Веркор - Сказки для горчичников Страница 12

— Нет, но он злодей.

И паж поведал всю историю — про храброго рыцаря, победившего Страх-о-семи-головах, и попавшего в плен разбойникам Оттфрида, и про помолвку Оттфрида с принцессой, и про отчаяние, в котором теперь пребывает Зербина.

— Постой! — воскликнул Людовик. — Расскажи-ка мне про этого рыцаря. Он был на белой лошади?

— На белой, — подтвердил Эльясен.

— С бронзовым щитом и в доспехах? В красном плаще?

— Точно! Откуда ты знаешь? — изумился паж.

— Это же мой брат! Мой брат Альберик! — закричал Людовик.

И он заставил пажа изумиться еще больше, рассказав, как в поисках пропавшего брата Ульрик попал в руки Великана-без-сердца, и как, ища следы обоих братьев, ему, Людовику, удалось избавить страну от свирепого владельца замка Ужасье, а самого Великана — от тяготившей его жизни.

— Теперь, — закончил он, — нам осталось разыскать и спасти нашего старшего брата. Но как?

Покуда они обсуждали все мыслимые и немыслимые способы освобождения Альберика, на другом конце стола Ульрик и принцесса Зербина о чем-то беседовали вполголоса, чтобы коварный Оттфрид не мог их подслушать, и эта беседа была не менее пылкой, чем разговор Людовика с Эльясеном.

Еще в начале ужина Ульрик удивился и даже немного огорчился: несмотря на то, что его прекрасная соседка пыталась быть с ним любезной, как того требовали учтивость и хороший тон, она время от времени погружалась в глубокую печаль и тяжко вздыхала. В конце концов, Ульрик не выдержал и спросил, почему она так грустит.

— Ах, — прошептала принцесса, — извините меня за то, что я не могу скрыть скорби, но вы так похожи!

— На кого? — удивился Ульрик.

— На одного отважного рыцаря, который спас органдских девушек и прежде всего меня от ужасной смерти в лапах Страха-о-семи-головах.

И принцесса поведала ему обо всем, что приключилось в Органде, о помолвке с Оттфридом, о свадьбе, срок которой уже совсем близок, и о своей уверенности в том, что славный рыцарь жив. Едва она закончила, Ульрик чуть не задохнулся от радости:

— Принцесса! Вы говорите о моем брате Альберике!

И он рассказал Зербине все то, что в это время рассказывал Людовик юному пажу. Однако вероломный Оттфрид не сводил с Ульрика пристального взгляда и все больше и больше хмурил свою единственную бровь: он подозревал недоброе и силился понять, о чем так дружески беседуют его невеста и юнец, лицо которого — Оттфрид был в этом уверен! — кого-то ему напоминает.

— Не грустите, принцесса! — шептал Ульрик ей на ухо. — Альберик будет с вами: мы с братом спасем его!

— И вам уже известно, как вы это сделаете?

— Нет еще, но все вместе мы, в конце концов, что-нибудь придумаем.

— Ах, — воскликнула принцесса, — как бы я хотела, чтобы все так и было!.. Вы знаете, — добавила она, вновь опечалясь, — судьба просто ожесточилась на меня: недавно я потеряла мою лучшую подругу, Бландину.

— Ее тоже убило чудовище?

— Нет, однажды во время охоты на лис она утонула в болоте… Ах, если бы все было по-другому, вы могли бы жениться на ней, и мы бы зажили все вместе в нашем дворце… Впрочем, что мечтать попусту, — спохватилась принцесса, — от этого становится еще грустней… Улыбнемся же, Оттфрид смотрит на нас!

И они стали весело болтать о погоде, пока пир не кончился, и все разошлись по домам — кто в замок, кто в город. Едва огни во дворце погасли, Зербина прокралась к отцу, и вслед за ними в комнате герцога собрались в тайне от всех Ульрик, Людовик и юный паж Эльясен.

Когда все пятеро поведали друг другу, в чем суть да дело, Ульрик предложил: он вернется в лес, а герцог повелит через герольдов — так, чтобы и Оттфрид об этом узнал, — что улицы во всех городах должны быть украшены флагами в честь вестника, несущего ключ от кладовых замка Ужасье.

Без сомнения, Оттфрид, услышав эту новость, устроит засаду, попытается похитить ключ и присвоить сокровища. Можно не сомневаться, что разбойники схватят Ульрика и отведут его в то логово, куда уже брошен Альберик. Людовик же тем временем проследит за ним. И когда будет известно, где находятся узники, останется только послать за воинами герцога и освободить братьев.

