Афганские сказки - сказки Народные Страница 12

— Доченька, там у ворот стоит всадник! Очень уж он похож на Шади-хана! Пойди-ка подай ему кальян.

Бибо бросилась к очагу, стала заправлять кальян. Хочет его разжечь, а горячие угли все время выпадают у нее из рук. Ведь не привыкли ее нежные пальцы к боли, к огню!

Не заметила девушка, как Шади осторожно вошел в комнату и остановился у двери. Лишь когда он тихонько запел, вздрогнула Бибо, услыхав нежный голос любимого. Шади ей пел:

Кальян ты разжигаешь для меня, Моя Бибо, И руки обжигаешь для меня, Моя Бибо, Оставь кальян и лучше оглянись, Моя Бибо, Твой взор светлее жаркого огня, Моя Бибо, Как прежде, ты прекрасна и нежна, Моя Бибо, И если ты своей любви верна, Моя Бибо, Пусть соловьи поют на и до утра, Моя Бибо, Мне радость встречи ныне суждена С моей Бибо!

Вскрикнув от радости, обернулась Бибо и ответила так:

Любимый мой, ты счастье мне принес! Но я тебе отвечу на вопрос: Взгляни, я разожгла тебе кальян, И он заправлен лепестками роз.

С этими словами шагнула Бибо вперед и прильнула к могучей груди своего возлюбленного.

Вечером радостный Шади-хан пришел в свой дом, и велико было счастье его матери, когда она увидела возвратившегося сына.

Он надел свои лучшие одежды и сел у окна, ожидал, когда же приведут к нему его невесту, красавицу Бибо.

Он прождал до полуночи, но Бибо так к нему и не привели.

Удивился и опечалился Шади, однако решил, что, может быть, не положено приводить к жениху невесту в первую ночь. Но сколько он себя ни успокаивал, на сердце у него было тяжело, — ведь он не выполнил просьбу друга!

Настало утро следующего дня. Приехал Вали Мухаммед и обрадовался еще больше, увидев, как сын его спит на своем палянге в родном доме.

Шади-хан услышал шаги отца и проснулся.

— Тень над головой моей, любимый отец мой! — сказал он. — Я ждал вчера всю ночь, когда приведут в дом мою невесту Бибо, а ее все нет и нет.

— Не печалься, сынок. Поверь мне, к вечеру придет к тебе Бибо и станет твоей женой.

И снова потянулись тягостные часы ожидания. Совсем извелся Шади, похудел за эти два дня. Вот уже спала дневная жара, солнце спряталось за острые вершины гор, а Бибо все нет.

И когда наступил вечер, Шади-хан нахмурил брови и сказал своему отцу:

— Прощай! Я сделал так, как ты мне велел; но видишь: все напрасно.

— Подожди еще, сынок! — взмолился отец. — Я сейчас сам побегу к Вали Мухаммеду и узнаю, в чем дело. Он ведь обещал мне выдать Бибо за тебя.

Но Шади-хан был непреклонен. Он оседлал коня, вскочил в седло и собрался уезжать. В это время во двор вбежала Бибо, схватила его за стремя и горько заплакала.

Шади сошел с лошади, склонился к возлюбленной, и она обвила его нежными руками, как лиана обвивает могучее дерево.

— Я на все согласна, любимый! Целуй меня сколько хочешь, только останься. Это мать задержала меня, потому что свадебный мой наряд еще не готов.

— Нет, Бибо, — грустно ответил Шади. — Два дня я ждал тебя, но больше ждать не могу. Просьба друга — священная просьба. А честь для афганца — дороже всего.

И как ни умоляла Бибо Шади-хана остаться, он так и не согласился.

Последний раз поцеловал он Бибо, вскочил на коня и умчался в темноту наступавшей ночи.

После долгих дней пути Шади добрался до богатого города Кветты. В этом городе жил брат Тадж Мухаммед-хана, Баз Мухаммед-хан. К нему-то в дом и приехал Шади.

— Здравствуй, Баз Мухаммед-хан! Пусть будут благословенны дни твоей жизни!

— Здравствуй, о Шади-хан, чья слава гремит повсюду! Зачем ты пожаловал в мой дом?

