Памела Трэверс - Мэри Поппинс открывает дверь Страница 12

— Ни в чем нельзя быть уверенным до конца в этом мире. До свидания.

Она скользнула в дверь и пошла вниз по дворцовым ступеням.

На лужайке она увидела Рыжую Корову, которая любовалась своим отражением в небольшом пруду.

— Кто ты? — спросила она, когда Кошка проходила мимо.

— Я Кошка, которая смотрела на Короля, — ответила Кошка.

— А я, — тряхнула головой Корова, — я Корова, которая перепрыгнула через Луну

— Действительно? — удивилась Кошка. — А зачем?

Корова раскрыла рот. Никто раньше не задавал ей такого вопроса. Она вдруг подумала, что и впрямь зря это делала.

— Если хорошенько поразмыслить, — грустно сказала она, — то я не знаю, зачем.

И Корова понуро пошла прочь, думая о своей злосчастной судьбе.

В саду, на дорожке, большая серая птица шумно хлопала крыльями.

— Я Курица, которая несет золотые яйца! — прокудахтала она.

— Неужели? — спросила Кошка. — А где же твои цыплята?

— Цыплята? — обернулась Курица и побледнела. — Ой, у меня и правда нет цыплят! Так вот чего мне всегда не хватало!

И она побежала скорее делать гнездо и откладывать простое яичко.

Плюх! Что-то зеленое шлепнулось на дорожку прямо перед Кошкой.

— Я мистер Квак! — гордо заявил новый знакомый. — Я собрался в гости! К Мышке!

— О, у вас серьезные намерения? — спросила Кошка.

— Как это?

— Ну, ведь вы собираетесь жениться?

— Э-э-э, ну… то есть… в общем, нет.

— Тогда лучше вам посидеть дома. С мамой, — усмехнулась Кошка. — А то поздние прогулки могут плохо закончиться!

И, прежде чем мистер Квак успел что-либо ответить, она прошла мимо. Она шла по садовой дорожке, и ее усы слегка подрагивали на ветру, а зелено-голубое ожерелье блестело на солнце.

Скоро Кошка вышла за городские ворота и скрылась из виду. Но все, кто встретился с ней, были счастливы. Корова, Курица и Лягушка от того, что перестали заниматься чепухой, придворные — от того, что теперь могли по вечерам плясать под скрипки и пить вино из украшенных цветами кубков, Король — потому, что больше ни о чем не думал. Королева была счастлива потому, что был счастлив Король. Маленький Паж тоже был счастлив, так как теперь мог сколько угодно переливать чернила из бутылки в чернильницы и обратно — ведь теперь они никому не были нужны.

Но счастливей всех был все же старый Премьер-Министр. Знаете, что он сделал?

Он издал Указ, в котором говорилось, что Король приказывает по всей стране всем своим подданным устроить большой пир, что он приказывает танцевать и петь, смеяться и кататься на каруселях, водить на лужайках хороводы и быть ласковыми и вежливыми друг с другом. А кто нарушит этот Указ, тому Король тут же отрубит голову.

Сделав это, Премьер-Министр решил, что достаточно потрудился за свою жизнь, и провел остаток дней, сидя на солнышке в кресле-качалке, обмахиваясь листом пальмы и не делая ровным счетом ничего.

А Кошка отправилась бродить по свету. Она бродит по дорогам в зелено-голубом ожерелье Королевы и заглядывает людям в глаза. И все, кто встречается с ней, — Король ли, вельможа, простой человек — все застывают на месте, ненадолго, всего на какую-то долю секунды, потому что увидеть, кто ты есть на самом деле, можно всего за какое-то мгновение…

Голос рассказчицы смолк. Свет дня тихо угасал за окном. В Детской не слышалось ни звука, кроме однообразного тиканья часов.

Затем, внезапно очнувшись, Мэри Поппинс повернулась к ребятам и сердито фыркнула:

— Интересно знать, почему это вы до сих пор не в постелях? Кажется, совсем недавно ты умирал от зубной боли, Майкл Бэнкс! И нечего на меня таращиться, Джейн! Я не дрессированный медведь!

Мэри Поппинс взяла с колен клубок и снова стала такой, как всегда.

Майкл завизжал и бросился на постель. Но Джейн не двигалась.

— Интересно, а кто я на самом деле? — тихо спросила она, обращаясь отчасти к себе, а отчасти к Майклу.

— Я-то знаю, кто я! — уверенно заявил Майкл. — Я Майкл Бэнкс, Вишневая улица, семнадцать. И ни у какой Кошки не надо ничего спрашивать!

— Ему вообще ни о чем ни у кого не надо спрашивать, — презрительно усмехнулась Мэри Поппинс. — Он ведь у нас Мистер Всезнайка!

— Как только она вернется, — проговорила Джейн, — я обязательно посмотрю ей в глаза!

— Посмотри лучше на свое черное лицо и умойся перед ужином! — фыркнула Мэри Поппинс.

