Зденек Слабый - Три банана, или Пётр на сказочной планете Страница 14

— А у меня нет никакой шляпы, — возразил Пётр.

— Тогда не придерживайте, — миролюбиво сказал официант, открыл дверь и подтолкнул Петра.

Поток воздуха подхватил Петра и понёс его по узкому коридору, как пух одуванчика. Не успел мальчик опомниться, как он уже стоял на старинной улочке, освещённой белым светом карбидных фонариков.

— Где я? — закричал Пётр.

От одного из фонарей отделился здоровенный детина в тельняшке, со шрамом на правой щеке. Походкой вразвалку он подошёл к мальчику и сказал:

— На Сепелявой уличе.

— Как вы говорите? — засмеялся Пётр.

Моряк обиделся:

— Я не говорю, я сепелявлю. Сепелявить жначительно крашивее. Не правда ли? — Он с грозным видом встал против Петра и поднял руку со сжатым кулаком так, что на ней вздулся огромный бицепс с вытатуированным якорем.

Увидев этот кулак. Пётр робко согласился:

— Да, конечно.

— Тогда просепелявьте, — потребовал моряк.

— А что мне прошепелявить?

— Што хотите.

— Не мосете ли вы покажать мне вшю Сепелявую уличу? — спросил Пётр.

— Конешно, раж вы так крашиво сепелявите, — согласился моряк и опустил кулак, похожий на гигантский молот. — Посли шо мной!

Они шли по каменной мостовой. Моряк рассказывал;

— Сепелявая улича только для людей с крепкими нервами и тязёлыми кулаками. Ешли у ваш не крепкие нервы и не тязёлые кулаки, то лучсе шюда не ходите, пан… пан…

— Меня зовут Пётр, — забыл прошепелявить мальчик.

— Сепелявьте! — грозно приказал моряк.

— Меня жовут Пётр, — поправился мальчик.

— Хоросо, пан Пётр, — похвалил его моряк. — Шначала жайдём в решторан и выпьем по штаканчику.

— Но я не могу.

— Поцему?

— Ведь в решторан детям нельжя, — прошепелявил Пётр.

Моряк махнул кулаком так, что погас ближайший карбидный фонарь,

— У наш вшё по-другому. Посли. Они вошли в ресторан с надписью:

ШИШЛИ-МИШЛИ

За стойкой стоял гигантский официант. Он походил на официанта из кафе, откуда Пётр прилетел на Шепелявую улицу, но только был на две головы выше и намного плотнее.

— Цто вам угодно? — спросил он, улыбаясь, у моряка и Петра.

— Лимонаду, — сказал Пётр. Моряк и официант удивились.

— Этого у наш нет, — сконфужено признался официант. — Таких крепких напитков мы не дерзим. Мозет быть, вы хотите штаканчик молока или кефира? У наш ешть такзе превошходные шливки.

— Два штакана шливок! — загудел моряк низким голосом и ударил кулаком по стойке так, что зазвенели все стаканы.

У одного из столиков сидела девушка, лицо которой прикрывала зелёная вуаль.

Моряк, очевидно, был с ней знаком, потому что обратился к ней с приветствием;

— Привет, Наумофелия!

— Ждравштвуй, ижборождивший вше моря, — прошепелявила ему в ответ девушка под зелёной вуалью.

Петр прислушался внимательнее. Вот как! Hay преследует его и на Шепелявой улице! Она определённо боится, чтобы он не убежал из сна.

— Кто это? — спросил он моряка.

— Наумофелия? — Моряк едва не захлебнулся от смеха. — Это экшкуршовод по ждешнему паноптикуму. Жнаете, што такое паноптикум? Это крашивый дом, в котором находятшя одни только шкажочные першонажи. Давайте попрошим её и она наш туда проведёт.

Он подошёл к Наумофелии, но в этот момент с треском отворились двери, в помещение вбежали четыре обезьяны, которые начали скакать и прыгать друг через дружку. За ними с достоинством вошла старая обезьяна в сборчатой юбке и силоновой блузке и сказала:

— Дайте этим ожорникам цетыре штакана кокошового молока. — Потом она глубоко задумалась. — А я, позалуй… Што бы мне такое выпить? — Она несколько раз подпрыгнула. — А я, позалуй, выпью бананового шоку.

Когда моряк и Пётр опомнились от суматохи, которую наделали обезьяны, они увидели, что Наумофелия исчезла. Просто испарилась.

— Мозет быть, она узе вернулашь в паноптикум и здёт наш там? Посли, — сказал моряк, но в его гулком голосе чувствовалось удивление.

Паноптикум

Дом с надписью

ПАНОПТИКУМ

выглядел покинутым. Висячий замок на воротах и опущенные жалюзи свидетельствовали о том, что паноптикум не работает. Но моряка не так-то просто было провести. Он начал бить в дверь тяжёлым кулаком.

Ничего. Ни шороха, ни единого звука.

Моряк продолжал колотить в дверь.

Снова ничего. Ни слуху ни духу.

