Феликс Кривин - Принцесса Грамматика или Потомки древнего глагола Страница 14

— А наперсток? Разве он не потому называется наперстком, что надевается на перст?

Перс призадумался. Действительно, положение: удалишь наперсток — придется удалять и перстни, и даже персты, потому что все они родственники.

— Может, удалишь ПЕРЧАТКИ? Сейчас уже довольно тепло…

— Еще что скажешь! — перс поплотнее натянул перчатки. — Забыла, что они родственники перстам?

— Я так и знала, что ты хочешь удалить меня, — опять заплакала наперсница.

Перс внимательно на нее посмотрел.

— Кстати, я до сих пор не знаю твоего происхождения. Я думал, ты называешься наперсницей потому, что твои чувства направлены на перса, но, может быть, они направлены на кого-то еще?

— Неужели ты не заметил? Я называюсь наперсницей потому, что ты прижимаешь меня к своим персям, то есть к своей груди. И буду так называться, пока меня прижимают к груди…

— Выходит, тебе все равно, кто тебя прижимает — перс или не перс? — вскричал перс. — Теперь я все понял! Это ты, ты чужая в нашем тексте! Всем чужая! И моим перстням, и моим перчаткам, и даже своему наперстку. И тебе они чужие!

— А тебе? Разве тебе они не чужие?

— Ты с ума сошла! Это же мои перстни! Мои перчатки! И даже наперсток, потому что это я тебе его подарил!

— Из шести слов четыре родственные: ПЕРСТЫ, ПЕРСТНИ, ПЕРЧАТКИ и НАПЕРСТОК. Остаются двое: я и ты.

— Как, я тоже?

— Мы с тобой… — Наперсница взяла перса за руку. — Милый, не держись за свои перстни и перчатки. Брось их, уйдем без ничего.

— Но мне будет холодно, — колебался перс.

— Нам будет тепло, ведь греют нас не перчатки. Нас греет друг, которого можно прижать к груди…

И они ушли вместе, перс и наперсница, ушли потому, что именно они оказались лишними в этом тексте. Но их было двое, и они прижимали друг друга к груди, поэтому им казалось, что лишние все остальные…

АНТОНИМЫ

Встретились Копченый с Моченым, разговорились.

— Ну, как там наш Свежий? Опять чего-то с Черствым не поделил?

— Да, Свежий Черствому не товарищ. Черствый считает, что Свежий у него отбивает хлеб… Между прочим, Теплый сначала поддерживал Свежего. Пока речь шла о хлебе.

— Теплый в любом хлебном деле на стороне Свежего, хотя и отдает Черствому должное за его многолетний опыт.

— Зато потом, когда Тухлый поднял вопрос об атмосфере в коллективе, Теплый вдруг обрушился на Свежего, обвинил его в том, что он охлаждает теплоту наших отношений. «Я синоним Свежего, — сказал Теплый, — пока дело идет о насущном хлебе. Но в отношении атмосферы — пусть он меня простит: тут я его антоним».

— Не поймешь этого Теплого: то он синоним, то антоним.

— Но самое интересное: когда речь зашла об атмосфере в коллективе, Свежего поддержал знаешь кто? Черствый!

— Он же был против него?

— Это пока речь шла о хлебе. А когда речь зашла об атмосфере, об отношении к товарищам… В этом отношении, между нами говоря, Черствый — синоним Холодного, а Холодный, между нами говоря, синоним Прохладного…

— А Прохладный — синоним Свежего?.. Ну и обстановка в нашем коллективе! Никогда не знаешь, кто тебе синоним, а кто антоним…

Посмотрел Моченый на Копченого, и Копченый на Моченого посмотрел. И разошлись по своим делам: один по моченым делам, другой — по копченым.

ПАРОНИМЫ

Это родственные слова, и не только потому, что вышли они из одного корня. Жизнь не разлучила их на суровых дорогах грамматики, и они и сейчас принадлежат к одной части речи или, на худой конец, имеют общие грамматические признаки, как это бывает у прилагательных и причастий.

Когда житейская суета воспринимается как жизненная необходимость, это, как говорится, дело житейское. И когда жизненная мудрость не поднимается выше житейского опыта, это тоже, как говорится, дело житейское…

Как много в жизни житейских дел! Пока переделаешь все житейские дела, на жизненно важные жизни не остается.

Обсуждение протекало вполне миролюбиво, но внезапно куда-то отлучилась буква Б…

Впоследствии она утверждала, что отлучилась случайно, однако все видели в этом скрытый умысел: ведь не могла же буква Б не знать, во что превратится без нее ОБСУЖДЕНИЕ!