И Шади рассказал ему о том, что Тадж Мухаммед-хан забыл здесь важные документы. Баз Мухаммед-хан быстро нашел эти документы, вернулся к Шади и сказал ему так:

— Смертная будет мне обида, если ты уедешь, не погостив в моем дворце.

— Но ведь Тадж Мухаммед-хан ждет меня!

— Не великая важность, подождет лишний день. Зато я тебе дам потом таких горячих коней, что ты вдвое быстрее доберешься до Исфагана.

И пришлось Шади-хану остаться во дворце, погостить денек-другой.

А Баз Мухаммед-хан оставил Шади в своем дворце не без умысла. Были у него две красивые дочери, и мечтал он одну из них выдать за Шади.

Узнав об этом, Шади только грустно улыбнулся, потому что сердце его принадлежало Бибо. Только о ней одной он мечтал дни и ночи, о ней тосковал все сильнее и сильнее.

Наконец, распрощавшись с Баз Мухам мед-ханом, Шади отправился в Исфаган. Доехал он до маленького городка и там свалился с коня от усталости. А ночью у него началась лихорадка. Кое-как переспал он до утра, а на рассвете с трудом сел в седло и тронулся дальше.

По безлюдной дороге скакал Шади-хан, и в глазах у него то и дело появлялись зеленые круги. Но, сжав зубы до боли, он ехал все дальше и дальше.

Но скоро силы оставили его, и, не доезжая до Диларама, он свалился с коня. Долго лежал Шади без движения, пока, наконец, не пришел в себя. Огляделся Шади-хан, видит: кругом никого нет, только стоят у дороги какие-то древние развалины. Заполз туда Шади, лег на сырую землю и забылся.

Долго ли лежал он так, нет ли — неизвестно. Но когда очнулся, была уже ночь. Тихо вокруг, безлюдно. Лишь огромные крылья неведомых птиц грозно шуршат в ночном небе. Снова забылся Шади, а когда опять открыл глаза, был жаркий полдень. И снова кругом тишина. И ни одна душа не знает, что лежит он здесь больной и одинокий.

Почувствовал Шади-хан, что приходит его смертный час, и горько задумался над своей жизнью. А когда вспомнил про Бибо, слезы навернулись у него на глазах.

Наконец, на исходе четвертого дня услыхал он где-то поблизости цокот копыт. Из последних сил закричал Шади. Слышит: всадник остановился. Потом подошел и склонился над ним. Чуть слышно прошептал Шади-хан:

— Путник, сделай, как я прошу, и аллах пошлет тебе счастье в жизни.

— Слушаю тебя, о странник, — тихо ответил человек, потому что он видел, что говорит с умирающим.

— Скорее поезжай в Тальхак и скажи моей возлюбленной Бибо, где я и что со мной.

Приподнялся Шади-хан на локте, посмотрел на человека огромными глазами, полными боли, и спросил:

— Сделаешь, как я прошу?

Человек кивнул головой, вскочил на коня и помчался в Тальхак. Приехал он туда ночью, бросился к дому Бибо.

— Вставайте скорее, Шади-хан умирает у Диларама! Последние слова его были о тебе, Бибо.

Не одевшись, бросилась Бибо в сторону Диларама. Долго бежала она и, наконец, добралась до тех развалин, где лежал Шади. Она склонилась к нему, припала устами к его лицу и промолвила, заливаясь слезами:

— Любимый, что с тобой, ответь мне! Я готова жизнь отдать за один твой взгляд!

Тихо вздохнул Шади и прошептал:

— Прощай, любимая, прощай, Бибо! Больше мы никогда не увидимся. Поцелуй меня на прощанье.

Склонилась над ним Бибо и стала целовать его лицо. А когда она поднялась с земли, Шади-хан был уже мертв.

Как деревянная стояла Бибо над телом любимого, а потом опустилась на колени и закрыла ему глаза.

Тут прибежала и вся родня. Кинулись люди к Бибо, стали утешать рыдающую девушку, а она попросила их только об одном:

— Оставьте меня! Дайте мне побыть с моим возлюбленным хоть немного. А потом делайте, что хотите.

Родственники согласились и, тихонько ступая, вышли наружу.

Тогда Бибо легла рядом с Шади-ханом, прижалась к его лицу губами и укрылась покрывалом.