Моряк нажал на двери так, что петли заскрипели.

— Цего вы ломитешь? — послышалось за их спиной. Они быстро оглянулись. На тротуаре стояла девушка в зелёной вуали.

— Мы хотим… — начал моряк. Но девушка прервала его:

— Паноптикум ведь переехал.

— Ах, вот оно цто! — удивился моряк. — А куда?

— На Шошеднюю уличу, — сказала девушка нежным голоском. — Я провозу ваш туда.

Моряк очень растерялся:

— Нет… Не надо… В конче кончов, нам не обяжательно шмотреть паноптикум. Правда, пан Пётр?

— Я бы хотел пошмотреть паноптикум, — твёрдо сказал Пётр.

— Тогда идите туда шами, — пробормотал моряк. — Не то цтобы я боялшя, но у меня шегодня ешть ещё дела. Так до швидания!

— До швидания! — ответила девушка в зелёной вуали и засмеялась, увидев, что моряк удирает от них длинными прыжками. — Он боится! — сказала она пренебрежительно.

— Вас? — поинтересовался Пётр.

— Меня? Нет, не меня, хотя многие меня изрядно боятся. Но на Соседней улице запрещено шепелявить, и моряк боится, что над ним там будут смеяться.

— А почему на Шепелявой улице шепелявят?

— Знаете, я об этом никогда не думала. Наверное, потому, что она так называется.

— А что, если бы её переименовали? — продолжал мальчик.

Наумофелия засмеялась:

— Представьте себе, что её переименовали в улицу Заик.

— Или в Немую улицу.

— Или в Рифмованную.

— А почему вы здесь не шепелявите?

— И вы тоже.

— Но я шепелявил.

— Я тоже. Когда говорила с моряком.

Пётр понизил голос:

— Вы Hay, правда?

— Совсем нет, я — Наумофелия, девушка под зелёной вуалью.

Пётр мигом подскочил к ней и поднял зелёную вуаль. Но под ней была оранжевая вуаль. Когда он поднял и эту, то увидел синюю вуаль.

Наумофелия только тихонько смеялась:

— Я девушка с тысячью вуалями. Не хотите ли продолжить?

Пётр опустил синюю, оранжевую и зелёную вуали:

— А где ваше лицо?

— Под тысячью вуалями.

— Тогда оно не больше булавочной головки.

— Что вы, вуали очень тонкие.

— А чёрная вуаль у вас тоже есть?

Но девушка сказала:

— Вот и паноптикум. Войдём.

— Если разрешите, — сказала девушка под зелёной вуалью (вернее, под вуалью любого известного вам цвета), — я буду вашим гидом. — Её голос отдавался под сводами, и эхо дважды его возвращало.

Пётр изумлённо остановился в дверях первого же зала. Дело в том, что он увидел чёрта, водяного, Белоснежку и семь гномов, Красную Шапочку и волка, принца и принцессу, короля и королеву, лешего, Петрушку, Шпейбла и Гурвинека, Гаяю и почтальона Каэтана, Бабу-Ягу и многих других персонажей из сказок.

— Не пугайтесь, — мягко сказала Наумофелия. — Все эти фигуры сделаны из воска. Вы можете их рассматривать сколько угодно. Если вы захотите, чтобы какая-нибудь из них заговорила, надо повернуть выключатель у неё на спине.

Пётр осмотрелся по сторонам. Он увидел Спящую красавицу, увитую розами и шиповником, Иванушку-дурачка, двенадцать месяцев, Кота в сапогах, барона Мюнхгаузена. Возле Мюнхгаузена он остановился, обошёл его и повернул выключатель.

Барон Мюнхгаузен сразу же начал рассказывать:

— …и заперли меня в маленькой каморке на высокой башне. Окна, разумеется, были зарешечены. Но это мне не помешало. Я сломал решётки; как будто они были пряничные. Но башня была слишком высока. Что же делать? На моё счастье, я увидел под потолком паучка. Я спросил у него немного паутины, связал из неё длинную нить и по ней спустился вниз. Но увы! Я упал прямо в наполненный водой ров, окружавший замок. Хотя жажды я не испытывал, не оставалось ничего другого, как выпить воду. Я выпил её и выплюнул в тучу, которая висела на горизонте. Туча сразу почернела, и полил дождь. Я поднялся на башню и воспользовался её куполом вместо зонтика…

Щёлк. Это Пётр повернул выключатель, и барон Мюнхгаузен остановился на полуслове.

Они пошли в следующий зал.

Пётр увидел девятиглавого дракона, ведьму-полудницу, волынщика Шванду и Всадника без головы.

— А есть здесь Чёрная дама? — спросил он лукаво. Девушка под зелёной вуалью остановилась. Помедлив, она сказала:

— Есть.

— А где?

— В самом последнем зале. Хотите её увидеть?

— Хочу! — уверенно сказал мальчик. Он, конечно, не испугается.

— Но вам придётся войти туда одному. К Чёрной даме я не смогу вас проводить. — Голос Наумофелии слегка дрожал.