Мансур Афзалов - Узбекские народные сказки. Том 1 Страница 15

От ярости у шаха глаза полезли на лоб, как у кошки, подавившейся салом.

– Палачи, – закричал он, – ко мне!..

Но тут младший сын стал просить его:

– Дозвольте мне взять лук и стрелы. Я подстрелю вора.

Шах дал позволенье.

Когда стемнело, царевич встал под дерево и, натянув тетиву, стал зорко поглядывать то направо то налево.

Глубокой ночью сон стал его одолевать. Вынул он из кармана ножик, надрезал себе палец, натер ранку солью с перцем, и боль сразу разогнала дремоту.

Стоит царевич поджидает. Вдруг перед самым рассветом подлетела к чинаре диковинная птица. Клюв у птицы яхонтовый, ноги хризолитовые, крылья из жемчугов и кораллов. Птица опустилась на ветку чинары и так запела, что земля и небо зазвенели.

Как ни жалко было царевичу стрелять в дивную певунью, но он все же спустил тетиву. Но рука у него дрогнула и стрела только задела птицу, выбив из крыла ее перышко.

Птица улетела.

Проснулся шах. Царевич, держа в правой руке лук и стрелы, а в левой перо, подошел к отцу.

– Вот, – сказал он, – я подстерег птицу, которая уносила драгоценные листья с нашей чинары. Это был сладкоголосый соловей. Однако подстрелить мне его не удалось: очень уж сладко он пел. Только выбил одно перышко из крыла.

Взял шах в руки перо и увидел, что оно дороже всех налогов с его страны за целых семь лет.

Обрадовался шах и велел выпустить из темницы сыновей и воинов.

В тот же день он объявил всем:

– Кто достанет мне эту птицу, того я возведу на свой трон, и он будет делить со мной шахскую власть. А если птицу не поймают, я весь город сожгу и сровняю с землей!

Старшие сыновья шаха почтительно сложили руки на груди, поклонились и сказали:

– Позвольте нам сослужить службу, отец!

Шах согласился.

Переодевшись купцами, оба царевича выехали из города.

Прошло три дня. Младший сын шаха подумал: «Ничего братья не найдут, а отец в ярости может и город сжечь. Надо ехать мне».

Он пошел к отцу и сказал:

– Отец! Позвольте и мне сослужить вам службу. Я хочу найти волшебную птицу. Отпустите меня – я уеду, не отпустите – тоже уеду.

Очень не хотелось шаху отпускать младшего сына. Но царевич твердо стоял на своем.

Делать нечего – шаху пришлось снарядить и младшего сына в дорогу.

Младший царевич ехал быстро и через неделю догнал своих братьев.

Поехали дальше втроем и долго ли, скоро ли ехали, но прибыли к месту, где дорога разделялась на три. Возле каждой дороги – камень, на камне – надпись. На одном написано: «Кто поедет по этой дороге, вернется». На другом – «Кто поедет по этой дороге, встретит опасность». На третьем – «Кто поедет, не вернется».

Старший брат выбрал первую дорогу, средний выбрал опасную, а младший ту, по которой не возвращаются.

Братья распрощались и тронулись в путь.

Едет средний брат и думает: «Опасная дорога – дело неладное, а вдруг со мной что-нибудь приключится? Не лучше ли поехать вместе со старшим братом?» Подумав так, он свернул на тропинку и присоединился к старшему брату. Поехали они вдвоем.

Приехали братья в чужой город, сели на солнышко, поели кислого молока и стали расчесывать друг другу волосы.

А дочь шаха, выйдя на балкон своего дворца, заметила братьев.

«И не стыдно им у меня на глазах причесываться? – подумала она и, рассердившись, кинула кусок яблока, которое ела, прямо в старшего брата, да так ловко, что попала ему в голову. Старший брат повернулся, смотрит – на балконе стоит красавица.

«Царевна в меня, наверное, влюбилась», – подумал старший брат и остался сидеть со средним братом у дворца.

Вечером одна из служанок царевны подошла к братьям.

– Что вы здесь сидите, почему не уходите?

– Царевна в меня влюбилась, даже кинула кусочек яблока, пошутила, посмеялась. Как же уйти? – сказал старший брат.

– Живо проваливайте отсюда! А то царевна разгневается и прикажет отрубить вам головы, – припугнула служанка.

Братья струсили и, дрожа от страха, ушли.

Стали они жить в городе, и день за днем прожили все, что дал им в дорогу отец. Делать они ничего не умели и так обнищали, что пришлось им спать у порога чужой лавки.

Пошли они в услужение. Старший брат поступил подручным в харчевню – похлебку разливать, а средний брат в другую харчевню – под котел с пловом дрова подкладывать.

Теперь послушайте о младшем брате.

