Якоб Гримм - Сказки для самых храбрых Страница 12

Проснувшись, он решил наяву последовать указанию, полученному в сновидении, вышел за ворота и первого встречного зазвал к себе в кумовья.

Незнакомец подарил ему при этом склянку воды и сказал:

— Эта водичка не простая; ею ты можешь лечить всякие болезни, только всегда смотри, где у больного смерть стоит: если стоит в головах, смело давай больному хлебнуть этой водицы, и он выздоровеет, а если у больного смерть стоит в ногах, то все труды будут напрасными — он все равно помрет.

И вот, с тех пор этот бедняк всегда мог с уверенностью сказать, можно ли больного спасти или нет, и прославился он своим искусным врачеванием и стал зарабатывать много денег.

Однажды его позвали к королевскому ребенку. Как только он вошел в его комнату, сразу увидел, что смерть стоит в головах у ребенка, и вылечил его своей водицей. А в другой раз он увидел смерть в ногах, и ребенок должен был умереть.

Вот вздумалось бедняку однажды посетить своего кума и рассказать ему, как успешно он лечит его водицей.

Когда же он пришел к куму в дом, то все показалось ему чрезвычайно странным.

На первой площадке лестницы он увидел, что метла с лопатой ссорятся и дерутся.

Он спросил у них:

— Где тут живет мой кум?

Метла ответила:

— Лестницей выше!

Взойдя на вторую площадку, он на ней увидел множество отрубленных пальцев.

Он спросил у них:

— Не здесь ли живет мой кум?

— Лестницей выше! — ответил один из пальцев.

На третьей площадке он увидел кучу мертвых голов, которые опять-таки указали ему, что следует взойти еще на одну лестницу.

На четвертой площадке он увидел на огне сковороду с рыбами, которые сами себя поджаривали. Они также сказали ему:

— Лестницей выше!

И вот, поднявшись на пятую площадку, он очутился перед дверью в комнату, заглянул в замочную скважину и увидел своего кума, а у кума на голове — рога большие-пребольшие.

Отворил он дверь, вошел, а кум поскорее улегся в постель, да и прикрылся с головой.

Тогда сказал бедняк куму:

— Ну, куманек! Тут у вас в доме все что-то очень мудрено! Взошел я на первую площадку и вижу: ссорятся на ней лопата с метлой, да так и наскакивают друг на друга!

— Какой же ты близорукий! — ответил ему кум. — Да ведь это слуга со служанкой между собой калякали…

— Ну, а вот на другой-то площадке увидел я отрубленные пальцы.

— Э-э, какой же ты глупый! Да ведь это были вовсе не пальцы, а корни козелка!

— А вот еще на третьей-то площадке лежала целая куча голов.

— Экий дурень! Да это же не головы, а кочны капусты!

— Ну, а на четвертой рыбы лежали на сковороде и сами себя поджаривали.

Чуть только он это сказал, рыбы сами явились в комнату и поднесли себя куму.

— Да, вот еще, куманек: как поднялся я на пятую площадку, так глянул сквозь замочную скважину в двери и увидел вас, и на голове у вас рога были большие-пребольшие.

— Ну, это уж неправда! — рассердился кум, и бедняку вдруг стало так страшно, что он от кума бегом пустился с лестницы, и кабы не убежал, так еще Бог знает, как бы ему от кума досталось.

Диковинная птица

Некогда жил на свете такой волшебник, который принимал на себя образ бедняка нищего, ходил от дома к дому, как бы милостыню просил, а при этом похищал красивых девушек. Никто не знал, куда они исчезали, потому что никто их потом уж не видывал. Однажды явился он перед домом человека, у которого были три дочки-красавицы. На вид волшебник казался жалким нищим, и за спиной у него был привязан большой короб, словно бы он собирал подаяние. Он попросил вынести ему чего-нибудь поесть, и, когда старшая дочка к нему вышла, чтобы подать ему кусок хлеба, он только прикоснулся к ней — и она тут же очутилась в его коробе.

Затем он поспешно удалился и зашагал со своей ношей к дремучему лесу, где у него был построен дом в самой чаще.

В доме этом все было очень роскошно, и волшебник дал красавице все, чего только можно пожелать. Он сказал:

— Сокровище мое, тебе у меня полюбится: у тебя здесь под рукой все, чего твоей душеньке угодно.

А затем, по прошествии двух дней, он ей заявил:

— Мне надо на время уехать и тебя здесь оставить одну. Вот тебе ключи от всего дома, и всюду ты можешь ходить, все осматривать. Не заглядывай только в одну комнату, которая отпирается вот этим маленьким ключиком. Я это тебе запрещаю под страхом смерти.

