Владимир Голубев - Лесовик и Метелица Страница 12

Только поздно вечером они остановились у небольшого озера. Вокруг цвела медуница, трещали кузнечики. Лесовик впервые в жизни вдыхал разогретый за день пахучий луговой воздух. Пряный дух казался вкуснее мёда, и у Муси даже мелькнула мысль переселиться в здешние края, но он вспомнил родные сосны – ему стало не по себе из-за минутной причуды.

Они расположились под старыми ивами. Муся колдовал с ужином, а Гмыз пас уставших лошадок. Болотник спустился к заросшему берегу за камышом для ночевки.

До Лысой горы оставалось ещё несколько дней пути, поэтому, как только стемнело, все трое завалились спать: Гмыз под телегой, а Болотник и Муся на ней.

– Кто-то обещал, что к вечеру мы окажемся у, как там её, Лысой горы, – перекрикивая лягушек, сказал лесовик. – Я никогда не видел гор! Как вы думаете, какая она, высокая или не очень?

– Не знаю, – нехотя ответил Болотник, – я тоже их не видел, откуда у нас в болоте горы? Ну, а насчёт времени в пути, не знаю, что-то на меня нахлынуло, я так и сказал.

– Хорошо бы на тебя храбрость почаще находила, – пожелал болотному Гмыз и стал готовить постель.

Лесовик посмотрел на говорившего и поразился унылому выражению его лица.

– Я собственными глазами видел вблизи настоящие горы со снежными шапками! – громко сказал Гмыз. – Они опасные.

– Везёт тебе… – восхищённо произнёс лесовик. – Я кроме наших глухих лесов ничего не видел. Даже поля и луга старался обходить стороной, там мне становится неуютно.

– А меня в лесу трясёт. За каждым кустом чую волка или медведя. У нас-то в степи привольно, вокруг всё далеко-далеко видно.

– Давайте спать! – недовольно буркнул Болотник. – Ещё наболтаетесь вволю.

Тёплая июньская ночь быстро укрыла путников до самого утра. Разговоры утихли, но сычиный свист ещё долго не давал уснуть путешественникам. Муся без сна крутился на камышовом ложе, тоска зелёная оставила его в покое только к рассвету.

Глава 3

Когда лесовик открыл глаза, Болотника рядом не было, а Гмыз погнал лошадей на водопой.

Муся развёл костёр, чтобы вскипятить воду. Болотник всё ещё не показывался, в воздухе чувствовалась какая-то горчинка. Лесовик не сводил глаз с зарослей, словно каждую секунду ожидал нападения. Через полчаса лошади были запряжены в телегу, но любитель болота и русалок так и не показался. Наконец-то осознав, что что-то произошло, Гмыз и Муся стали обследовать заросли около поляны.

– Болотник, ау! – кричал Муся. – Мы уже проснулись и собрались в дорогу, выходи! Ау, ау, ты где?

Гмыз возвратился и поведал, что тоже не видел болотного. Лесовик опять принялся звать пропавшего.

– Не кричи, – шёпотом взмолился Гмыз. – Вдруг они рядом…

– Кто они? – спросил лесовик, но на всякий случай стал говорить тихо. – Про кого ты говоришь?

– Ну, они, то есть настоящие враги, что выкрали беднягу Болотника… – пояснил Гмыз, продолжая осматриваться по сторонам.

– Надо его искать.

– Нет, нам самим надо скорее спасаться… то бишь убегать от сюда, – испуганно ответил Гмыз.

– Постой, но мы не может бросить здесь Болотника одного! – возмутился Муся.

– Но его нет, возможно, ночью он удрал на своё Бурое болото, – предположил Гмыз.

– Не может быть! – не поверил лесовик.

– Теперь я понимаю, что ты был прав, когда говорил, что клад нам не нужен. Жадность меня чуть не сгубила! Но теперь решено: мы уходим обратно.

– Послушай, Гмыз, мы не можем вот просто так убежать, это не по-лесному, не по-нашему. Разве ты не понимаешь: подло бросать товарища на произвол судьбы!

– Я не обучен таким словам! Я простой гмыз и хочу оставаться невредимым. Мы, гмызы, не живём, как вы, лесовики, по пятьсот лет, у нас короткий век, всего-то двести лет, а мне только семьдесят, я ещё молодой-зелёный и не хочу пропасть из-за малознакомого Болотника, который всё забывает, путает и вдобавок обманывает. Забыл, как он обещал за день добраться до горы?

– Погоди, но как ты вернёшься назад, если не умеешь плавать?

– Да мне не впервой, я переправлюсь через реку, держась за гривы моих лошадок.

– А телегу привяжешь к своим ногам? – съехидничал боровичок.

– Пусть она останется на этом берегу! Я не променяю жизнь на какую-то телегу, будь она трижды неладна!

– Тогда иди куда хочешь! – решительно сказал Муся и отвернулся, но выждав паузу, добавил: – Но если нам с Болотником суждено выжить и вернуться, то мы зайдём к тебе на хутор и расскажем гмызам, как ты смотался от нас в минуту опасности. Твои сородичи враз выставят тебя в мир людей, вот где ты помучаешься.

