс ученик Па Сюнь. – Перед Небом равны богач и бедняк: и тот, и другой споткнулись об один корень!

– Нельзя не согласиться, – покачал косичкой мудрец Лунь И. – Но для одного боль в колене обернулась выгодой и приобретеньем, для другого же маленькой, но потерей.

– В этом я вижу ещё большее проявление справедливости! – сверкая очами, закончил Па Сюнь. – Ибо каждый получил по делам своим, по тому, как он жил!

Мудрец Лунь И с нежностью посмотрел на своего любимого ученика.

– Я вижу справедливость законов Неба в другом, – наконец негромко заговорил мудрец. – Первым по тропинке прошёл богач, который потерял монету, а уже за ним – бедняк.

Лунь И вздохнул:

– Но можно ли одной мелкой монетой оценить, как человек прожил жизнь?

Однажды Великий Мандарин призвал к себе палача Ли Хо и спросил, как много тому известно различных способов казни.

– О, Величайший из Великих, – почтительно склонился перед Мандарином палач Ли Хо, – различных казней я придумал такое великое множество, что числом они превышают людей, живущих под Небом.

– Зачем же столько? – удивился Император.

– Сладок плод созидания, – скромно отвечал палач Ли Хо, – а человеческий ум не признаёт границ.

Однажды на охоте храбрый воин Чу Фын спугнул утку, и та улетела. Вернувшись ни с чем, раздосадованный Чу Фын спросил мудреца Лунь И:

– Интересно бы узнать, старик, о чём сейчас думает эта дурацкая утка?

– Это так просто, достойнейший из воинов, – кротко отвечал мудрец Лунь И. – Утка размышляет о том, что величайшим счастьем для неё было бы оказаться на вертеле славного воина Чу Фына…

– Тогда почему же она улетела?! – возмущённо воскликнул наёмный солдат.

– Короткий миг большой удачи мы можем и пропустить, – улыбнувшись, отвечал мудрец Лунь И. – Но что сладостнее постоянных и долгих размышлений о счастье?!

Однажды храбрый воин Чу Фын, желая выхвалиться, вспомнил такую историю.

Великий Мандарин наблюдал за дождевой тучей и вдруг разглядел, как на землю падает первая капля.

Император Поднебесной кликнул доблестного Чу Фына, и тот, успев выхватить меч, разрубил летящую каплю на две равные части.

– Что было потом, нетрудно догадаться, – продолжил за воина его благодарный слушатель, мудрец Лунь И. – Чтобы разрубить на лету эти новые две капли, Великому Мандарину потребовались уже два солдата…

Храбрый Чу Фын почесал в затылке и с большим уважением посмотрел на мудреца Лунь И.

– Эти новые воины оказались столь же умелыми, как и ты, отважный Чу Фын, – продолжал мудрец Лунь И. – Чтобы разрубить пополам четыре капли, вновь потребовалось вдвое больше солдат…

– Вскоре армия Великого Мандарина разрослась до невиданных размеров, – признал Чу Фын.

– При этом образовалось и великое множество капель, – закончил мудрец Лунь И. – Иными словами, получился дождь. Наблюдая чёрную тучу и даже разглядев первую каплю, такого же результата можно дождаться, не увеличивая армию.

Однажды к мудрецу Лунь И пришёл свирепый разбойник Баи и сказал такие горькие слова:

– Добрый старик, каждую ночь, едва я смежу ресницы, мне снится один и тот же страшный сон. Будто ко мне с большим мечом приходит палач Ли Хо!.. С криком я просыпаюсь!

Мудрец Лунь И ненадолго задумался, а затем ответил:

– Дорогой сосед, с вечера устрой себе мягкое ложе и укройся потеплее. Посмотри этот сон до конца.

На следующее утро свирепый разбойник вновь посетил хижину мудреца Лунь И. Плоское жёлтое лицо Бана лоснилось от счастья.

– Он опять приходил ночью, этот палач Ли Хо, – сообщил мудрецу разбойник. – И ушёл вместе со своим мечом. Зачем мне меч?! Я забрал у него только деньги и богатую одежду.

Однажды свирепый разбойник Бан возвращался домой с богатой добычей.

На лесной тропинке из кустов навстречу Бану вышел незнакомый юноша и, показав кинжал, отнял у несчастного все деньги, раздел его до нитки и в придачу прихватил нож.

– Деньги что! – жаловался соседям свирепый разбойник Баи. – Но отнять нож?! Какое падение нравов!

Однажды свирепый разбойник Бан подстерёг на лесной тропинке богато одетого путника.

Баи вышел из-за кустов и с печальным видом приветствовал незнакомца:

– Добрый человек, мне так не хотелось бы огорчить тебя рассказом о моих бедах…

Вид у Бана был такой несчастный и жалкий, что богач, окинув разбойника быстрым взглядом, даже не остановился. Он лишь высокомерно заметил:

– Мне нет дела до чужих несчастий!

Незнакомец продолжил свой путь, а Бан поплёлся за ним, не отставая ни на шаг и поминутно горько вздыхая.

Наконец Бан решил возобновить разговор:

– Между тем, сегодня уже двадцать пять человек обещали побить меня толстой бамбуковой палкой…