При этом он дал ей еще яйцо и сказал:

— Это яйцо сохрани мне и лучше уж постоянно носи его при себе. Знай: если оно потеряется, это приведет к большому несчастью.

Девушка взяла и ключи, и яйцо, пообещав все исполнить как следует. Когда волшебник уехал, красавица пошла по всему дому и обошла его снизу доверху, все в нем осмотрела. Все покои в нем блистали серебром и золотом, и ей показалось, что она никогда еще не видела такого великолепия.

Наконец пришла она и к запретной двери, хотела пройти мимо нее, но любопытство не давало ей покоя. Осмотрела она ключик, видит: он ничем от других ключей не отличается, сунула его в скважинку и чуть только повернула — дверь распахнулась настежь. И что же она увидела, войдя в тот запретный покой? Посреди него стоял огромный таз, полный крови, и в нем лежали тела людей, разрубленные на части, а рядом с тазом поставлена была деревянная колода, около которой лежал блестящий топор.

Увидев все это, девушка так перепугалась, что выронила яйцо из руки прямо в этот таз. Она его из таза вытащила и стала кровь с него стирать, но тщетно старалась: кровь на нем через минуту выступала вновь. Как она ни терла, как ни скоблила — уничтожить кровавые пятна на яйце она не смогла.

Вскоре вернулся волшебник из своей поездки и прежде всего хватился ключа от запретной двери и яйца.

Красавица подала ему то и другое, но руки ее при этом дрожали, и волшебник по кровавым пятнам тотчас угадал, что она побывала в запретном покое.

— Так как ты против моей воли побывала в этом покое, — сказал он, — то теперь против своей воли должна направиться туда же! Прощайся с жизнью!

Он сбил ее с ног, за волосы потащил в страшный покой, отсек ей голову топором, а все тело ее изрубил на куски, так что кровь стала стекать в таз. Потом и все куски ее тела побросал в тот же таз.

— Ну, теперь пойду добывать вторую дочь-красавицу, — сказал волшебник и опять в образе нищего пошел к тому же дому и стал просить милостыню.

И вторая дочка вынесла ему кусок хлеба, и вторую он похитил, одним прикосновением заставив ее очутиться в своем коробе. И с ней случилось все точно так же, как и со старшей сестрой: она тоже, поддавшись любопытству, отворила кровавый запретный покой, заглянула в него и по возвращении волшебника домой поплатилась жизнью за свое любопытство.

После этого волшебник отправился за третьей дочкой, которая была и поумнее, и похитрее сестер. Когда он отдал ей ключи и яйцо, а сам уехал, она сначала тщательно припрятала яйцо, затем осмотрела дом и, наконец, зашла в запретный покой.

Ах, что она там увидела! Обе ее милые сестрицы лежали в тазу убитые и разрубленные на части. Но девушка, не растерявшись, собрала все разрозненные части их тел и сложила их как следует: и головы, и руки, и ноги, и туловища — все на свое место. Как только она все сложила, все срослось по-прежнему, и обе девушки открыли глаза и снова ожили. Очень все они обрадовались этому — начали целоваться и миловаться.

Вернувшись, волшебник потребовал тотчас ключи и яйцо. Увидев, что на яйце нет никаких следов крови, он сказал:

— Ты выдержала испытание, тебя и возьму я за себя замуж.

С этой минуты уже он потерял над ней всякую власть и должен был выполнять все ее требования.

— Ладно, — сказала она, — но прежде ты отнесешь моим родителям полнешенек короб золота, и отнесешь его сам на спине, а я тем временем тут все подготовлю к свадьбе.

Девушка побежала к своим сестрам, которых припрятала в маленькой каморочке, и сказала им:

— Настало время вас спасти: этот злодей должен будет вас отнести домой, но, как только вы к дому прибудете, тотчас высылайте мне помощь.

Она их обеих посадила в короб и засыпала сверху золотом так, что их и видно не стало, потом призвала волшебника и сказала:

— Ну, теперь неси короб, но смотри, в пути не останавливайся и не отдыхай — я буду за тобой из моего окошечка следить.

Волшебник взвалил короб на спину и потащился с ним по дороге, но короб был таким тяжелым, что у него пот градом катился со лба. Вот он и присел было, и хотел немного отдохнуть, но тотчас же одна из красавиц в коробе закричала:

— Я смотрю в свое окошечко и вижу, что ты отдыхаешь! Ступай сейчас же дальше!

Он подумал, что это его невеста ему кричит, и поплелся дальше.