И дни и ночи ехал он от реки к реке, от озера к озеру, от горы к горе, оставляя за собой стоянки и переходы. Съел он все свои запасы, только одна сухая лепешка осталась.

Наконец доехал младший брат до родника. На берегу его росла тенистая чинара.

Младший брат привязал коня к чинаре, сунул руку в переметную суму и вынул свою последнюю лепешку. Намочил он ее в воде, разломил на кусочки и только собрался поесть, как заметил вдали облако пыли. Присмотрелся и видит – прямо на него мчится во весь дух большая обезьяна.

С перепугу юноша влез на дерево. Обезьяна подбежала, съела лепешку, вытерла морду и, подняв голову, поманила царевича.

– Слезай! – сказала она человечьим голосом. Царевич подумал: «Не наелась лепешкой, хочет и меня съесть». И полез выше.

А обезьяна вскочила на нижнюю ветку.

– Эй, человек, слезай! – снова позвала она. – Если в наши места птица залетит, крылья спалит, человек зайдет, ноги сожжет. Зачем ты сюда приехал?

Царевич слез с дерева, рассказал обезьяне все от начала до конца.

– Если я не доберусь до сладкоголосого соловья, отец весь город сожжет и сровняет с землей, – печально закончил он свой рассказ.

– Говорят: «Кто тебя один раз накормил, тому сорок раз поклонись», – сказала обезьяна. – Лучше бы я не ела твоей лепешки! А раз уже съела, придется тебя отблагодарить. Садись на коня! Посчастливится – добудем птицу, спасем твой родной город от разоренья.

Сели они вдвоем на коня и отправились в путь. Доехали они до отгороженного высокой стеной сада.

– Я буду копать подземный ход, – сказала обезьяна, – а ты жди меня. Если через пять дней не приду, возвращайся туда, откуда приехал. – И обезьяна принялась рыть.

На шестой день обезьяна вернулась и сказала:

– Я подвела подкоп под самую клетку, в которой под семью покрывалами сидит сладкоголосый соловей. Доберись до конца хода и подожди, пока не уснет стража, а там – хватай не мешкая клетку с птицей и неси сюда. Только смотри, не снимай с клетки покрывала.

Крепко запомнив наставление обезьяны, царевич спустился в подземный ход. Добрался до конца и стал ждать.

Стражники-караульные, – а их было десять человек, – уснули на своих местах. Царевич пробрался мимо них и схватил клетку с птицей. Ему захотелось посмотреть, та ли это чудесная птица, что прилетала на чинару его отца. Только он приподнял одно из семи покрывал, сладкоголосый соловей запел, да так звонко, что царевич остановился словно зачарованный, а клетка выпала у него из рук.

Проснулись стражники, схватили царевича и отвели к шаху.

Шах позвал палача и приказал:

– Отруби вору обе руки по локоть!

Тут вступился визирь.

– Подожди казнить молодца. Давайте узнаем, зачем ему понадобилась птица.

– Ну послушаем, – согласился шах, и царевич рассказал все от начала до конца.

Тогда визирь сказал шаху:

– Если мы казним из-за птицы храброго молодца, пойдет о нас постыдная молва. Лучше пошлите его на трудное дело.

Шах согласился и говорит юноше:

– Поезжай отсюда в сторону захода солнца. Проедешь на коне девять месяцев и увидишь город. У шаха того города есть дочь, спит она в золотом сундуке. Если ты привезешь мне девушку, отдам тебе сладкоголосого соловья.

Царевич вернулся к обезьяне и рассказал, что с ним произошло.

Опять сели они вдвоем на коня и пустились в дальний путь.

Ехали они девять месяцев и подъехали, наконец, к большому городу. Остановились в поле, и обезьяна снова принялась рыть подземный ход. Через девять дней и девять ночей она кончила работу и вернулась к царевичу.

– Я сделала подземный ход к дворцу дочери шаха, – сказала обезьяна. – Подымись по лестнице в сорок ступенек, пройди через сорок комнат, выйди на балкон, там луноликая красавица-царевна сидит на золотом сундуке, окруженная сорока прислужницами. Когда царевне хочется спать, она открывает крышку и ложится в сундук. Ты сперва подними крышку, посмотри, закрыты ли глаза у царевны. Если она спит с открытыми глазами, уноси ее, а если глаза у нее закрыты, не трогай.

Царевич спустился в подземный ход, пробрался во дворец, поднялся по сорока ступеням, прошел сорок комнат, заглянул на балкон. Смотрит – сидит красавица-царевна, окруженная сорока служанками. Кто увидит ее, вмиг разум теряет от такой красоты. Вот легла она спать в свой сундук, а служанки уснули вокруг. Царевич поднял крышку и видит – глаза у царевны закрыты. Тут бы надо уйти, да у него разум вылетел из головы.