Александр Милн - Винни-Пух Страница 15

— Мы назовём это судно «Мудрость Пуха», — сказал Кристофер Робин.

И «Мудрость Пуха» на всех парусах поплыла в юго-восточном направлении, время от времени плавно вращаясь.

Представьте себе, как обрадовался Пятачок, когда наконец увидел Корабль! Потом долгие годы он любил думать, что был в очень большой опасности во время этого ужасного потопа, но единственная опасность угрожала ему только в последние полчаса его заключения, когда Сова уселась на ветку и, чтобы его морально поддержать, стала рассказывать ему длиннейшую историю про свою Тётку, которая однажды по ошибке снесла гусиное яйцо, и история эта тянулась и тянулась (совсем как эта фраза), пока Пятачок, который слушал Сову, высунувшись в окно, потеряв надежду на спасение, начал засыпать и, естественно, стал помаленьку вываливаться из окна; но, по счастью, в тот момент, когда он держался только одними копытцами задних ног, Сова громко вскрикнула, изображая ужас своей Тётки и её крик, когда она (Тётка) обнаружила, что яйцо было действительно гусиное, и Пятачок проснулся и как раз успел юркнуть обратно в окно и сказать: «Ах, как интересно! Да что вы говорите!» — словом, вы можете представить себе его радость, когда он увидел славный корабль «Мудрость Пуха» (Капитан — К. Робин, 1-й помощник — В.-Пух), который плыл ему на выручку, а К. Робин, и В.-Пух, в свою оче…

Ну, эта история здесь, по сути дела, кончается, а я так устал от этой последней фразы, что буду рад поставить точку. А вы?

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ,

в которой Кристофер Робин устраивает торжественный Пиргорой и мы говорим Всем-Всем-Всем До Свиданья

В один прекрасный день, когда солнце снова встало над Лесом и в воздухе разлился майский аромат; когда все речонки и ручейки в Лесу звонко журчали, радуясь, что опять стали маленькими и хорошенькими, а вода в тихих, сонных лужицах только грезила о чудесах, которые ей довелось повидать, и о славных делах, которые она совершила; когда в тёплой лесной тишине Кукушка заботливо пробовала свой голос, и трепетно вслушивалась, стараясь понять — нравится он ей или нет; когда Горлицы кротко жаловались друг другу, лениво повторяя, что дрругой, дрругой виноват, но всё рравно, всё рравно всё прройдёт — именно в такой день Кристофер Робин свистнул на свой особенный манер и Сова тут же прилетела из Дремучего-Дремучего Леса — узнать, что требуется.

— Сова, — сказал Кристофер Робин, — я собираюсь устроить Пиргорой.

— Да ну! Подумать только, — сказала Сова.

— Да. И не простой Пиргорой, а торжественный, потому что он будет в честь Винни-Пуха, — в честь того, что Пух сделал, когда он сделал то, что сделал, когда спас Пятачка от наводнения.

— Нет, вы представьте себе! Подумать только! — сказала Сова.

— Да. Так что ты, пожалуйста, поскорей скажи Всем-Всем-Всем, потому что Пиргорой будет завтра.

— Нет, вы подумайте! Завтра! Не может быть! — сказала Сова, изо всех сил стараясь поддержать разговор.

— Нет, может, — сказал Кристофер Робин, — так что ты лети скорей, ладно?

Сова попыталась придумать ещё что-нибудь Очень Умное, но у неё не получилось, так что она полетела искать Всех-Всех-Всех. И первым, кого она встретила, был Винни-Пух.

— Пух, — сказала она, — Кристофер Робин устраивает Пиргорой.

— Ох! — сказал Пух. А потом, заметив, что Сова ожидает, что он ещё что-нибудь скажет, добавил: — А там будут такие вроде печеньиц с розовой глазурью?

Сова почувствовала, что говорить о таких вроде печеньиц с розовой глазурью как-то ниже её достоинства, поэтому она просто слово в слово повторила то, что сказал ей Кристофер Робин, и улетела искать Иа-Иа.

«Пиргорой в мою честь? — подумал Пух. — Вот это да!»

