StEll Ir - Планета Эстей Страница 17

Утром они вышли из лесу на широкий светлый берег лесной речки. Звонкий девичий смех сразу привлёк внимание эльфа. Недалеко у речки две русалки мучили пойманного членоголова. Одна держала его крепко двумя руками за напряжённый ствол, а другая, видя возбуждение членоголова от её обнажённого тела, щекотала пальчиками ему мохнатые полушария. Членоголов напрягался головкой, старался, сопел, но брызнуть никак не мог, что чрезвычайно забавляло юных проказниц. Эльф основательно уже истомился и потому отправил сразу свой раскалённый член в прохладную розочку одной из русалок. Русалочка выпустила из рук мохнатые полушария членоголова и покорно прогнулась навстречу горячему члену. Красная Шапочка пожалела членоголова, взяла его из рук у другой русалочки и пока сама страстно целовала её в прохладные милые губки, запустила членоголова ей сзади в раздвинутую узкую щёлку. Членоголов забился судорожно и у обеих русалочек потекло по коленкам…

Эйльли уже вторые сутки пыталась держаться тропы выложенной из жёлтого кирпича, как посоветовала ей фея Велена. «Эта дорога приведёт тебя в Изумрудный Город великого Гудвина. Он наверняка сможет помочь тебе. Вот тебе золотой колокольчик, в случае возникновения серьёзных опасностей он сам вызовет меня», говорила светло-золотая фея на прощанье, с трудом сводя вместе коленки и взирая на Эйльли с безумием сказочной принцессы созерцающей сказочного принца, «Ах, да! И вот ещё: тебе надо осчастливить три нуждающихся в помощи существа. Так гласит откровение в той части, которая открылась мне!». «А откровение не гласит, где я возьму три нуждающихся в помощи существа?», спросила Эйльли, монтируя золотой колокольчик в пупок. «Не гласит. Там вообще о нас с тобой, как это ни странно, очень мало написано! Но не стоит волноваться – по дороге всегда встречаются существа нуждающиеся в помощи. Стоит только их рассмотреть в окружении…». Эйльли рассматривала окружение с утра уже восемь часов, а эти сказочные тропики, сомкнувшиеся над её головой ещё вчера вечером, никак не заканчивались, к тому же тропинка жёлтого кирпича постоянно терялась и пыталась увильнуть куда-то из-под ног. Два раза Эйльли уже умудрялась потерять её и один раз битый час кружила среди хвойных фруктовых деревьев, пока не наткнулась на тропу вновь. Теперь Эйльли шла, стараясь хоть краем глаза постоянно держать в поле зрения жёлтую дорожку. На что кирпичная путеводная нить отреагировала уже совсем непорядочно и разбежалась на три аналогичные. Эйльли задумчиво остановилась у камня на распутье, читая информационно ёмкие указания в три стороны: «Направо!», «Налево!», «Прямо!». Что конкретно находилось справа, слева или прямо – не сообщалось. «Ну что будем делать?», обратилась Эйльли к весело насвистывавшему что-то напульснику. Тот замолчал, изобразил сосредоточенность и подмигнул погасшим от напряжения дисплеем. Внезапно вдалеке послышалась весёлая песенка. Эйльли в стремительном прыжке покинула перекрёсток, припала к земле ладонями и навела слух. Звуки песенки неуловимо напоминали птичьи голоса и постепенно приближались. Эйльли слилась с подвернувшимся обломком дерева. Ещё немного и из лесу, не придерживаясь ни одной из тропинок, вышла Красная Шапочка.

Красная Шапочка присела у камня, она тоже сегодня проделала длинный путь с утра и немного устала. Оглянувшись по сторонам, она подозвала пробегавшего мимо лаповичка и попросила принести ей орехов-татушек и что-нибудь мягкое, немного поспать. Лаповичок ускользнул и скоро вернулся, таща на себе дующийся от нетерпения гриб-пуховик. Гриб распахнулся в перину, и лаповичок высыпал в него горку разноцветных орешков. Лаповичок ещё раз исчез и принёс целую охапку цветов раскрытого мака. Умостив цветами края гриба-пуховика, лаповичок сказал ему: «Уберёшь, когда Красная Шапочка заснёт!». После этого лаповичок попрощался и отправился дальше по своим делам. Красная Шапочка уютно расположилась в центре гриба-пуховика, посмеялась немного с упавшим ей на колени паучком-недомолвкой и взяла немного орешков, но попробовать их не успела: совсем рядом зазвенел волшебный колокольчик. Красная Шапочка удивлённо оглянулась по сторонам – никого рядом не было. Вдруг тёмная, лежавшая вблизи веточка на её глазах превратилась в смуглую, очень странно одетую девушку, а чуть позже лес озарило золотое сияние, и из воздуха вышла прекрасная фея.

– Что случилось, моя крошка? – спросила фея Велена у Эйльли, стоявшей с ошеломлённым видом. – Где же опасность?