Надеть можно что-то на кого-то, а одеть — кого-то во что-то. Кого одеть — всегда найдется, а вот что надеть — не всегда. Потому что одно наденешь — хочется другое надеть, другое наденешь — еще чего-то хочется…

Да, желаниям нашим предела нет, и что на себя ни надевай, всегда захочется надеть еще что-то… И мы ждем, и мы верим, что когда-нибудь нам удастся это надеть…

Что делать? От слова «одеть» происходит слово «одежда», а от слова «надеть»…

Если вы скажете, что «надежда», то ошибетесь, потому что надежда должна содержать что-то важное и значительное, а никак не стремление еще что-то на себя надеть…

Ну и порядки в этих гостях!

Вот приходят туфли: нарядные, праздничные, при полном параде. Их бы пригласить в комнату, чтоб они могли там блистать, — не блестеть, что для туфель естественно, а именно блистать в обществе, чтобы общество могло ими любоваться. Ради этого они проходят много кварталов, трясутся в городском транспорте, взбираются по лестницам на верхние этажи, и когда комната уже вот — сделай шаг, и ты в комнате, — им не дают сделать этот последний шаг: их оставляют за дверью, в прихожей.

А вместо них в комнату отправляются старые шлепанцы, которые не то что блистать, а элементарно блестеть не умеют.

Пошел невежда на базар продавать букву Д. Покупатель сразу нашелся.

— Эта буква, — говорит, — напоминает мне родные места. Заберешься вот на такую гору и стоишь выше всех. Очень я люблю стоять выше всех.

— Зачем? — спрашивает невежда. Такой простой вещи не может понять.

— Много будешь знать — скоро состаришься, — отвечает горец, хотя невежда, если по знаниям судить, не только не состарился, но почти на свет не родился. — Покупаю твою букву Д. Она мне поможет еще выше забраться.

Продал невежда букву и говорит:

— Чего стоишь? Проваливай!

Теперь-то, без буквы Д, он стал просто невежей.

— Ты, невежа! — сказал бывший горец, с купленной буквой — гордец. — Да ты знаешь, с кем разговариваешь?

А чего не знать-то? Это прежде, когда невежа невеждой был, он ничего не знал, а теперь он кое-чему научился. Выложил он все эти слова да еще вдобавок так ухватил гордеца за проданную букву, что осталась она у него в руках.

— Извините, — говорит, — я вас не потревожил?

Откуда ж ему знать, потревожил он или не потревожил, если он из невежи опять невеждой стал? Но извинился все-таки, потому что перестал быть невежей.

А бывший гордец, теперь снова горец, говорит:

— Ничего, у нас в горах и не такое случается… А букву эту оставьте себе, и денег не надо возвращать.

Умный горец правильно рассудил: лучше уж с невеждой дело иметь, чем с невежей.

ПИСЬМО К БИРЮЛЬКЕ

Вы до сих пор не поняли, что жизнь — не игра, что она относится к нам всерьез, даже когда мы относимся к ней легкомысленно. И вы соединили свою жизнь с глаголом ИГРАТЬ. Вы не хотели ДУМАТЬ В БИРЮЛЬКИ. Вы не хотели СТРАДАТЬ В БИРЮЛЬКИ. Вы хотели только ИГРАТЬ В БИРЮЛЬКИ. Не слишком ли затянулась ваша игра?

Когда-то вы говорили, что не понимаете НИ БЕЛЬМЕСА. Странная пара — НИ БЕЛЬМЕСА, — говорили вы. Вас удивляло, что красивый, звучный БЕЛЬМЕС, бывший, по слухам, у татар глаголом, а потом ставший у нас существительным, превратился вообще в ничто. Потому что без этой частицы НИ он просто-таки потерял способность употребляться.

А вы? Разве вы сами не сидите безвылазно в своем выражении, забыв обо всех словах, кроме своего единственного глагола? Весь огромный, необъятный мир слов вы свели к одному-единственному выражению, но ведь ИГРАТЬ В БИРЮЛЬКИ — вовсе не значит жить.

И хоть бы жили со своим глаголом так, как живут ТЮТЕЛЬКА В ТЮТЕЛЬКУ: одна без другой стараются не употребляться. Но ведь ваш глагол употребляется. Еще как употребляется! Одним он ИГРАЕТ НА РУКУ, другим ИГРАЕТ НА НЕРВАХ, там ИГРАЕТ В МОЛЧАНКУ, а где-то даже ИГРАЕТ С ОГНЕМ.

А с вами он ИГРАЕТ В БИРЮЛЬКИ. Вся ваша жизнь для него лишь одна из его многочисленных игр. На что вы себя тратите? И это в наше время, когда вокруг столько громких, красивых слов, столько выразительных выражений! А сколько мыслей невысказанных, для которых в языке не хватает слов! Они ждут вас, БИРЮЛЬКА, идите к ним! Идите к нам, мы вас ждем!

ТУРУСЫ, БАКЛУШИ, КУЛИЧКИ, ПОБЕГУШКИ… —

всего 89 подписей.

СТАРОСТЬ СЛОВА