Памела Трэверс - Мэри Поппинс возвращается Страница 18

Он вразвалку подошел к краю подоконника.

— Старею! — грустно заметил он. — Эх, прошла наша молодость, Мэри Поппинс!

— Насчет тебя — не знаю, — надменно отозвалась она. — Но я — какой была, такой и осталась! Вот так!

— Ах, да… — вспомнил Скворец и потряс головой. — Ведь ты — Чудо! Совершенство! Идеал!

Его глаза хитро сверкнули.

— Хотя я так и не думаю! — крикнул он через плечо, улетая прочь.

— Наглец! — бросила ему вдогонку Мэри Поппинс и со стуком захлопнула окно…

Глава шестая. История Робертсона Эя

— Идите живее! — сказала Мэри Поппинс, направляя коляску, где теперь лежали не только Близнецы, но и Аннабела, к своей любимой скамейке в Парке.

Скамейка была зеленой и стояла около Пруда. Мэри Поппинс выбрала ее потому, что нагнувшись чуть-чуть вбок, могла сколько угодно любоваться на свое отражение в воде. Вид собственного лица в обрамлении кувшинок доставлял ей неизъяснимое удовольствие.

Майкл плелся позади.

— Идем, идем, — тихо бубнил он, следя, чтобы Мэри Поппинс его не услышала, — и все никак не придем!

Мэри Поппинс обернулась и смерила его подозрительным взглядом.

— Поправь шляпу!

Майкл надвинул шляпу на глаза. На ленточке было написано «Х. М. С. Трубач». Надпись Майклу нравилась. Он считал, чтб она ему очень подходит.

Мэри Поппинс критически осмотрела ребят.

— Гм! — хмыкнула она. — Прямо как на картинке! Плететесь, словно пара черепах! И ботинки не чищены!

— А сегодня у Робертсона Эя выходной! — ответила Джейн. — И у него не было времени их почистить!

— Так — так! Праздный, ленивый, никчемный! Всегда был таким, всегда таким и останется! — сказала Мэри Поппинс и подкатила коляску поближе к зеленой скамейке. Усадив поудобнее Близнецов, она поплотнее закутала в плед Аннабелу. Потом посмотрела на свое отражение в Пруду и поправила на шее новое украшение — бант из разноцветных ленточек. Сев на скамейку, она достала из коляски сумку с вязанием.

— Почему вы думаете, что Робертсон Эй всегда был таким? — спросила Джейн. — Разве вы знали его раньше?

— Не задавайте вопросов — и вам не солгут, — назидательно заметила Мэри Поппинс, начиная вязать жакет для Джона.

— Вот так всегда! Ничего не говорит! — проворчал Майкл.

— Да… — вздохнула Джейн.

Но очень скоро они забыли о Робертсоне Эе и увлеклись игрой в Мистера-и-миссис-Бэнкс-и-их-двух-детей. Чуть позже они превратились в индейцев, а потом в канатоходцев, используя вместо каната спинку скамейки.

— Будьте добры, поосторожней! Не заденьте мою шляпку! — сделала замечание Мэри Поппинс.

Сегодня на ней была изящная коричневая шляпка с голубиным пером за ленточкой.

Майкл осторожно, шаг за шагом, двигался по спинке скамейки: Добравшись до противоположного конца, он снял свою шляпу и помахал ею.

— Джейн! — крикнул он. — Я король, вот мой дворец, а ты…[2]

— Подожди, Майкл! — перебила его Джейн, показывая на противоположный берег Пруда. Там по тропинке шел высокий, необычно одетый человек. На нем были желто-красные полосатые чулки, желто-красная куртка и желто-красная широкополая высокая шляпа. Джейн и Майкл с интересом наблюдали, как он важно и неторопливо приближался к ним. Шляпа у незнакомца была надвинута на глаза, а руки он держал в карманах.

Незнакомец громко насвистывал, а когда он подошел поближе, дети увидели, что края куртки и поля шляпы у него отделаны маленькими колокольчиками, которые при ходьбе мелодично звенели. Такого странного человека ни Джейн, ни Майкл еще в жизни не видели. Но что-то в нем показалось детям удивительно знакомым.

— Похоже, я видела его где-то раньше, — сказала Джейн и нахмурилась.

— Я тоже, — отозвался Майкл. — Вот только не могу вспомнить, где.

Насвистывая и позванивая колокольчиками, странная фигура приблизилась к коляске и поклонилась Мэри Поппинс.

— Привет, Мэри! — сказал Незнакомец, прикладывая два пальца к полям своей шляпы. — Как работа?

Мэри Поппинс подняла глаза от вязания.

— И без твоих вопросов — слава Богу! — фыркнула она.

Джейн с Майклом не видели лица Незнакомца за полями его шляпы, но по тому, как зазвенели колокольчики, они поняли, что он смеется.

— Вижу — как всегда, занята! — заметил он, кивая на вязание.