И он стал раздумывать, будут ли Все-Все-Все знать, что это специальный торжественный Пиргорой в честь Пуха, и расскажет ли Кристофер Робин Всем-Всем-Всем про «Плавучего Медведя» и про «Мудрость Пуха» — про те чудесные корабли, которые Пух придумал и спустил на воду, и он задумался о том, как было бы грустно, если бы все об этом забыли и никто бы не знал, в чью честь этот Торжественный Пиргорой; и чем больше он раздумывал, тем больше всё путалось у него в голове, как в беспокойном сне, когда всё вдруг идёт вкривь и вкось и ничто не слушается… И этот сон вдруг начал сам собою шуметь у него прямо в ушах, а сам Пух стал легонечко похрапывать и так получилось что-то вроде шумелки. Это была

 БЕСПОКОЙНАЯ ПУХОВА ХРАПЕЛКА:

Ура! Да здравствует Пух!(Ух!А кто это — Пух?)— Ну, наш Пиргорой!— КТО, КТО?— Наш герой!(Неужто же это наш Винни-Пух?)— Он самый!Да разве возможны сомнения?Он друга спас от беды!(От беды?)— Ну, проще тебе сказать — от воды!Да здравствует Пух!Он остался сухНевзирая на все наводнения!Он плыл в первый раз,Но всё-таки спас(Кого?)— Его!(Кого его?)— Его!То есть того, кого надо!За это его(Кого?)Его самого!Пуха, понятно!Теперь ожидает награда.Да, Пух — он медведьс Большущим Умом!Да здравствует Пух!(Повтори это вслух!)— С Большущим Умом!(С умом — или, может, с животиком?)С животиком тоже —Поесть он любил —Ну и что же?Но всё жеПлавать он не умел, но всё же поплылНа таком корабле,Какой — что скрывать —Мы не можем назватьНи бригом,ни яхтой,ни лодкой,ни плотиком…Да здравствует, здравствует,здравствует Пух!Чей бестрепетный дух…(Ух!)Так крикнем все вместе тройное ура!(Давно пора!)И дадим ему то, чем его наградим!…(А может быть, просто ему зададим?)Да нет же, —Вручим или, лучше, вручем…(Кому?!)— Какой бестолковый!Конечно, ему —Кого мы поздравим,А также прославим:Да здравствуетЗдравствует,Здравствует Пух!(Скажите мне только —А ОН ТУТ ПРИ ЧЁМ?)

В то время, как в душе Пуха творилось всё это, Сова беседовала с Иа.

— Иа-Иа, — сказала Сова, — Кристофер Робин устраивает Пиргорой.

— Очень интересно, — сказал Иа-Иа. — Полагаю, они пришлют мне крошек, упавших со стола.

На которые успели наступить. Ногами. Очень любезно и заботливо с их стороны. Большое спасибо.

— Они прислали тебе приглашение.

— Любопытно. Можно поглядеть?

— Это при-гла-ше-ни-е.

— Да-да, я расслышал. А кто его обронил?

— Это не то, что едят. Это значит, что тебя зовут на Пиргорой. Приглашают. На завтра.

Иа-Иа медленно покачал головой.

— Ты хочешь сказать — Пятачка. Этого малыша с нервными ушками. Это Пятачок. Я ему передам.

— Да нет же, нет, — сказала Сова, всё же не давая сбить себя с толку. — Это ты!

— Ты уверена?

— Совершенно, совершенно уверена! Кристофер Робин сказал: «Пригласи Всех-Всех-Всех!»

— Всех-Всех-Всех, кроме Иа?

— Всех-Всех-Всех, — повторила Сова с досадой.

— Хм, — сказал Иа-Иа. — Несомненно, тут ошибка, но я всё-таки приду. Только не вините меня, если будет дождь.

Но дождя не было. Кристофер Робин устроил из дощечек длинный стол под деревом. На одном Председательском месте — в конце стола — сидел Кристофер Робин, а на другом Председательском месте — в другом конце стола — сидел сам Винни-Пух, а на остальных местах, между ними, расположились Гости — с одной стороны Сова, Иа-Иа и Пятачок, а напротив — Кролик, Крошка Ру и Кенга. А кругом, прямо на траве, разместились Родственники и Знакомые Кролика, всех сортов и размеров (начиная с тех, на которых вы нечаянно наступаете, и кончая теми, которые иногда нечаянно залетают вам в глаз), и терпеливо ждали, что кто-нибудь из Гостей заговорит с ними, или что-нибудь уронит, или хотя бы спросит у них, который час.

Крошка Ру попал на Пиргорой впервые в жизни, и он, понятно, был ужасно взволнован. Как только все сели за стол, он заговорил и никак не мог угомониться.

— Привет, Пух! — пискнул он первым делом.

— Привет, Ру! — ответил Пух.

Крошка Ру попрыгал на своём стульчике и снова начал.

— Привет, Пятачок! — пискнул он ещё громче. Пятачок в ответ только помахал ему лапкой, так как рот у него был слишком занят.

— Привет, Иа-Иа, — сказал Крошка Ру. Иа-Иа печально посмотрел на него.

— Скоро пойдёт дождь, вот увидишь, — сказал он.

— Привет, Сова!

Сова ласково ответила ему: «Привет, малыш!» — и продолжала рассказывать Кристоферу Робину о несчастном случае, который чуть не произошёл с одним её другом (о котором Кристофер Робин и не слыхивал), и Кенга сказала Ру:

— Сначала выпей молочко, дорогой, а потом говори.