После этих слов лесовик взял с телеги свою котомку и направился в заросли искать пропавшего. Гмыз неожиданно остановил его:

– Ладно, не уйду, но можно обожду тебя здесь, около лошадок? А ты ищи, не спеши. У меня же нет шапки-невидимки, как у тебя. Я-то не скроюсь в случае опасности… Вдруг здесь рядом Баба-Яга, а…

– Здесь нет в помине никакой Бабы-Яги, – ответил Муся и улыбнулся, радуясь, что Гмыз всё-таки остаётся. – А потом, она не очень любит встречаться со мной!

– Мама говорит, что в каждой женщине есть Баба-Яга, просто в одной её через край, а в другой чуть-чуть…

– Вот это да!

– На далёком Степном хуторе маманя ждёт меня, – мечтательно проговорил Гмыз, глаза его впервые подобрели, и даже волосы цвета соломы стали меньше топорщиться в разные стороны.

– Будь здесь, дожидайся меня, а я поищу пока наше горе луковое, то есть болотное.

Муся принялся по кругу обходить окрестности поляны, надеясь обнаружить хоть какие-нибудь следы. С каждым разом он забирался всё дальше и дальше в густые заросли. Вскоре он услышал кряканье уток и догадался, что где-то рядом вода, и направился туда. Поскольку, где сырость и влага, глядишь, там и Болотник!

Продираясь сквозь заросли ивняка, Муся вышел к затянутому ряской озеру-старице. Прямо перед ним из осоки несколько уток свечками взлетели вверх. Осматривая берег, лесовик набрёл на тропинку, судя по следам от копыт, вытоптанную лошадью. Но имелось что-то малозаметное, отличавшее эти отпечатки от обычных, – слишком ровные края и отсутствие подков говорили о каком-то диковинном коне. Лесовик побрёл по тропинке, вертя головой в разные стороны и даже принюхиваясь к незнакомым запахам. Вскоре он заметил не менее таинственные знаки. Кто-то аккуратно срезал ветки, расчищая проход в густом ивняке.

Муся замер, раздумывая, идти вперёд или вернуться. «Хоть и страшно – пойду дальше», – подумал лесовик. И тут Мусю поразил каменный мостик через ручей. Он явно был сработан не конскими копытами. Лесовик предусмотрительно достал зелёный колпачок и надел его. В ту же секунду он исчез и дальше пробирался невидимым, но внимательные глаза могли проследить, как пригибается трава под неприметными ногами и чуть выше от земли ветки раздвигаются в разные стороны…

Оказавшись в самой глуши среди рухнувших стволов древних ив, лесовик оробел и решил отдохнуть, спрятавшись в пустую середину дерева. Но вместо покоя им овладел страх, который никак не удавалось пересилить. Невидимая стена ужаса перегораживала проход вперёд, заставляя, съёжившись, спрятаться в дереве среди гнилой трухи. Но, собравшись с силами, Муся взял себя в руки и сделал шаг.

Вдруг какая-то сила подтолкнула боровика вперёд, а после оторвала от земли. Он болтался над дорожкой в чьих-то руках, понимая, что существо сильнее и, главное, умнее его, коль смогло незаметно схватить невидимку. Муся от ужаса перестал сопротивляться непреодолимой силе…

– У! У-у-у-у… – лесовик заскулил, как щенок.

Сзади него раздался смешливый голос:

– Попалась на крючок славная добыча!

– Я не добыча! Я ищу пропавшего Болотника и никому не собирался причинять зла, – сказал Муся.

– Вот времена наступили, простым умом не одолеть, как лесовик с болотником сдружился, и с ними, кто бы вы подумали, ещё несносный гмыз? – спросил неведомый голос.

Выходило – незнакомец знал всё. Мусе ничего не оставалось, как, продолжая болтаться в воздухе, поведать о странном походе коротышек к Лысой горе. В эти тягостные минуты он больше всего жаждал почувствовать под ногами земную твердь.

– Крута гора, да жаль, миновать её нельзя, – как-то печально сказал незнакомец и умолк.

Вскоре хватка цепких рук ослабла, и Муся наконец-то оказался на земле. Обернувшись, он увидел крупное лицо с лошадиными ушами и вьющейся бородкой. Но тело незнакомца было как-то странно нанизано на коня, две пары копыт уверенно стояли на песке.

Когда лесовик немного отошёл от шока, ничего не оставалось, как спросить:

– Я – лесовик Муся, из соснового бора, что на той стороне реки, а вы кентавр?

– Да, я из древнего рода полканов, так здешние называют кентавров. Моё имя – Китоврас.

– Вы и есть тот самый знаменитый Китоврас, из учебника по нашей истории?

– Разумеется, нет, то был мой славный предок! Ну а я лишь слабая тень его громких побед и великих заслуг. Прадед царствовал в золотой короне: днём над людьми и волшебными народами, а ночью над дикими зверями. Много тысячелетий назад все жили счастливо, всем хватало земли, воздуха и воды. Да, много эпох минуло с тех пор, как родители мои оставили Лукорье. Здесь, в Заречье, мы обрели новую родину, наш дом теперь тут, в тихом месте на берегу реки.