— Хотя ты всегда такая. Даже при дворе. Вечно либо трон чистишь, либо королевскую кровать застилаешь, либо алмазы в короне протираешь… Ей-богу, в жизни не встречал человека, который так любил бы работать.

— Зато о тебе этого не скажешь! — сердито ответила Мэри Поппинс.

— Ах! — засмеялся Незнакомец. — Вот здесь ты не права. Я тоже очень занят! Я ничего не делаю. А это отнимает ужасно много времени! Можно сказать, все время!

Мэри Поппинс поджала губы и ничего не ответила.

Незнакомец хмыкнул.

— Ну, мне пора. Увидимся.

Он щелкнул пальцем по колокольчику на шляпе, и тот мелодично зазвенел. Потом Незнакомец повернулся и, насвистывая, неторопливо пошел прочь.

Майкл и Джейн смотрели ему вслед, пока он не скрылся из виду.

— Бездельник и Наглец! — раздался сзади голос Мэри Поппинс. Обернувшись, дети обнаружили, что она тоже смотрит вслед Незнакомцу.

— Кто этот человек, Мэри Поппинс? — спросил Майкл, подпрыгивая от нетерпения.

— Я только что тебе это сказала! — фыркнула она. — Ты назвал себя Королем, хотя ты никакой не Король. Зато этот человек — самый настоящий Бездельник и Наглец.

— Это который из детского стишка? — удивилась Джейн.

— Но ведь детские стишки — не на самом деле! Они понарошку! — заспорил было Майкл. — А если даже и на самом деле, то кто тогда Король?

— Т-с-с-с! — прошептала Джейн и взяла его за руку.

Мэри Поппинс отложила вязание и устремила задумчивый взгляд на другой берег Пруда. Джейн с Майклом замолчали в надежде, что если они не будут шуметь, то услышат что-нибудь интересное. Близнецы свесились через край коляски, чтобы быть поближе к Мэри Поппинс, и только Аннабела продолжала мирно спать, сладко посапывая.

— Король, — начала Мэри Поппинс, глядя сквозь ребят, словно их здесь не было, — жил в далекой-далекой стране. Такой далекой, что большинство людей даже не слышали о ней. Он был так богат, что начни я сейчас перечислять все его сокровища, то даже за год не назвала бы и половины. Он был сказочно, удивительно, невероятно богат! И только одного у него не было. У него не было мудрости.

Мэри Поппинс на минуту остановилась, потом продолжила:

— В его стране добывалось много золота, его подданные были воспитанными и преуспевающими. У короля была жена и четверо пухленьких малышей. А может и пять. Точно Король не помнил, потому что у него была очень плохая память. Его Дворец был сделан из серебра и гранита, его казна была полна денег, а драгоценные камни в его короне были величиной с утиное яйцо. Он владел множеством прекрасных городов, бесчисленные корабли, принадлежащие ему, бороздили морские просторы.

Правой рукой Короля и его главным советником был Лорд-Канцлер, который отлично разбирался в том, кто есть кто и что есть что. Ведь наш Король был абсолютным, законченным глупцом и самое главное — знал об этом! И не удивительно: Королева и Лорд-Канцлер постоянно напоминали ему о том, как он глуп. Автобусные кондукторы, шоферы, продавцы магазинов — и те с трудом удерживались, чтобы не показать Королю, что они знают о его глупости. Нельзя сказать, чтобы они его не любили. Нет, просто они его не уважали.

Но Король не был виноват в том, что он глуп. С детства он пытался Хоть-Чему-Нибудь научиться. Среди урока он вскакивал и, утирая слезы горностаевой мантией, кричал: «Нет, я никогда, никогда не пойму этого! Никогда! Оставьте меня!» Но учителя, несмотря ни на что, не оставляли попыток научить его Хоть-Чему-Нибудь. Во Дворец съезжались Профессора со всего света в надежде, что им удастся научить его хотя бы сколько будет дважды два или как пишется слово «МАМА». Но все было напрасно.

И тут Королеве пришла в голову мысль.

— Надо пообещать Профессорам награду! — сказала она Лорду-Канцлеру. — Если в течение месяца Профессору удастся научить Короля Хоть-Чему-Нибудь, то он получит столько денег, сколько пожелает.

А если нет — то ему отрубят голову. Это послужит хорошим уроком всем нерадивым Профессорам! А головы будем вывешивать на Дворцовых Воротах.

И так как большинство Профессоров были небогаты, а объявленная награда очень велика, Профессора один за другим начали стекаться во Дворец. Но все их попытки оканчивались неудачей, и количество голов на Дворцовых Воротах все росло и росло.

Когда дела стали совсем плохи, Королева сказала мужу:

— Этельберт! (Этельберт было имя Короля). Думаю, будет лучше, если ты передашь управление страной мне и Лорду-Канцлеру. Мы знаем ответы на все вопросы.