Но герцог печально покачал головой. Он повторил, что Оттфрида и его шайку теперь почитает весь Органд и прежде всего гвардия и военоначальники, как героев-победителей Страха-о-семи-головах, и что никто не подчинится, если герцог обвинит их в чем-либо и прикажет схватить. В унылой тишине, которая последовала за этими словами, заговорил Людовик. Нет, вместо Ульрика он сам отдастся в руки разбойникам. Так будет куда лучше: он еще совсем юн, и те не станут его опасаться, как взрослого Ульрика. А Ульрик, проследив за ними, возьмет в Органде наемных солдат, и с этим отрядом, а не с герцогской гвардией освободит братьев.

Но тут возразил юный паж: уже если кому и становиться узником, сказал он, то не Ульрику или Людовику, а ему самому, Эльясену. Ведь все случилось по его вине! Это он должен был сразиться с чудищем, но струсил и убежал. И, чтобы искупить вину, он попросил герцога разрешить ему отправиться в лес.

Герцог согласился. Однако Людовик не рискнул отпустить своего нового друга одного, и на следующее утро они вдвоем оседлали лошадей. А по всему герцогству разошлись герольды, оповещая народ о скором прибытии вестников с ключами от кладовых Великана-без-сердца. Говоря по правде, Людовик вез с собой ключ, в точности похожий на тот, что завещал ему хозяин замка Ужасье: один из дворцовых умельцев сделал за ночь его копию. У нее, впрочем, был небольшой изъян — в бородке ключа не хватало одного маленького зубчика. Ключ мог легко поворачиваться в замке, но открыть его не мог. Оттфрид — упрямец и будет долго пытаться проникнуть в кладовые с этим поддельным ключом… Время будет выиграно!

Как надеялись — так и случилось. Едва Людовик и паж выехали из лесу, их окружила шайка Оттфрида. Друзей обыскали и отобрали ключ. Оттфрид, прихватив несколько злоумышленников, поскакал к замку Ужасье; остальные, связав пленников, потащили их к разрушенному замку, куда до того привели Альберика.

Ульрик следил за ними издали, его никто не заметил.

К вечеру все были на своих местах. Ульрик вернулся в Органд, а Людовика с Эльясеном бросили в подземелье. Там в углу, на соломе, спал Альберик. Друзья не будили его, пока шаги разбойников не стихли за дверью, и когда, наконец, братья обнялись после разлуки, трое пленников поведали друг другу обо всем. Когда же Людовик дошел до той хитрости, которую они придумали ночью в комнате герцога, Альберик побледнел и воскликнул:

— Нет! Это невозможно!

— Почему? — встревожился Людовик.

— Нет! Невозможно! — повторил его брат, хватаясь за голову. — Как предупредить Ульрика? Как ему сообщить?

— Что?

— Если он вернется сюда после захода солнца, он погиб!

— Что же здесь творится?

— Ты видел, — сказал Альберик, — замок разрушен. Но глубокий ров вокруг него еще полон. Стоячая вода в нем так ядовита, что никто не может в ней жить. И все же… Все же одно существо там есть: это женщина с хвостом змеи! Днем она прячется в камнях и камышах, но едва зайдет солнце, она начинает петь. Голос ее так сладок и манящ, что никто не может устоять: любой, заслышав песню, теряет рассудок, идет прямо ко рву и, отравленный испарениями, падает в воду! Вот почему по вечерам я счастлив, что связан. Впрочем, и мои стражники под вечер привязываются веревкой один к другому, чтобы колдовской голос Женщины-змеи не погубил их. Из-за нее они не боятся внезапного нападения: кто бы ни подкрался к замку, он будет тотчас пленен прекрасным пением и сгинет в черном омуте! Мои сторожа утверждают, что Женщина-змея пожирает тех, кого завлекает в ров, — никто никогда их больше не видел.

— Как же предупредить наших друзей? — ужаснулся Эльясен.

Зашло солнце, но ответа на этот вопрос не было.

А пока что Ульрик, ни о чем не догадываясь, приближался к руинам старого замка вместе с небольшим отрядом, который он без труда набрал во дворце: все пажи, восхищенные самоотверженностью Эльясена, добровольно согласились выручить друга из беды.

В окрестностях замка дорога шла мимо небольшого пруда. Над водой плыла жалобная песня:

Прохожий постой,На берег пустой,Приди, отзовись па беду…

Ульрик вовсе не собирался останавливаться — он спешил на помощь братьям! Но голос продолжал:

Найдется ли тот,Кто сможет, спасет,Отыщет бедняжку в пруду?

Такой отчаянный призыв о помощи остановил Ульрика. Он подошел к самому берегу и стал всматриваться в воду — на листе водяной лилии сидела маленькая зеленая грустная лягушечка!

— Неужели это ты звала? — удивился Ульрик.