– Вот… – сказала с полуотстранённым взглядом всецело на Красной Шапочке Эйльли. – Я люблю её!

– О, Господи! Как ты меня перепугала, моя девочка! – фея Велена взмахнула рукой и стала растворяться в воздухе. – Или прикрепи колокольчик к более укромному месту или не вздрагивай животиком при каждом приступе влюблённости!..

– Но это раз и навсегда! На всю жизнь… – крикнула Эйльли вслед доброй фее, но золотое сияние уже окончательно исчезло.

– Меня нельзя любить! – спокойно сказала Красная Шапочка. – Я ещё маленькая!

– Я воспитаю тебя… вскормлю материнским молоком… и материнской грудью, – как завороженная произносила Эйльли, протягивая руки к смеющейся Красной Шапочке и беря её ладошки в свои. – А потом возьму тебя замуж… И никому не отдам!

– Ой! – Красная Шапочка замолчала. – Как это? Так – не бывает!

– Что не бывает? – переспросила Эйльли, садясь рядом на запыхтевший от удовольствия гриб-пуховик.

– Девочки не женятся на девочках! – убеждённо произнесла Красная Шапочка.

– Почему? – не поняла Эйльли и взглянула на напульсник. «Нравы и обычаи!», пожал контактами ручной информатор. – А, понятно! Одна из эволюционных брешей в развитии планетарной местности. Но, четыре тысячи чертей на хвосте автономного астероида, клянусь, это не заставит меня изменить моей любви! Я представлюсь населению твоей деревни кибером… – последние слова Эйльли прошептала уже в нежно целуемое ей ушко Красной Шапочки.

– Ой! Щекотно! – улыбнулась Красная Шапочка и, повернувшись лицом к лицу с Эйльли, серьёзно спросила: – А что такое кибер и как тебя зовут?

– Эйльли!.. – представилась Эйльли переходя в возобновлённом поцелуе чуть ниже и не находя уже в себе сил на перечисление прочих приличествующих первому знакомству регалий.

– Эйльли, перестань меня целовать немедленно, я сейчас тебе что-то скажу!

– Что, моя сладкая? – Эйльли с трудом оторвала губы от нежной кожи Красной Шапочки.

– Эйльли, я тебя тоже люблю! – сказала Красная Шапочка. – Поцелуй меня, пожалуйста, в рот!

Эйльли утонула в воздушно-клубничном аромате мягких податливых губ. Она утратила ощущение себя не только в пространстве и времени, но и в самой любви. Когда она вернулась, казалось, из вечности, дыхание её начинало перехватывать и срочно требовался вдох. Красная Шапочка засмеялась и легко запрыгала коленками на охающем грибе-пуховике:

– Я тебя сильно-сильно люблю! – и добавила, скорчив озабоченную мордашку: – Эйльли, а ты дашь мне пососать материнскую грудь?..

…Я прошепчу тебе сказ..ску на спокойную ночь… вкравшись ласковой птичкой обернусь драгацен-змейкой в твоих волшебных снах… потрогаю за кожу… поцелую в веки… окажусь ненадолго в тебе… чтобы вернувшись на волю оказаться в объятиях засыпающей с плюшевым медвежонком вечнос..сти… взгляни ещё лишь разок на серебристый налёт моих чешуек и сон твой окажется глубоким и неповторимым… я поцелую т..т-тибя спящую в животик и в тебе забьётся настоящее живое сердце… огонёк запылает вдали поздним вечером, отметая пыль нам больше не нужных с тобою дорог… а потом я поцелую тебя в нежную ранку под твоим животом, и она заживёт навсегда, потому что мы никогда больше не проснёмся в мир боли и радости, нас заворожит ночь… пищащие и радующиеся игрушки – уже не наш мир… мы не видим, не слышим… летим… А потом мы попробуем друг друга на вкус и окажется, что мы неожиданно любим нас и везде… Мы немного приоткроем глаза и, увидев друг друга, испугаемся и убежим каждый к себе внутрь, чтобы выглядывая из себя наблюдать дотоле неведомое нам существо – себя наоборот… И лишь внимательно присмотревшись, я вновь прикоснусь языком к обворожительному пушку любой из твоих губок!.. Я задыхаюсь от внимания: рана мира расцветает несказанно красивым цветком… Боль теряет своё начальное предназначение и уже не в состоянии ни о чём предупредить… Мы вплетаемся и вплетаемся в сон…

Красная Шапочка засыпала на маленьких холмиках груди девочки Эйльли в неге дурмана маковых лепестков. А Эйльли, обняв и легко покачивая её, остановившимся взглядом смотрела куда-то совсем далеко, не видя сказочных деревьев, не замечая сказочного леса, забывая о сказке окружающей её волшебной планеты. Так Эйльли всегда уходила в чуткий осторожный сон в своём мире. Она уснула так и забыв прикрыть глаза…