— А может, она не вернется! — предположил Майкл. «Ведь Кошка, которая смотрела на Короля, — подумал он, — вряд ли захочет провести всю свою жизнь, сидя на каминной полке!»

— Конечно, придет! — возмутилась Джейн. — Правда, Мэри Поппинс?

— Откуда я знаю? — фыркнула Мэри Поппинс. — Я не библиотека!

— Но ведь Кошку подарили Майклу… — начала было спорить Джейн, как вдруг снизу раздался голос миссис Бэнкс:

— Мэри Поппинс! Не могли бы вы спуститься на минутку?

Дети вопросительно переглянулись. Голос мамы звучал очень испуганно.

Мэри Поппинс поспешила вниз. Отбросив в сторону одеяло, Майкл вместе с Джейн прокрался на лестницу.

В прихожей, на стуле, обессилено сидел мистер Бэнкс. Перепуганная миссис Бэнкс то тормошила его за плечи, то брызгала ему в лицо из стакана водой.

— Кажется, он перенес какое-то потрясение! — объяснила она Мэри Поппинс. — Джордж, ты можешь внятно сказать, что случилось? В чем дело?

Мистер Бэнкс поднял бледное лицо.

— Нервы не выдержали, вот в чем дело! Я переутомился. У меня галлюцинации.

— Какие галлюцинации? — не поняла миссис Бэнкс.

Мистер Бэнкс отпил глоток воды.

— Только я дошел до конца улицы, как вдруг… — с содроганием мистер Бэнкс закрыл глаза. — Я увидел его прямо у наших ворот!

— Да кого «его»? — закричала миссис Бэнкс.

— Белый. Похож на леопарда. И весь мех усеян незабудками. А когда я подошел к воротам, он посмотрел на меня. Прямо в глаза! Потом говорит: «Добрый вечер, Бэнкс!» — и убежал по дорожке.

— Но… — хотела возразить миссис Бэнкс, но мистер Бэнкс поднял руку.

— Я знаю все, что ты хочешь сказать. Все леопарды сидят в Зоопарке, и у них на шерсти не бывает незабудок. Я сам это прекрасно знаю! Выходит, что я опасно болен! Необходимо немедленно послать за доктором Симпсоном.

Миссис Бэнкс бросилась к телефону.

И тут сверху донеслись какие-то непонятные всхлипывания.

— Что там у вас случилось? — спросил мистер Бэнкс слабым голосом.

Но Джейн с Майклом не отвечали. Они буквально покатывались со смеху. Они подпрыгивали на месте, падали на пол, задыхаясь от распиравшего их хохота.

В это время, как раз когда мистер Бэнкс описывал, что с ним произошло, белая тень скользнула в окно Детской. Мягко спрыгнув с подоконника на пол, она бесшумно взобралась на каминную полку. Там она села, обернув хвост вокруг лап, прижав уши, вся усыпанная зелеными и голубыми цветами… А таинственный взгляд фарфоровой кошки Майкла, казалось, был устремлен куда-то вдаль…

— Таких бесчувственных, бессердечных детей я еще не видел! — сказал мистер Бэнкс, обиженно глядя на ребят.

Но его слова рассмешили их еще больше. Они вопили, визжали — в общем помирали со смеху, пока Мэри Поппинс не повернулась и не взглянула на них.

Тут же наступила тишина. Не было слышно ни звука. Впрочем, от такого взгляда кому угодно стало бы не до смеха!

Глава четвертая. Мраморный мальчик

— И не забудь купить мне вечернюю газету! — напомнила миссис Бэнкс, вручая Джейн два пенса и целуя ее на прощание.

Майкл выжидательно посмотрел на маму.

— И это все, что ты нам дашь? — спросил он. — А вдруг нам повстречается Мороженщик?

— Ну, хорошо, — сказала нерешительно миссис Бэнкс. — Вот еще шесть пенсов. Но, по-моему, дети, мы вас слишком балуем! Когда я была маленькой девочкой, я не ела мороженое каждый день!

Майкл удивленно уставился на нее. Он просто не мог поверить, что она когда-то была маленькой девочкой. Миссис Джордж Бэнкс в коротенькой юбочке и с косичками, перевязанными ленточками? Невозможно!

— Ну, может быть, — рассудительно заметил Майкл, — ты его не заслуживала?

И он поскорее спрятал монету в карман своей матросской рубашки.

— На мороженое хватит и четырех пенсов, — сказала Джейн. — Давай на оставшиеся два купим книжку со смешными картинками!

— Будь добра, уйди с дороги! — раздался у нее за спиной знакомый голос.

Подтянутая и аккуратная, будто только что сошла с модной картинки, по лестнице спускалась Мэри Поппинс с Аннабелой на руках. Уложив ее в коляску, она направилась к выходу.

— А ну, живо — марш в Парк! — фыркнула она. — И не копаться!

Джейн и Майкл заспешили по садовой дорожке. Следом поспевали Близнецы. Солнце раскинулось над Вишневой улицей, словно огромный сияющий зонтик. Дрозды и пеночки пели на ветках деревьев. На углу Адмирал Бум прилежно подстригал свой газон.